Наследник. Тайны рода. Том 2 - Мэт Купцов

— А теперь вы неразлучны, как сиамские близнецы, — комментирует Зир.

Смотрю на брата — на своё отражение, только с более нахальной ухмылкой.

Действительно, всего сутки назад он буквально вывалился из портала в лесу.

Барс телепортировал его, оказалось, что Арсений может управлять фамильярами так же, как и я!

Точнее, фамильяры стали общими.

Магия в брате словно распечаталась, и теперь мы с ним составляем единое целое. Я чувствую его силу, словно это продолжение моей собственной.

Арсению не пришлось преодолевать азы ступеней в магической иерархии.

Стоило ему разблокироваться, и он благодаря тому, что владел магий в том мире и присоединению к родовой магии в этом, получил все и разом.

Хмыкаю.

Мария сидит напротив, вся дрожит, глаза ее полны тени. Шепчет себе под нос, точно безумная.

— Я убью её. Мать. Баронессу Софию Веснину. И деда с бабкой…

Её пальцы сжимаются, ногти впиваются в ладони. Ещё немного, и начнётся неконтролируемый выброс силы.

Хватаю её за плечи, трясу, но она только вырывается.

— Мария! Чёрт тебя подери, возьми себя в руки!

— Не трогай меня! — в её глазах бушует пламя.

Я знаю этот взгляд. Сейчас её накроет волной магии, и броневик разлетится на куски.

— Арсений! — кричу, удерживая её.

— Боюсь, он тоже не знает, что с ней делать, — насмешливо говорит Зир. — Женщины не поддаются логике. Вдруг она всегда была такой?

— Надо её подчинить, чтобы контролировала свой дар! — кричу я, не обращая внимания на фамильяра.

Арсений хмуро сводит брови на переносице.

— О, Демид, ты говоришь, как твой отец, — хохочет Зир, зевая. — «Подчинить, управлять». Ты, может, ещё ошейник ей на шею наденешь?

— Не беси меня! — я едва не пинаю фамильяра, но тот уже увернулся.

— Может, её надо отвлечь? — предлагает Васька, сидящий за рулем с перекошенным лицом. — Ну, например, чем-то хорошим? Дескать, мир не так уж и плох?

Я закатываю глаза. Это что, психотерапевтический сеанс?

— Васька, ты гений, — фыркает Арсений. — Давай скажем разъярённой ведьме, что мир прекрасен, цветочки пахнут, а месть — дело пустое. Очень поможет.

Броневик, наконец, выносит нас к моему новому особняку. Я вываливаюсь наружу, силком тащу за собой Марию. Она всё ещё дрожит, но голос её стих.

— Ты должен позволить мне отомстить, — шепчет она, — иначе я сгорю.

Я смотрю в её глаза и понимаю, что это не просто слова. Это правда. Если её магия продолжит рваться наружу без контроля, она может погубить саму себя. И что тогда? Останется лишь пепел?

— Мы найдём способ, — твёрдо говорю я. — Но не так.

Внезапно ворота особняка сами собой распахиваются. Мы замираем. На пороге стоит женщина. Взгляд холодный, темный, тяжелый.

— Демид Архипов, — произносит она. — Наконец-то ты пришёл.

Мария цепляется за меня, её тело напрягается, но я чувствую, как воздух вокруг нас сгущается.

Магия. Чужая. И очень сильная.

Кто она? И зачем пришла?

Стою в дверях особняка, глядя на незваную гостью. Женщина, на вид лет шестидесяти, высокая, худая, с пронзительными серыми глазами, смотрит на меня, скрестив руки на груди. Седые волосы собраны в тугой пучок, а на носу устроились круглые очки, которые постоянно сползают вниз.

Её серое платье старомодное, а в руках она сжимает резной деревянный посох с серебряной головой ворона.

— Вы кто? — спрашиваю я, начиная догадываться, но всё же надеясь, что ошибаюсь.

— Нина Сергеевна, — представляется она твёрдо. — Двоюродная тетя Марии. Некромант. Почувствовала, что здесь, рядом с тобой, барон, пробудилась магия моей племянницы. Пришлось срочно явиться, иначе она сама бы себя сгубила, — тетушка глубоко вздыхает. — Дар очень редкий, а в руках неумелого обладателя, очень опасен не только для окружающих, но и для него самого.

Дар. Как нежно она называет эту дьявольскую истребляющую все на своем пути силу.

Да уж, семейка у Марии подобралась ещё та.

— Мало того, что сама некромант, так ещё и родственнички, чувствующие малейший всплеск магии за сотни километров, — шипит Зир. — Ну и ну! А нам теперь с этим жить.

— Давайте пройдем внутрь, — приглашаю я. — Не на пороге же стоять.

Васька — член нашей команды с подозрительным чувством юмора — бурчит.

— Гляди-ка, даже у некромантов есть тётушки-надзирательницы. Чует моё сердце, нашей девочке достанется.

Мария в это время сидит на диване в гостиной, бледная и взъерошенная. После внезапного пробуждения некромантии она то теряет сознание, то начинает видеть всякие странные вещи.

Нина Сергеевна внимательно смотрит на неё и качает головой.

— Совсем запущенный случай, — тихо произносит она.

Я беру на руки — переношу Марию наверх в спальню. Она настолько слаба, что даже не протестует. Усаживается на кровати, натягивает одеяло до подбородка и вяло шепчет.

— Тетя, а вы точно знаете, что делаете?

Нина Сергеевна строго говорит.

— Девочка, я некромант уже пятьдесят лет. Поднимала тех, кого даже поднимать не следовало. Тебя-то я точно приручу.

Мария смотрит на нее исподлобья мутным взглядом. И только что сидевшая безвольная и покорная неожиданно она меняется прямо на глазах.

— Нет, сначала я отомщу своей матери! — хрипло цедит она. — И ты, старая ведьма, не сможешь мне помешать. Никто не сможет…

Глава 14

Перевожу взгляд с Марии на тетю и обратно. Спокойствие старшей некромантки бесит.

Отчет идет на секунды. А она медлит, лишь внимательно изучает свою племянницу, будто впервые видит.

— Так она реально ее впервые видит, — бубнит Зир на ухо. — Наверное, хочет приглядеться, найти подход. Вдруг нашей Маше она совсем не нравится.

— Эй, ты, великий магистр — всезнайка, может, немного помолчишь! — одергивает его Арсений.

— Вот так всегда! — обиженно тянет Зир, отлетая в сторону. — Не дают человеку высказаться.

— С каких это пор ты вдруг стал человеком? — усмехаюсь я.

— Ну, это просто метафора, так сказать, фигура речи, чтобы немного разрядить обстановку, — шелестит Зир.

Но разрядить — ни у кого не получается.

Напряжение в воздухе только накаляется.

Маша дергается, губы ее синеют, мы с братом впиваемся взглядом в молодую некромантку, готовые в любую минуту «спеленать» ее магическими сетями.

— В чем дело? — нетерпеливо спрашивает брат.

Нина Сергеевна одаривает его тяжелым