Волкодлак. Спасти СССР - Вадим Владимирович Чинцов

— Конечно Судоплатов нам нужен: он отличный специалист, мозги варят как сказочный горшочек с кашей. Предлагаю оформить его и его жену вольнонаемными, поэтому своими генеральскими погонами он никого насторожить не сможет. Пусть натаскивают ребят в нашем центре.

Мамсуров ткнул пальцем в лист бумаги — Пиши рапорт, я подпишу.

Полковник вздохнул и протянул еще один лист бумаги — Вот еще один рапорт. Хочу Воскресенскую Зою устроить в наш центр. Она сейчас в Воркутлаге начальником спецчасти. Поговори с замминистра МВД, пусть оформит ее перевод в минобороны.

Генерал постучал по своему лбу — Совсем голова не варит? Хочешь у себя под боком всю банду Берии собрать? — затем махнул рукой — Черт с тобой, переведут твою Воскресенскую. Нехрен ей в Воркуте мерзнуть. Нам такой аналитик как она действительно может пригодиться. Будем не только для центра ее мозги привлекать.

Судоплатова в сквере не было и полковник удивленно пожал плечами.

Голос за плечом опять застал полковника неожиданно — Привет Коля, я решил не мелькать, нашел удобное место для наблюдения.

Развернувшись, полковник присвистнул — Сразу видно старую школу. Если бы я не знал, что ты на момент смерти Хрущева в психушке был, решил бы что ты к этому определенно причастен.

Судоплатов хмыкнул — Хм, неужели Никитку убили?

— Ага! Так его еще и в унитаз головой сунули.

— В парашу башкой? — аж возбудился Судоплатов, сверкнув горящими глазами — Есть Бог на свете! И кто же исполнил? Поймали?

— Увы! Как невидимка исчез из помещения туалета.

Судоплатов покачал головой — Как невидимка говоришь! Тут такая штука, я ведь с одним таким человеком уже сталкивался. Ты же знаешь, я в тридцать пятом внедрился в ближайшее окружение руководителей ОУН в Берлине.

— Это когда ты в мае тридцать восьмого года по личному приказу товарища Сталина ликвидировал лидера украинских националистов Коновальца, передав тому в ресторане роттердамской гостиницы «Атланта» замаскированную под коробку конфет бомбу?

— Да. Так вот, я столкнулся с одним бывшим офицером, казаком. Он поначалу поддерживал реакционную составляющую эмигрантов. Так вот, он меня раскусил и захватил в плен. Спеленал меня по рукам и ногам как ребенка. Почти сутки мы с ним вели беседы о жизни в Советском Союзе. И не поверишь, мне удалось уговорить этого казачину вернуться к своим родным на Дон. Он меня отпустил и мы с ним простились. Так вот, на мой вопрос о том, как он собирается границу переходить, тот усмехнулся — «Я из старого казачьего рода, помимо умения обезоружить любого вооруженного противника, я могу любому отвести взгляд и пройти мимо, стараясь своим дыханием не выдать своего присутствия. Я знаю немецкий и французский языки как родной, потому один в разведку ходил. Подбирался к их позициям и из разговоров немцев, которые слышал около их окопов, получал необходимую информацию. А, уходя обратно, прихватывал языка из офицеров.» Мы с ним простились и он будто исчез. Вот был напротив меня и вдруг исчез. Тогда то я и поверил его словам о отводе глаз. Я об этом случае никому своим не рассказывал, боялся за сумасшедшего примут. Так что твоя невидимка вполне может иметь конкретные имя и фамилию.

— А вдруг тот казак выжил? — зашептал полковник, расширив глаза от удивления. — А теперь решил отомстить Советской власти, устранив руководителя Партии.

— Вряд ли. Я же говорил — таких как он обученных специалистов достаточно много на русской земле живет. Передают все эти тайны казацкие от отца к сыну или внуку. А смерть свою Хрущев по-любому заслужил. Он Берию якобы за репрессии к стенке поставил, а у самого руки по плечи в крови. Да, он лично не расстреливал, он расстрельные списки составлял, требуя увеличить количество репрессированных. Сука этот Никитка! Хозяину задницу вылизывал, а его сына решил за решетку спрятать, чтобы от Сталина и упоминания не осталось. Я бы его убийце руку пожал. Обеими руками.

Полковник поморщился — Я что обещал, сделал. Даже больше! Я договорился и тебя вместе с Эммой возьмут преподавать в наш учебный центр.

Судоплатов оттер невольно выступившие слезы — Спасибо, Коля. Я уже в людях разуверился.

— Брось! Если бы не польза, которую наш центр получит с вашим появлением, я бы и пальцем не пошевелил. Вам при центре домик выделят. Так что собирайте вещи, за вами пришлю грузовик. Ты давай пока свою справку из психушки, я по ней подготовлю бумаги на получение паспорта. Получишь завтра паспорт и оба с бегом в отдел кадров для оформления.

Судоплатов попрощался и окрыленный помчался к жене, потратив заодно часть денег в продовольственном магазине.

Эмма, увидев счастливое лицо мужа, всплеснула руками — Неужели тебя взяли?

— Взяли, заодно и тебя берут, вместе будем преподавать в учебном центре ГРУ. Завтра оформляем документы и за нашими вещами приедет грузовик — нам дают жилье около центра, свой дом.

Эмма так и села на табурет — А как же дети? Придется школу менять?

— Там видно будет. Да уж. Еще бы Наума с зоны выдернуть. Ведь ни за что человек двенадцать лет получил.

Вознесенская уныло взглянула в зарешеченное окно. Вот уже несколько месяцев она несет службу в этом лагере. Каждую ночь ей снились сны о ее прошлой деятельности, когда она занималась подбором, организацией, обучением и переброской за линию фронта разведывательно-диверсионных групп. С конца 1941 года по март 1944 года Зоя Ивановна находилась в Швеции в качестве пресс-секретаря советского посольства вместе с мужем, работавшим советником посольства и резидентом. Послом в Швеции была тогда Александра Коллонтай, работавшая с ней в тесном сотрудничестве. Обе, каждая по своей линии, содействовали тому, что 20 сентября 1944 года Финляндия порвала союз с нацистской Германией и подписала перемирие с Советским Союзом.

Резидентурой было организовано наблюдение за германским воинским транзитом через Швецию, фиксировался характер грузов, транспортируемых морским путём между Швецией и Германией. На севере Швеции, в пограничной полосе с Финляндией, агентурная группа регистрировала переброску в Финляндию немецкой военной техники и воинских частей. В южных портах Швеции другая агентурная группа наблюдала за взаимными германо-шведскими поставками.

После своего возвращения в Москву Воскресенская-Рыбкина занималась аналитической работой в центральном аппарате разведки, дослужилась до начальника немецкого отдела, выезжала в командировку в Берлин с оперативным заданием. В