"Современная зарубежная фантастика-2". Компиляция. Книги 1-24 - Дженн Лайонс

Однако Рин сомневалась, что он станет это делать. Сейчас он обладал всей полнотой власти. С какой стати с ней расставаться?

И Рин не могла его винить. Она до сих пор не была убеждена, что демократия – удачная форма правления. Никанцы уже тысячу лет сражаются друг с другом. Неужели они перестанут воевать только потому, что будут выбирать правителей голосованием? Да и кто будет голосовать? Люди вроде тетушки Фан?

– Конечно получится, – сказал Нэчжа. – Только представь, сколько каждый год происходит бессмысленных военных стычек между наместниками. Мы положим этому конец. Все споры будут решаться на совете, а не на поле боя. И как только мы объединим всю империю, то будем способны сделать что угодно.

Венка фыркнула.

– Ты и правда веришь в эту чушь?

– Конечно, верю, – разозлился Нэчжа. – Иначе зачем, по-твоему, я дрался на войне?

– Чтобы осчастливить папочку?

Нэчжа вяло ткнул ее кулаком по ребрам.

Венка увернулась и с хихиканьем схватила с тележки еще один кувшин вина.

Нэчжа снова прислонился к стене.

– Нас ждет блестящее будущее, – сказал он без следа сарказма. – Мы живем в самой прекрасной стране на свете. У нас больше людей, чем у гесперианцев. Больше природных ресурсов. Весь мир хочет получить их, и впервые в истории мы способны этим воспользоваться.

Рин перекатилась на живот и подперла подбородок ладонями.

Ей нравилось слушать болтовню Нэчжи. Его слова были полны надежды, звучали так оптимистично… и так глупо.

Он мог разглагольствовать сколько угодно, но Рин лучше разбиралась в устройстве мира. Никанцы никогда не будут сами управлять страной, только не мирным путем, потому что, в сущности, никаких никанцев не существует. Есть синегардцы и те, кто хочет сойти за синегардцев, а еще южане.

И они находятся по разные стороны. Никогда не были на одной стороне.

– Мы вступаем в прекрасную новую эпоху, – завершил речь Нэчжа. – Она будет великолепной.

Рин раскинула руки.

– Иди сюда, – сказала она.

Нэчжа наклонился к ней, положил голову ей на грудь, а Рин прижала подбородок к его макушке, молча прислушиваясь к его дыханию.

Она будет так скучать по Нэчже.

– Бедняжка, – сказала она.

– О чем это ты? – удивился Нэчжа.

Рин лишь крепче его обняла. Ей так не хотелось, чтобы это мгновение закончилось. Не хотелось уезжать.

– Я просто не хочу, чтобы реальность тебя сломала.

И тут Венка начала блевать в уголке башни.

– Не волнуйся, я ей займусь, – произнес Катай, когда Рин собралась встать.

– Уверен?

– Мы справимся. Я не так пьян, как вы.

Он перекинул руку Венки через свое плечо и осторожно повел ее к лестнице.

Венка икала и бормотала что-то нечленораздельное.

– Не вздумай на меня блевануть, – сказал ей Катай и оглянулся через плечо на Рин. – С твоими ранами нельзя долго здесь задерживаться. Тебе нужно поспать.

– Ага, – пообещала Рин.

– Точно? – напирал Катай.

Рин прочитала тревогу на его лице. Время было на исходе.

– Еще максимум час, – сказала она. – Клянусь.

– Хорошо.

Катай отвернулся к Венке. Их шаги по лестнице затихли, и на крыше остались только Рин и Нэчжа. Ночной воздух вдруг стал ледяным, что показалось Рин отличным предлогом сесть поближе к Нэчже.

– Ты как? – спросил он.

– Великолепно. – Рин повторила это слово трижды, пока все буквы не прозвучали как надо: – Великолепно. Великолепно.

Язык с трудом ворочался во рту. Она же давно перестала пить и почти протрезвела, но от ночной прохлады все онемело.

– Отлично. – Нэчжа встал и протянул ей руку. – Пойдем со мной.

– Но мне и здесь хорошо, – заныла она.

– Мы здесь околеем от холода. Пошли.

– Зачем?

– Будет весело, – пообещал он, словно это было самой веской причиной для чего угодно.

Каким-то образом они добрались до гавани. Рин слегка покачивало, бросая на Нэчжу. Она все-таки не протрезвела настолько, как надеялась. Земля предательски уходила из-под ног при каждом шаге.

– Если ты собрался меня утопить, то действуешь слишком очевидно.

– Почему ты вечно думаешь, что все пытаются тебя убить?

– Потому что.

Они остановились в конце причала, здесь уже не было пришвартовано ни одной рыбацкой лодки. Нэчжа спрыгнул в маленький сампан и поманил Рин за собой.

– Что ты видишь? – спросил он, сев на весла.

Рин непонимающе уставилась на него.

– Воду.

– А свечение в воде?

– Это лунный свет.

– Смотри лучше. Это не только луна.

Рин затаила дыхание. И очень медленно разум осознал, что она видит. Свет исходил не с неба. А от самой реки.

Она перегнулась через борт сампана, чтобы рассмотреть получше. И заметила крохотные искорки, шныряющие на фоне молочно-белого дна. Река не просто отражала звезды, но и добавляла собственное фосфоресцирующее сияние – вспышки возникали от мельчайшей ряби волн. Море огней.

Нэчжа притянул ее обратно, схватив за руку.

– Осторожней.

Рин не могла отвести глаз от воды.

– Что это?

– Рыба, моллюски и крабы. Когда они оказываются в тени, то начинают светиться, как подводные огоньки.

– Красота, – прошептала она.

Рин показалось, что сейчас Нэчжа ее поцелует. Она мало знала о поцелуях, но если сказки не врут, теперь был самый подходящий момент. Герой всегда овладевает девой в каком-нибудь прекрасном месте и признается в любви при свете звезд.

Ей бы хотелось, чтобы Нэчжа ее поцеловал. Хотелось запомнить этот момент на прощанье, прежде чем она сбежит. Но он только пристально смотрел на нее, задумавшись о чем-то своем.

– Могу я кое о чем спросить? – произнес он после паузы.

– Спрашивай.

– Почему ты так ненавидела меня в Академии?

От удивления Рин засмеялась.

– Разве это не очевидно?

Вопрос казался нелепым. И на него было множество ответов. Потому что Нэчжа был несносен. Потому что он богат и всегда находился в центре внимания, а она нет. Он – наследник провинции Дракон, и она – сирота войны и южанка с кожей цвета глины.

– Нет, – сказал Нэчжа. – В смысле, я понимаю, что обращался с тобой не самым лучшим образом.

– Это мягко сказано.

– Я знаю. И прошу прощения за это. Но мы умудрились ненавидеть друг друга целых три года, Рин. Это ненормально. Все началось со стычек на первом курсе. Это потому что я над тобой посмеялся?

– Нет, потому что ты меня пугал.

– Пугал?

– Я считала, что из-за тебя мне придется покинуть Синегард, – призналась она. – А идти мне было некуда. Отчисление для меня было равноценно смерти. И потому я тебя боялась, ненавидела, и это чувство до конца так и не испарилось.

– Я этого не осознавал, – тихо сказал он.

– Чушь собачья. Не делай вид, будто