"Фантастика 2025-34". Компиляция. Книги 1-26 - Алиса Бодлер

– Что ты имеешь в виду под «классическими» психостимуляторами? – вновь занимая позицию единственного непонятливого в этой комнате, уточнил я.

– Наркотики, Боузи. Как она и сказала. Где ты найдешь ноотропы в девятнадцатом веке?

Он пригласил меня сесть рядом.

– А неправа она была в том, что… – тяжело начал Оуэн. – Я понимаю, как нам обоим надоела старая и больная тема. Поэтому, обнаружив эту папку с самыми главными тезисами о тех опытах, я не хотел показывать ее тебе от и до.

На посеревшей обложке подшитой папки было лишь одно слово: «Escape». Рядом с ним стояла красная печать с говорящим статусом: «Закрыт».

Я забрал бумаги у него из рук и открыл первую страницу. На ней пестрел всего один ознакомительный абзац, набранный когда-то давно, еще на печатной машинке.

История психологического эксперимента «Escape» в своих истоках два столетия назад официально была зафиксирована как программа по разработке новых лекарств на медицинском факультете тогда уже существовавшего Винского университета. «Эликсиры» были представлены как средства, которые помогали бороться с апатией, тунеядством и даже пресловутой женской истерией. Цель была простой – в эпоху расцвета фармацевтического дела создать универсальное чудодейственное лекарство, испытуя его на самых уязвимых группах. В нее попадали «лица, не имеющие места постоянного проживания».

– И претензий, в том числе… – саркастически хмыкнул я.

Поставкой сырья для изготовления пробных версий «эликсира» занималось несколько дружественных организаций. И в этот список входило знакомое нам семейное подспорье: «Фармация Б».

В конце сухой сводки было обозначено, что эксперимент был закрыт как «нежелательный» в середине двадцатого века.

– Наркотики были легальными, когда становились частью лекарств, отпущенных в аптеке, – тяжело пояснил мне Джереми, очевидно, вновь, перетаскивая чужое одеяло вины на себя. – Кто бы ни стоял за экспериментом, конечно, проще было работать с аптеками.

– Пасхалка что надо, – криво усмехнулся я. – Но ничего не меняет. Ведь мы знаем, что суть проекта была в ином.

Я перелистнул страницу и обратил внимание на то, что вся остальная информация была как бы подклеена в папку. Текст на самих страницах более не встречался. Тот, кто собирал это досье, очевидно, вырывал данные по кусочкам, пытаясь опровергнуть то лживое позиционирование, что оставалось на первом листе.

Моему взору открылось отсканированное изображение рекламной вырезки, по иронии судьбы, с оформительской точки зрения, напоминающее иллюстрацию из библии. Заголовок был сходен с теми, что называла миссис Оуэн в нашем телефонном разговоре: «Вы – куда больше, чем изволите предполагать». В конце содержалось приглашение на демонстрацию.

– Все это мы уже знаем… – нахмурился я.

– Читай дальше, – настоял Джереми.

Внизу, прямо под афишей, ручкой было подписано:

«Для демонстрации использовались только приоритетные экземпляры. Суть демонстрации: ввести жертву в состояние транса указанными методами и заставить говорить о своем предыдущем воплощении в деталях. Существовал риск: при полноценном погружении жертва вспоминала момент насильственной смерти / самоубийства и переживала ее заново. Т. е. – в себя не приходила».

– «Экземпляры», – с сомнением прочитал новый заголовок я. – Лекарств, смешанных из наркотиков?

– Подопытных, – вздохнул Оуэн, указывая мне на соседнюю страницу. – Ты же хотел знать, по какому принципу выбирали людей. Здесь написано.

«Требуемые характеристики экземпляров (версия конца XIX – середины XX вв.):

1) отсутствие родственных связей и / или поручителя;

2) отсутствие имущества и / или рабочего места;

3) выраженные нарушения: истерия, неврастения, инсомния, временное помешательство.

Приоритетными (демонстрационными) экземплярами являются личности, имеющие специфический бред, связанный с идеей о перерождении, перевоплощении, бессмертии души».

– Значит, в тот период они мучали просто ментально больных и выдавали их галлюцинации за свидетельства о прошлой жизни? – с отвращением уточнил я очевидное. – Какой от этого толк? Это же полный фарс.

– Раз продержались так долго, толк был. Кроме того, кто-то, не понимая риска, мог и подыгрывать. Тогда все были помешаны на спиритизме, а это – вещь родственная. – Оуэн пожал плечами. – Следующие характеристики пугают меня куда больше.

Я перелистнул страницу. Там меня ждала похожая заметка, все так же написанная от руки.

«Требуемые характеристики экземпляров (версия середины XX – начала XXI вв.):

1) возраст от 2 до 11 лет;

2) неблагополучная семья и / или отсутствие родителей и опекунов;

3) зафиксированные свидетельствования о прошлой жизни, не имеющие логического обоснования со стороны окружающих: описание местности, описание внешности предыдущего воплощения, суждения, не соответствующие возрасту;

4) воспоминания о родственниках / близких предыдущего воплощения (мин. один);

5) воспоминания о характере насильственной смерти, которое перенесло предыдущее воплощение (подробнее: в работе К. Стефферсона «Жизнь после жизни»);

6) наличия врожденных шрамов и / или родимых пятен, связанных с показаниями о характере насильственной смерти, которое перенесло предыдущее воплощение;

7) выдающиеся творческие способности и / или особенные привычки, не соответствующие возрасту;

8) высокий уровень интеллекта для рассматриваемой возрастной категории.

ПРИОРИТЕТНЫМИ (ДЕМОНСТРАЦИОННЫМИ) ЭКЗЕМПЛЯРАМИ МОГУТ ЯВЛЯТЬСЯ ЛИЧНОСТИ, ИМЕЮЩИЕ СЛЕДУЮЩИЕ ДОПОЛНИТЕЛЬНЫЕ ХАРАКТЕРИСТИКИ:

1) документально подтвержденные и установленные связи показаний с реально существующими и / или существовавшими людьми, объектами, историческими событиями (временной отрезок появления следующего воплощения НЕ может превышать 200 лет, подробнее: в работе К. Стефферсона «Жизнь после жизни»);

2) документально подтвержденные и установленные связи показаний экземпляра с показаниями другого экземпляра вне зависимости от того, участвовал один из них в программе или же нет.

*Одобрено заведующим отдела перцептивных исследований Винского Университета Кимом Стефферсоном».

Внизу был прикреплен стикер, очень похожий на те, что висели на доске, с пометкой: «См. коробку 22».

Только сейчас я понял, что все эти данные в полупустую папку, реальное содержание которой ограничивалось лишь лживой отпиской не менее чем полувековой давности, вносила мисс Мертон. Сама.

Несмотря на то что женщина явно не собиралась возвращать в архив эти данные, она надеялась, что кто-то примет эту роковую миссию. Что кто-то поймет, что статус «закрыт», нарисованный на бумаге, ничего не значит.

Глава 7

Мы шарили по комнате с фонариками в активных поисках коробки с номером двадцать два. Джереми был абсолютно прав: большая часть материалов была посвящена исследованию лекарств, изучению человеческого мозга, анализу различных диагнозов с родственными нашему «реинкарнационному» недугу симптомами.

Создавалось прямое ощущение того, что архивную ячейку, посвященную проекту «Escape», старательно пытались забить нерелевантной информацией, пытаясь отвлечь внимание случайного заинтересованного от главного. И как же нам повезло, что мисс Мертон потратила свое время для того, чтобы изучить каждую чертову страницу и собрать картину воедино.

Этой женщины не было в живых, но она продолжала говорить с нами, кричать о помощи, используя