Некромантами не рождаются - Екатерина Александровна Боброва

Когда Юля выходила из галереи, ее настиг терпко-горький аромат сжигаемых трав. Тапуны немедленно приступили к окуриванию оскверненного мертвой плотью дома.

Снаружи стоял теплый, безветренный вечер, и ассара медленно шла к морю, оттягивая непростой разговор.

Дойдя до пляжа и устроившись у костра, она некоторое время сидела молча, глядя в желто-красные языки пламени. Сергей тоже не торопился нарушить молчание.

— Ты не обязан нам помогать, — сказала она наконец. Подняла с песка ветку, подкинула в костер, и тот радостно подхватил, окутав пламенем добычу. Подмигнул возникшим в огне круглым глазом.

Привыкшая и не к таким выкрутасам стихии, Юля проглотила просившиеся на язык ругательства. Визит огня мог означать что угодно: от желания подслушать до поговорить, ну или дать наставления с пинком в нужном направлении.

Сережа ничего не заметил, а вот кошка, почуяв присутствие чужой силы, взвилась в воздух и выгнула спину, наступая на пламя.

— Стой, дура! — Сергей без церемоний оттащил ее за хвост от костра.

— Совсем без мозгов, — пожаловался он сестре.

— Впрочем, — хмыкнул ехидно, — какие могут быть мозги у мертвеца? Одно время я пытался понять, что она чувствует, но быстро сдался. Большей частью Живка вообще ни на что не реагирует. Днем прячется где-то, ночью сидит и смотрит в темноту. Но бабку ту она первой почуяла. Ко мне примчалась во двор звать. Да и о вашем приходе предупредила. Так что думаю, в огне кто-то есть, я прав?

Костер недовольно вздохнул, щедро выплюнув вверх сноп золотых искр.

— Какие все чувствительные пошли, — пропела огненная кошка, выходя из пламени. Отряхнулась, осыпая песок белым пеплом. Недовольно дернула хвостом. И с разворота засандалила по башке напавшей на нее со спины Живки. Та взвыла, попятилась. Запахло паленной шерстью. Пляж огласил разъяренный вопль. И… кошки приготовились друг друга драть.

— Стоять! — рявкнул басом Сергей. Не поднимаясь, загреб полную руку песка. Первой досталось огненной кошке — ее некромант засыпал с ног до головы. Потом пришла очередь Живки, на башке которой тлела, распространяя удушливую вонь, проплешина формой с кошачью лапу.

Юля поспешно отвела взгляд — тварь и так не была красавицей, а теперь и вовсе могла претендовать на первое место среди страхолюдин. Надо будет проследить, чтобы во дворце не прибили с перепугу.

Но стихия…. Вот же придурь огненная!

— Только попробуй устроить драку! — потребовала она у огня, пожалев о том, что не взяла с собой Славу. В присутствии ребенка огонь вел себя куда примернее.

— Ап-чх-и!

Ставшая желтой от песка кошка чихнула с такой отдачей, что сучья в костре на мгновенье взмыли вверх, а потом осыпались искристой кучей — Юля поспешно отодвинулась, стряхивая с юбки пару угольков.

— Ап-чх-и!

Пылевое облако выстрелило куда-то в небо и рухнуло, засыпав их песком. Костер погас, но тут же, встрепенувшись, загорелся с новой силой, словно в него подбросили ком бумаги.

Юля выругалась, оттирая лицо.

— Знаешь, начинаю уважать смерть, — глубокомысленно поделился братец, вытрясая песок из волос, — она меня подобным вниманием не балует.

— Но-но, — недовольно проворчала кошка, вытягивая лапу и проходясь по ней огненным языком, — нечего меня со всякими сравнивать. Твоя госпожа не стихия. И предупреждал я: дурная это затея некроманта звать. Только портить. Дети бы справились. Всего-то и нужно — источники пробудить и проложить нам дорожку на Карси-тан. А они придумали: зло должно бороться со злом.

— Дети? — злым шепотом переспросила Юля.

Огненная кошка настороженно повела ушами, потом пригнула голову, попятилась, выстреливая искрами из-под лап.

— Ты хотел отправить детей в земли полные убийц⁈

— И нечего так орать, — примирительно промяукал огонь, добавить в голос мурчащие нотки. — Твои дети — особенные. Мы столько вложили в них сил, знаний…

— Ты действительно не понимаешь или не хочешь понимать? — сорвалась на крик Юля. — Ни одно знание не поможет против толпы!

— Теперь мне точно ясно, зачем я здесь, — Сергей поднялся с песка, отряхнул джинсы. Неодобрительно глянул на огненную кошку, и та вдруг стала резко увеличиваться в размерах, потом потонула в искрах, взорвавшись белым ослепительным светом.

Когда Юля с братом проморгались, на Сергея смотрел он сам, только в красной, а не черной толстовке.

Кошка разразилась негодующим воплем, но нападать на выросшего противника не решилась.

— Поговорим, брат? — огонь протянул руку.

— Поговорим, — согласился Сергей, протягивая свою.

На Юлю дохнуло жаром. Но рукопожатия не случилось. Стихия задержала ладонь около руки некроманта, помедлила, а потом и вовсе убрала.

— Силен, — проговорил огонь с неодобрением, складывая ладони на груди. — Аж мерзкие мурашки побежали.

Сергей пожал плечами, сунул руки в карманы джинс. Посмотрел на двойника.

— У тебя тату с ошибкой.

— Да? — удивился тот. Глянул на пальцы, и буквы поплыли, меняя очертание.

— Что еще скажешь? — огонь испытующе глянул на некроманта.

— Скажу, что про детей ты специально упомянул, чтобы подтолкнуть к решению. Не можешь мною в открытую манипулировать, вот и нервничаешь. Еще скажу, что нормального плана у вас нет, а материк вернуть под свою власть хочется. Тут вы со смертью на одном поле играете. Только против ее силы лишь огневики успешно продержаться могут. Однако без источника на мертвой земли даже у них шансов нет. Вот и не знаете, как выкрутиться. Мне Фильярг подробно про битву на Шакри-нару рассказывал в свое время. Интересно было. Не думал, что пригодится…

— Интересно ему, — проворчал уязвленно огонь. На памяти Юли стихию первый раз столь откровенно отчитывали.

— Но можешь перестать искрить — отказываться я не собираюсь. Нет смысла держаться за то, что скоро закончится. Фаттарец прав — сила меня убивает. Поначалу, когда мир в серые тона окрасился и холодом задышал, думал депрессия началась. Разное пробовал: пить, тусить, адреналина хапнуть — даже тарзанка не торкнула. На колеса перешел, однако выяснилось, что меня ничего не берет: ни наркота, ни алкоголь. Тут и дошло — не депрессия это. А когда мысли о смерти в голову полезли, в лес сбежал. Без людей оно легче переносится, когда убить всех хочешь.

— Умный, — одобрительно кивнул огонь, дернул себя за бороду, — даже жаль, что мертвый.

— Не мертвый, а некромант, — возмутилась Юля.

— Один пепел, —