Егор Смирнов: каникулы в СССР. Том 1 - Валерий Юрич

Но только я хотел спросить у Никитина про самочувствие, как тот начал медленно подниматься на ноги. Было видно, что ему очень больно. Однако нескоординированных и хаотичных движений не наблюдалось, на бок он не заваливался, а это значит, что травм головы нет. Я почему-то опасался, что он как-то неловко ударился при падении.

Вовка поднялся с земли и, ни слова не сказав, поплелся в том же направлении, что и Орешкин. Через полминуты его скрюченная фигура исчезла за поворотом.

Ко мне подошел Серега.

— Егорка, я думал они тебя убьют, — ошарашенно проговорил он.

— Не убили же, — улыбнувшись, ответил я.

— Угу, — угрюмо поддакнул Серега, — пока…

— Думаешь, Никитин и дальше борзеть будет?

— Кто его знает? Он же отмороженный на всю голову, — опасливо пожал плечами Серега.

— Ну так я тоже не подарок, — ответил я, убирая болт обратно в карман.

Поглядев на правую руку, я увидел, что все ребро ладони превратилось в большой синяк. Я осторожно прощупал кость, пошевелил пальцами, потом всей кистью — переломов вроде бы не было.

Мое слишком слабое тело нуждалось в ежедневных тренировках. Но беда была в том, что я не знал, на какое время здесь задержусь. Если меня завтра уже не станет, то какой смысл напрягаться?

И тут же у меня в голове прозвучал голос моего старого боевого товарища:

— Егор, у тебя нет ничего, кроме этой самой секунды. Поэтому, сколько бы их у тебя не осталось, проживай каждую так, словно она последняя. И тогда любое дело, даже самое маленькое и незначительное, превратится в настоящий подвиг.

Это были очень верные слова. Так что к черту все мысли о продолжительности моей новой жизни. Буду жить так, словно я по-настоящему вернулся в свое детство, как бы фантастически это не звучало.

А это значит, что с завтрашнего дня, если он наступит, я начну посильные тренировки.

— Как ты круто их отделал, — восхитился Серега. — Где хоть ты так драться научился?

— Сам не понимаю, — пожал я плечами. — Все как-то само собой получилось. Это я, видимо, от страха.

— Ага, так я тебе и поверил. Еще скажи, что ты от страха плавать за один день научился, — съерничал Серега.

— Не хочешь — не верь. Других объяснений у меня все равно нет, — равнодушно ответил я.

— Да так-то и наплевать. Не хочешь — не говори, — примирительным тоном ответил Сабуров. — Только ты это… Ну в общем… Лучше не плавать, а драться меня научи, а? Научишь, Егорыч? — добавил он, видя, что я ничего не отвечаю.

— Да что ты заладил, Серег. Я не так-то уж много и знаю. — И, заметив, что Сабуров насупился, добавил. — Так уж и быть, завтра покажу тебе пару приемчиков. А пока запомни самую важную вещь. Главная сила не здесь, — и я показал на свой тощий бицепс, — а здесь и здесь, — и я поочередно коснулся головы и сердца. Если не усвоишь это, то никакие тренировки тебе не помогут.

Серега удивленно посмотрел на меня, потом молча кивнул и мы отправились обратно к возвышавшимся над гаражами пятиэтажкам. По дороге я крепко сжимал в кармане болт и внимательно смотрел по сторонам. Кто знает, на что еще способен этот Никитин? Вдруг я так и не отбил у него желание свести со мной счеты.

Но, к счастью, обратно мы добрались без происшествий. Никитина с Орешкиным и след простыл.

На улице уже начало смеркаться, да к тому же Сереги Сомова и Женьки Андреева нигде не было видно. Мы с Серегой Сабуровым еще раз обошли дворы наших четырех пятиэтажек и, не обнаружив никого из друзей, тоже решили отправиться по домам.

В нашем с Серегой подъезде на всех этажах уже горел свет. У нас были выключатели на каждой площадке и свет приходилось включать отдельно на каждом этаже. Перегоревшие лампочки заменялись по очереди жильцами квартир, расположенных на площадке. Это касалось и уборки своего пролета лестницы. На каждую неделю назначалась дежурная квартира.

Я окинул с улицы окна подъезда. Внутри не было ни души. Во всяком случае так казалось снаружи. Я очень надеялся, что Никитин не притаился в подъезде, чтобы отомстить мне.

То, что вместе со мной шел Серега Сабуров, немного меня успокаивало. В случае чего, мы сможем вдвоем дать отпор даже на неожиданное нападение. Главное, чтобы этот отморозок не взялся за холодное оружие. Мне очень этого не хотелось. Потому что в этом случае, если мне повезет и меня не убьют на месте, я буду применять уже совсем другие удары, которые, в случае успешного попадания, не оставят Никитину ни единого шанса на выживание.

Глава 11

Но, к счастью, в подъезде никого не оказалось.

— Пока, Егорка, — сказал мне на прощание Серега, открывая дверь своей квартиры на втором этаже.

— Пока, Серый, — ответил я и двинулся дальше по лестнице.

Дом встретил меня запахом алкоголя и сигаретного дыма. Мама вышла в прихожую и приложила палец к губам. Это могло означать только одно: отец спит. У меня сразу отлегло от сердца — скандалов и рукоприкладства сегодня не будет.

— Аня еще не пришла, — прошептала мама. — Снова ночью вернется. Хорошо, что отец улегся, а то задал бы ей трепку.

Я понимающе кивнул и отправился в ванную мыть руки. После силовых упражнений с болтом у меня вся правая ладонь была в ржавчине. Пока я отмывался 72-процентным хозяйственным мылом, заодно начал восстанавливать информацию о текущем положении в нашей большой семье.

У меня было две сестры: Аня и Женя. Они появились на свет с разницей в один год. Женя была старшей. А я родился через девять лет после Ани. Так что Жене сейчас должно быть двадцать один, а Ане — двадцать. Причем, Женя, уже, насколько я помнил, к этому времени успела выскочить замуж и переехала на квартиру к мужу, подальше от строгого и постоянно срывающегося по пьяни отца.

Аня тоже вроде бы к этому времени уже нашла себе парня, который вскоре должен будет стать ее мужем. Она, как и Женя, не любила бывать дома, особенно по выходным, когда отец напивался. Так что и ее заветным