Александра. Большая игра. (книга вторая) - Олег Ростов

— Почему ко мне? Почему он не склонит голову перед моим владетельным супругом?

— Я тут, как ты, Матушка, говоришь, анализировала всё, что происходит в Большой степи. Так вот, можно я тебе выскажу свои думы?

— Говори, очень интересно, Марфа.

— Когда ты объявила на всю степь, что кровь Чингисхана ушла из этого мира, это разлетелось словно степной пожар. И именно тогда калмаки-ойраты восприняли это как сигнал к действию. Ты же знаешь, что нынешних татар они считают не настоящими монголами, порченными. Но их сдерживало то, что потомки ханов Золотой орды всё же были чингизидами. А среди монгол Чингиз-хан сродни святыни. Кровь чингизова была священна, поэтому трогать его потомков было запрещено.

— Как же, зато сами эти, так называемые чингизиды, друг дружку с успехом резали. — Усмехнулась я, целуя Костика. Он мне улыбался своим беззубым ротиком.

— Совершенно верно, Матушка. Но чингизидам это было позволено. Остальным нет. Так как только чингизиды имели право на титул хана. Остальные нет. Так постановил Великий Хурал всех монгол триста лет тому назад. И действие этого решения действовало всё это время. Посмотри, даже самый могущественный правитель Востока, Железный Хромец, Тамерлан и то не мог считать себя ханом. Он был просто одним из беев. Не даром для легитимизации своей власти он постоянно таскал с собой одного из чингизидов, который формально и правил державой Тамерлана. Хотя никакой власти и не имел. Все это понимали, но делали вид, что так и должно быть. А когда ты заявила, что кровь Чингиз-хана ушла, это открыло путь к власти и самое главное к титулам всем остальным. Те, кто раньше носили титулы тайши, то есть вожди, стали ханами. Но это стало возможным только после того, как ты объявила об уходе из мира крови чингизовой. Первый Эсэн-тайши из рода Чорос, шестьдесят лет назад попытался захватить власть в Джунгарии, или как её ещё называют ойратским ханством. Он объявил себя ханом всех монгол. В итоге не прожил и года. Монголы восстали против него и Эсэн-тайши был зарезан. Его внук, нынешний Эсэн-тайши учёл это и не пытался вновь объявить себя ханом, хотя сам принадлежал к роду Борджигин, вернее одному из его ветвей, роду Чорос. И только недавно, ссылаясь на тебя стал ханом. И даже тут он подстраховался. Не сам себя назвал ханом, а получил ханский титул и ханский бунчук из твоих рук. И остальные монголы-ойраты это приняли. А знаешь почему, Матушка?

— Почему?

— Всё дело в том, что от калмаков-ойрат пошёл слух, который разлетелся по Великой степи, от Китая и до Крыма. От Сибири и до южных казахский степей. И многие монгольские племена восприняли это очень серьёзно. Тебя, Матушка, считают реинкарнацией Хутулум-Чаха. Монгольской царевне, дочери Кайду-хана и правнучки Чингиз-хана. Девы воительницы.

—???

— Да, Матушка. Я специально просматривала всё, что о ней известно. Она жила давно, двести лет назад. О ней сложено много легенд. Например, одна из них. Сама Хутулун была очень красива и многие знатные мужчины сватались к ней. Но она не за кого не хотела выходить замуж. А так, как не могла отказать сразу, то ставила перед женихом условие, он вступает с ней в единоборство. Если она проигрывает, то становится его женой. Если он проигрывает, то приводит ей табун лошадей в сто голов. А один раз к ней посватался очень знатный человек. Отец царевны, Кайду-хан, даже сказал ей, чтобы она поддалась ему. Но царевна отказалась. И этот царевич сам сказал, что если проиграет ей, то приведёт царевне не сто, а тысячу коней. Так он был уверен в победе.

— И что?

— Проиграл. — Мы с Марфой засмеялись.

— Привёл?

— Согласно легенде, привёл. Но её всё же отец выдал замуж, тоже за знатного. По легенде это был молодой и красивый мужчина. Он хорошо относился к царевне. Она родила ему двух детей. А после смерти Кайду-хана, началась замятня между сыновьями хана. На монгольском курултае, Хутулум поддержала своего единоутробного брата. У них была одна мать. Но они проиграли. Курултай не поддержал царевну и её брата. Там были свои интриги. И власть досталась её сводному по отцу брату. А он был злопамятный. И потом захватил её единоутробного брата. Но оставил его в живых, а вот саму Хутулум он повелел убить, так как боялся её. Убил её, её мужа и их детей.

— И кто же этот засранец был, что не пожалел свою сестру по отцу, своих племянников?

— Я сейчас не помню, Матушка. У меня в Москве записи есть.

Некоторое время я думала. Качала сына, целовала его. Он улыбался. Марфа молчала, ждала, что я скажу.

— Марфа, значит так. Собери мне все сведения про эту принцессу. Столько, сколько возможно. И самое главное, дай мне имя того, кто её убил. Убил её мужа и детей. Говорят, дети не отвечают за своих отцов. В данном случае очень даже отвечают. Поняла меня?

Мы смотрели с Марфой друг другу в глаза. Она улыбнулась. Кивнула.

— Очень даже понимаю, Матушка. Можно спросить?

— Спрашивай. Только знай, что не на каждый вопрос ты сейчас сможешь получить ответ. А ответ на некоторые вопросы, лучше всего вообще не знать.

— Я рискну. Ты хочешь сыграть на этом? Или ты правда реинкарнация монгольской Царевны?

— Марфа, какая разница реинкарнация я или нет. Главное, что я могу воздействовать на монгол. А это сейчас очень мощная сила. И они помогут мне сделать то, что я хочу. Если сейчас я возьму Шейх-Мухаммеда под защиту, сколько у него войск?

— Около пятнадцати тысяч сабель.

— Пятнадцать тысяч? О, как жирно! Кто в основном напирает на Шейх-Мухаммеда?

— Он тебе хорошо знаком. Это Барлас. Он был тысячником, сейчас нойон. У него сейчас десять тысяч сабель под командованием, тумен, плюс твои пушки. Он разнесёт Шейх-Мухаммеда. Все его воины имеют хорошую броню. А не просто драные халаты. У всех кольчуги и пластинчатые доспехи, даже кирасы есть.

— Очень хорошо. Я поговорю с Шейх-Мухаммедом. Где он?

— Тут, недалеко, лагерь разбил. Его уже окружили со всех сторон. Даже пушки из Москвы подтянули.

— Он что всем кагалом припёрся? Как его пропустили?

— Не