Фантастика 2025-150 - Иван Катиш

— Чего валяешься? Сливаешься с природой? — вежливо спросил Барс. — Привет.

— Привет, с домом связи нет.

— Чего? — изумился Барс. — Совсем?

— Совсем. Никогда такого не было и вдруг опять.

Барс шутку не выкупил. Пропадающая связь — это что-то из Средних веков. Он почесал затылок и полез в свой браслет.

— А у меня есть.

— Когда последнее сообщение от своих получил?

— Две минуты назад.

— Значит, есть.

Оба вынул руки из снега и снова попытался достучаться до своих.

— У меня нет.

И снова уронил обе руки в сугроб.

Барс внимательно посмотрел на него.

— Хочешь, я попрошу своих выяснить, что случилось?

— Как? — уставился на него Оба.

— Да они тупо съездят. Мы на краю диффузной зоны, видимо, у нас все в порядке, а у вас нет. Думаю, им самим будет интересно. Невиданное дело!

— Если тебя не заломает, спроси. А они что, возьмут и поедут?

— Ну а чего им? Мобили от связи не зависят, и, тем более, лошади.

— Серьезно⁈ — Оба аж выпрыгнул из сугроба. — Хочешь сказать, что это полноценное транспортное средство? Я считал, они у вас только для фестивалей.

— Не только, — улыбнулся Барс. — Но я тебе не скажу точно, на чем они поедут, просто попрошу выяснить. Там еще есть много анахроничных способов, на редкость надежных, как я понимаю.

— Например?

— Например, сходить пешком. Довольно долго получается, но с гарантией. Если волки по дороге не съедят.

— Волки связь съели, — вздохнул Оба. — Должны быть сыты.

Через два часа родственники Барса выяснили, что на Востоке легла связь с Севером и Западом, но сохранилась с Югом, и вся коммуникация пошла через Юг, от чего легли уже каналы на Юге. В ближайшие дни восточники были намерены или починить связь нормальным образом или устроить нормальную очередь. Но для этого свою связь уже должен был поднять Юг. Короче, надо ждать.

— Супер, спасибо тебе. А в остальном у них как?

— Вроде нормально. Таких приколов как с падением охранных систем не было.

— Ну и хорошо, — обрадовался Оба.

Он на всякий случай сбросил эту информацию в инкубаторский чат, сославшись на Барса и его конных родственников.

Информацию немедленно передали в Министерство Астахову.

«Великолепно! — выдохнул министр. — Конный гонец приносит весть об обрыве сверхтехнологичной межтерриториальной связи. До чего я дожил. Ну пусть чинят. Хорошо, что это их единственная проблема. Или единственная на сегодня».

* * *

На семинар, который должна была вести некая Инга, согнали почти всех органиков, которые не смогли увернуться. Согнали и меня, потому что я не успел утечь из инкубатора.

— Да ладно, — хохотал Швед. — Инга — не такая плохая тетка, если вдуматься. Пошли. Воды не будет, полтора часа — и свободен, скажи спасибо, университет тебя не принуждает изучать эволюцию коммуникации у дельфинов, а нас заставляли, между прочим.

— А почему перестали? — оживилась Хмарь. — Про дельфинов я бы послушала.

— А потому что они перестали эволюционировать. Еще лет десять назад надеялись, что кто-нибудь из животного мира изобретет какую-нибудь следующую версию органики, но со временем надежда пропала.

Дела у Хмари и Килика шли лучше и лучше. Хмарь уже могла более-менее работать с оргудавом, хотя каналы полностью не восстановились. Но отдавать прибор она не спешила: на правах выздоравливающей оставила его себе. Я закрепил за ними с Киликом самые слабенькие оргудавы, которые рекомендовал для восстановления доктор, а остальные мы забрали к нам и устроили могучее производство.

Мавр, которому вечно казалось, что его обижают и всего недодают, утром попытался отжать у Хмари ее оргудав. На что она бодро заявила ему, что это ее личный костыль, а костыль — такая штука, им можно и по голове. Мавр моргнул и больше не приставал. Кто его знает, что будет, если оргудавом по голове.

Хмарь раз пять подходила ко мне с благодарностями, от чего я заливался краской, мялся, говорил глупости, потому что я ничего не сделал, только крутил всякие штуки, так я всегда это делаю. От нее по-прежнему пахло яблоками, и этот аромат каждый раз сбивал меня с толку, и я через слово забывал, что хотел ей ответить. Очень странное было ощущение, как будто проваливаешься в облако, и вроде это здорово, но и опасно. Поборов яблочный морок и в этот раз, я сбежал от нее на первый ряд аудитории.

И зачем нас сюда пригнали? Лучше бы управляющих процессами прислали на коммуникацию. Баклану самое то, хотя он и без семинара наверняка все это знает.

Без Баклана в комнате было ощутимо пусто. Никто не шутил, не разбрасывал вещи, не орал «пошли жрать!» и не звал кидаться снежками. И вообще у меня было сильное подозрение, что ему там веселее, чем мне тут. Я почти жалел, что не поехал с ним в Териберку.

Мой друг все еще не добрался до общаги. Поездка на север, прямо скажем, затянулась, хотя с Кулбрисом они уже расстались. Баклан проводил его до самого Вальтона, и даже успел поболтать и с Вальтоном, и с Майей, и даже с Атто. Кулбрису, конечно, сразу вывалили всю историю с обменом, и Баклан написал мне, что даже опасался, что Кулбрис сорвется оттуда с места в карьер и обратно на Запад, но Кулбрис только снова захохотал как сумасшедший, заявив, что еще никогда не меняли его на трех свежих выпускников. На что Серафим с Василием обиделись и возразили, что они не свежие.

— Тухлые, да! Просроченные! — продолжал ржать Кулбрис. — Ну раз так получилось, пошли вместе покормим пингвинов!

Вообще, заверил меня Баклан, Кулбрису здесь нравится. И Ралин с Ловцом тоже классные, Вальтон сначала не хотел их брать, но Кулбрис настоял, и теперь у Вальтоновской команды плюс два по сравнению с прошлой неделей, если считать вместе с пингвинами.

Хвостатые Ляля и Валя обжились буквально за пару дней, полюбили плавать в бассейне и ходить из душевой к воде и обратно. Атто ругался, что бассейн, после отъезда пингвинов, проще будет закрыть, чем чистить до нормы, а Вальтон ему отвечал, что такой план и был, ему просто неудобно было ликвидировать его при Майе. Но теперь он проследит, чтобы после Ляли и Вали у него водоплавающих