Музыка вещей - Анна Андросенко

– Света, может быть, зря я так? Может быть, есть в мире место потусторонним вещам? Что думаете об этом?

– Я думаю, что вы так и не рассказали мне и Алёне, где взяли эту машинку. И мне кажется, что вы что-то не договариваете. Извините, если я напрасно подозреваю. До понедельника, Матвей Олегович!

– Отдыхайте, – Матвей добродушно махнул ей рукой.

Антиквар вышел в клиентский зал проводить её и закрыл за девушкой парадную дверь. Он подумал, что Света даже не представляет, как она права.

Свету так распирало любопытство, что уже вечером она позвонила однокашнице.

– Привет, Алёна, сорян за беспокойство. Как дела?

– Привет, – голос девушки был сонным. – Передай шефу потом спасибо за идею. Цепеш сейчас систему устанавливает. Вовка ему помогает. Руки-то у него не болят.

– Не отвлекаю?

– Да нет. Я решила приготовить парням что-нибудь, а то Цепеш ноет, что есть уже охота – как будто жена не кормит, ей-богу. Что-то хотела?

– Слушай, а что ночью печатала машинка у тебя?

– Фразу «Простите меня, учитель».

– Какой это учитель?

– Я б знала. Я как мужик из того фильма восьмидесятых, кажется, по Кингу. Он сошёл с ума и печатал много листов с одной и той же фразой. Не помню название. Скоро начну за Вовой с топором гоняться. Ну давай, подруга, спокойной ночи.

– Пока!

* * *

Поговорив со Светой, Алёна отключила связь и открыла духовку, чтобы проверить запечённые овощи. Блюдо было полностью готово. Она позвала мужчин ужинать, сказав, что «работу примет» потом. Увлечение феминизмом, вопреки распространённому мужскому мнению, не мешало Алёне иногда готовить, но и помогало иногда ставить на место Цепеша и Вовку с их сексистскими шуточками про «место женщины на кухне».

Парни нахваливали её не самые, впрочем, сногсшибательные кулинарные способности.

Половина противня опустела, и только тогда Вова и его друг повели Алёну в комнату. Вовка зачем-то закрыл ей глаза ладонями.

– Тьфу на тебя, опять курил! – Алёна едва сдержалась от более крепкого словца, учуяв запах сигарет от его рук.

– Я же калека, мне можно, – оправдался её друг, а потом добавил: – Раз, два, три!

– Ого! Чтоб меня! – изумленно вскрикнула девушка, когда Вова отнял руки от её лица.

Взору Алёны предстала очень сложная съёмочная конструкция над письменным столом. Камера – огромная бандура, словно незаметно украденная Владом со Свердловской киностудии, была повешена на лебёдке так, что обзор охватывал всё пространство стола и даже частично метр комнаты рядом с ним.

– Прошу присесть, барышня, – галантно предложил длинноволосый компьютерщик и отодвинул стул для Алёны. Барышня послушалась.

Стол был полностью прислонён к стене своей задней и правой сторонами, но при этом обзор камеры сверху позволял увидеть, кто сел за него. Запись камеры выходила на ноутбук Вовы, куда сейчас уставились восемь пар глаз. Восемь – потому что Вова за компьютером тоже надевал очки.

– А теперь, Алёна, вставь лист в машинку и начни печатать.

Девушка послушно выполнила манипуляцию с листком бумаги, ловко устроив его на валике машинки, и защёлкала клавишами подобно Агате Кристи. Первое, что она напечатала – это вопрос, мучивший её вот уже несколько ночей:

«Какой учитель, кого ты имеешь в виду?»

Машинка будто играла с ней в вопрос-ответ, и Алёна приняла эту игру.

А мужчин она спросила вслух:

– Ну что, мальчики, как обзор?

– Качество отменное. Погрешность всего в пару секунд. Карта памяти в камере позволяет бесперебойно снимать и записывать восемь часов видео. Попроси Вову включить запись видео, когда ляжешь спать, а утром он выключит её и посмотрит, что удалось запечатлеть.

Алёна как раз собиралась ложиться и потому закрылась в комнате, чтобы переодеться в домашнюю пижаму, после чего попросила парней включить видеозапись. Девушка укрылась одеялом, и только тогда Вова и Влад путём нехитрых манипуляций с программой включили запись на ноутбуке.

– Спокойной ночи, Алёнушка! – сказал Вова, поцеловал её и потрепал по волосам.

Была полночь. Она поставила будильник на восемь утра и укрылась поплотнее.

Девушка знала, что мужчины сейчас полночи просидят в соседней комнате с бутылочкой пива и проболтают о том и о сём. Честно говоря, она не представляла себе, как жена Цепеша терпит его постоянное отсутствие дома, и был ли смысл заключать тогда брак. Вовка рассказывал, что в семье у них не ладится, но в чужую жизнь Алёнка не любила лезть. А с другой стороны, спрашивала она себя, как же тогда писать о людях, если ты не любишь копаться в их историях?

Свету она в своём роде любила. Они вместе учились и учили один и тот же иностранный язык. В отличие от заучки Светы, Алёна училась неплохо, но не очень серьёзно относилась к этому. Зато работать над презентациями с ней в тандеме было более, чем здорово. Как-никак, две головы – лучше, на этой почве они и подружились.

С этими мыслями она и заснула до утра.

Будильник, однако, не успел выполнить свою функцию. Без пяти семь её разбудил Вовка, он был необычно встревожен.

– Привет, вредина! – сказал он. – Я разбудил тебя, чтобы ты посмотрела запись.

– Там есть что-то сверхъестественное?

– На наш взгляд – да.

– Наш? Цепеш опять заночевал у тебя?

– Не у тебя, а у нас. Ну да. Ты уж прости алкаша, ему самому было интересно, что покажет камера.

– Я делала что-то необычное во сне? – уровень тревоги в душе потихоньку нарастал до ста.

– Давай ты сама посмотришь, – просто предложил ей Вова. – Не готовь, я нам всем яичницу пожарил. А Цепеш кофе принёс.

– Кофе я люблю, – проворчала Алёна. Вова знал, да и она не отрицала – на Цепеша она не умела сердиться и орать, ибо уважала его многолетнюю дружбу с Вовой. А компьютерщик, зная её любовь к кофе, приходя к ним в гости, всегда с собой приносил молотый или растворимый. Цепеш на кухне уже сварил для неё порцию утреннего божественного напитка.

– Алёна, – осторожно начал Влад. – Ты только не волнуйся, но…, – он запнулся, подыскивая слова. – Ты вчера, правда, спала и не слышала, что происходит?

Тревога достигла критической отметки, и вместо ответа Алёна молча пошла изучать ночную видеозапись. Но во время просмотра она едва не пролила напиток на себя.

До трёх часов ночи было достаточно и «ускоренного» просмотра. В кадре была только печатная машинка на столе. Однако в 3:01 Алёна села за стол. Вид сверху показывал только её макушку, плечи и руки. Пальцы стали танцевать по клавишам, строчка за строчкой. Руки