Темный охотник #11 - Андрей Розальев

них война — это инвестиции в будущие сверхприбыли от освоения новых территорий, богатых природными ресурсами. Международная изоляция, угрозы от Китая — неприятные, но временные издержки. Махиро для них — заноза, которая напрямую угрожает их планам. И, в отличие от императора, который опасается канонизации Махиро в случае её устранения, они готовы прибегнуть к силовым методам. Позорная смерть, с их точки зрения, отличный способ избавиться от «символа революции».

— Значит, Махиро в опасности, — нахмурился Голицын.

— В серьёзной опасности, Ваше Величество. Мы проработали для неё план эвакуации на всякий случай, — Разумовский сделал паузу. — Однако с этими торгашами можно торговаться. Умирать никто из них точно не захочет, разве что за золото удавятся. Теперь о самом Мусасимару. Его сильные стороны: армия «Детей Императора» — реальная, мощная сила. Они глубоко преданы ему и уже контролируют огромную территорию. Факт остаётся фактом — Дальний Восток до Байкала под его контролем. Отступать оттуда для него равносильно политическому самоубийству.

На экранах появилась карта с зонами контроля, а министр обороны попытался спрятаться от взгляда Голицына за соседа.

— Слабые стороны. Во-первых, Махиро как «политическая язва». Пока она жива и пользуется поддержкой России, его власть под угрозой внутреннего раскола. Главы кланов могут начать перебегать на её сторону. Но просто избавиться от неё он тоже не может — как национальная героиня она популярна даже среди аристократов. Тем более она прямой потомок одного из древнейших родов. Многие, кстати, откровенно не прочь взять её в жёны.

— Самоубийцы, — хмыкнул я.

Разумовский усмехнулся:

— Мусасимару, вероятно, рассчитывает на другое. Мы всячески отстраиваем Махиро от революционных настроений, но японцам и не требуется, чтобы она была замешана непосредственно в перевороте. Достаточно того, что противники императора считают её своей соучастницей, и когда заговор будет раскрыт, падение «героини» окажется ещё стремительнее её взлёта.

— С Махиро понятно, — кивнул Голицын.

— Да, вторая проблема Мусасимару, — продолжил Разумовский, — потеря лица на международной арене. Его блеф с вормиксом вскрыт, угрозы оказались пустыми. Но главное — логистика. Зимняя война в Сибири — это безумие. Всё его снабжение завязано на одну железную дорогу, которую постоянно рвут партизаны.

Мы с Аней обменялись довольными улыбками. Наличие у партизан взрывчатки — это наша заслуга. Её там и надо-то немного. Аккуратный подрыв рельсов перед быстро движущимся поездом — и участок дороги выведен из строя на несколько дней, а если это произойдёт на мосту — то и на пару недель. Хотя мосты японцы наверняка тщательно охраняют.

— Стоит отметить, что психологическое состояние Мусасимару в последнее время нестабильное, — Разумовский перешёл к следующей части своего доклада. — План захвата Дальнего Востока вынашивался на протяжении полувека, и всё равно всё пошло не по плану. Сопротивление местных жителей, внутренняя оппозиция. Но самый болезненный удар Мусасимару нанёс Светлейший князь со своей командой, уничтожив вормикса. Это была не просто победа, это была кража триумфа.

— Да ну? — не поверил Голицын.

— Мы уверены, Ваше Величество, что Мусасимару сам хотел сразиться с вормиксом.

— Чтобы героически погибнуть? — усмехнулся я.

— Скорее всего, у него было припасено что-то для эффектной победы, — покачал головой Разумовский. — Он не похож на человека, готового жертвовать собой.

— А вот шоу и фанфары он любит, — вставила Аня.

— Именно, Ваше Высочество, — согласился Разумовский. — Мусасимару вышел в эфир с обращением к нации через пару минут после взрыва, и был одет в боевые доспехи. Мы думаем, что он рассчитывал устроить шоу. Но вместо эпической битвы вы устроили быструю, почти будничную «санитарную обработку» монстра за десять минут. Да ещё и с… э-э-э… нестандартными комментариями тогда ещё барона Чернова, что особенно болезненно. Если версия верна, Мусасимару опоздал на каких-то четверть часа.

— Должно быть, ему очень обидно, — с улыбкой заметила Аня.

— Бедненький, — хмыкнул я.

— Последствия этого гораздо серьёзнее, чем кажется, — заметил Разумовский. — Во-первых, вместо одного героя-императора мир получил четырёх. «Демона» Чернова. Российскую принцессу, что легитимизировало операцию в глазах международного сообщества. Инфернскую принцессу, что вообще выходит за рамки понимания. И, самое страшное для Мусасимару, Махиро Таканахану, которую теперь называют японской принцессой и героиней нации. Он не просто провалил свой план — он создал себе внутреннего врага с легитимностью «спасительницы».

На экранах появились наши четыре фотографии и зашкаливающий рейтинг симпатий, видимо, среди японцев.

— Второе: потеря контроля над нарративом. Официальная версия о том, что Россия создала вормикса, всё ещё существует, но она трещит по швам. После зачистки Арапахо в эту историю не верят даже внутри Японии. На Совете Коалиции об этом лучше вообще не заикаться.

— Третье: политическая изоляция. Вместо поддержки он получил осуждение. Китай и Франция открыто симпатизируют России. Союз с ацтеками стал токсичным. Ультиматум Вашего Величества ставит его в положение, где любой шаг ведёт к потере лица.

Голицын задумчиво барабанил пальцами по столу:

— Но он всё ещё силён, я правильно понимаю?

— Именно так, Ваше Величество, — кивнул Разумовский. — Да, он нервничает, но уверен, это не мешает ему строить собственные планы. К сожалению, японское общество слишком закрытое, и даже противники императора не горят желанием сотрудничать с нами. Махиро Таканахана в этом плане редкая удача, но она сама находится в изоляции, и, как бы цинично это ни звучало, но и мы рассматриваем её скорее как знамя, а не как потенциального преемника Мусасимару.

— Да, противник у нас не дурак, — вздохнул Голицын. — Действует последовательно и логично. Укрепился, перехватил информационную инициативу, выставил нас в невыгодном свете… Укрепления на линии соприкосновения, «Дети Императора», минные поля — он хочет, чтобы мы полезли в лобовую. Чтобы война стала кровавой мясорубкой, которая обойдётся нам так дорого, что мы в итоге отступимся и согласимся на его «щедрые» условия. Значит, нужно действовать асимметрично. Бить не там, где он ждёт, и не так, как он ожидает.

Министр обороны попытался возразить:

— Но Ваше Величество, армия готова…

— Армия и должна быть готовой, — оборвал его Голицын, — на то она и армия! Только не забывай, что это тоже живые люди. И с той стороны живые люди…

Он потёр лоб, потом достал