Андрюха, у нас… - Мелалика Невинная

– Я окажу тебе милость, – покровительственно говорит он. – Я убью тебя первым, пока демиург окончательно не отравил тебя ядом своего всевластия. Ты умрешь как воин, а не как раб.

Я слышу, что Славка щелкает пальцами, и вижу, как за спиной тени раскрывается портал, в котором виднеется холодное темное нутро тысячной камеры «Крестов». Поднимаю глаза на занесенный надо мной меч, резко отбиваю его клинком Славкиного меча и, вложив в удар всю силу, толкаю тень в портал. Тот захлопывается с электрическим треском.

– Черт! – шумно выдыхаю я и смотрю на прорезанный рукав. – Обидно.

– Ты только на шпагах, что ли, фехтовал, мальчик ты мой крапивинский? – Наблюдающий отнимает у меня клинок, и тот растворяется в его руках. – Меч не шпага, у него баланс другой. Хочешь, покажу потом пару движений?

– Не надо. – Я осматриваю руку: мне повезло, пострадала только куртка. – Слав, ты… ты правда демиург?

– Это звание из прошлой жизни. Одним из моих воплощений было существо, создававшее слои реальности, которые условно можно назвать мирами, – отвечает тот и садится на груду битого кирпича, слегка припорошенного снегом. – Не смотри на меня так. Умение ходить в прошлые жизни – это обязательная часть работы проводника и переводчика.

Я опускаюсь рядом, достаю из кармана куртки сигареты и зажигалку. Закуриваю и протягиваю пачку Славке, но он только отрицательно мотает головой.

– Этот, как ты выразился, урод, – продолжает наблюдающий, – тоже был в том воплощении. Там он решил, что я позволяю себе много лишнего, что нарушаю законы бытия и меня нужно наказать. Идет теперь за мной из жизни в жизнь и ищет повод меня уничтожить. В этот раз, ты слышал, он предъявил мне за город. Вот же… Мне в какой-то момент показалось, что в этом моем воплощении он уже не объявится, ан нет. То ли долго искал, то ли долго выжидал, прежде чем предпринять попытку.

– Будем считать, что эта попытка была последняя и он ее провалил, – усмехаюсь я и спрашиваю: – Почему он сказал, что ты подчиняешь города?

– В этой жизни я умею работать с городами. С некоторыми из них у меня и впрямь завязываются своего рода отношения, но это не про подчинение и даже не про обольщение. Городам нужны такие, как я.

– Демиурги в прошлой жизни? – уточняю я.

– Необязательно. Им нужны те, кто делает мир настоящим. На любом слое реальности.

– Понятно. – Я отбрасываю недокуренную сигарету в каменное крошево. Надеюсь, Питер мне это простит.

– Что тебе понятно? Что ты такой же? – привычно фыркает Славка и, заметив мой непонимающий взгляд, поясняет: – Ты умеешь делать мир настоящим. Не важно, в какой ты роли или ипостаси. Ты делаешь мир, в котором находишься, настоящим. Еще вопросы?

– Много вопросов, – отвечаю я, а с неба медленно начинает сыпаться снежная крупа. – Какие у тебя еще были жизни? Встречались ли мы с тобой в прошлых воплощениях? Что значит делать мир настоящим? Ты тоже так не смотри, я только начал…

– Идем в Кафе-на-Перекрестке, закажем чего-нибудь покрепче кофе, и я отвечу на все твои вопросы, – решительно говорит мой спутник, встает, протягивает мне ладонь и предусмотрительно добавляет: – На все, на которые у меня есть ответы.

– Вот ты мастер слова… – Я беру его за руку и поднимаюсь на ноги.

– …и демиург! Не забывай об этом, – хмыкает Славка, пытаясь выдернуть свою ладонь из моей, но я держу крепко. – Руку мою отдай!

– А сердце? – глупо шучу я, разжимая пальцы.

– Поговори мне тут еще… – ворчит он и широким шагом направляется в сторону выхода с территории «Крестов».

– И поговорю! – кричу я ему вслед. – Я с тобой о стольком еще планирую поговорить, что даже и не надейся от меня отделаться!

Наблюдающий разворачивается и демонстрирует мне неприличный жест, задающий однозначное направление движения. Я с горечью понимаю, что дошутился. Славка видит мое враз изменившееся выражение лица и добродушно подмигивает.

– Завис, товарищ капитан? Идем, а то все вкусное съедят! Мне, между прочим, уже который раз тыквенного пирога не достается. Вот такой фиговый я демиург.

– Иду-иду, – тихо говорю я и думаю: как же хорошо, что у меня есть Питер со всеми его слоями и Славка – кем бы он ни был.

От автора

«Кресты» – бывший следственный изолятор в Санкт-Петербурге по адресу Арсенальная набережная, дом 7. Название объясняется тем, что «Кресты» представляют собой два корпуса, каждый из которых имеет форму креста.

Легенда о тысячной камере, которая обыгрывается в этой серии, гласит, что, когда строительные работы были завершены, на аудиенции у императора архитектор «Крестов» сказал: «Ваше величество, я для вас тюрьму построил». Император ответил: «Не для меня, а для себя!» – и велел замуровать того в одной из камер. Считается, что замуровали зодчего в камере номер 1000, и никто не знает, где она находится, а в «Крестах», согласно легенде, осталось девятьсот девяносто девять камер.

По официальным данным, в «Крестах» было девятьсот шестьдесят камер, а архитектор умер в кругу семьи много лет спустя, успев построить в городе еще ряд зданий, но на слое городских легенд все именно так, как говорят в народе.

Прикоснуться к истории «Крестов» можно на тематических экскурсиях по Санкт-Петербургу.

Андрюха, у нас… Чижик-Пыжик и «Белый орел»

– Вот ты какой, Чижик-Пыжик! – радостно восклицает Андрюха и лезет к тому обниматься.

Чижик, выглядящий как дореволюционный студент в пыжиковой шапке (шапку он, правда, в этот момент с нежностью прижимает к груди), делает испуганное лицо и пытается отшатнуться в сторону. Хотя, может, это его просто качает, поскольку состояние у студента примерно такое же, как у моего драгоценного напарника. Впрочем, начнем с самого начала.

В самом начале моему руководству поступил сигнал, что пропал Чижик-Пыжик. Ладно бы злоумышленники похитили злосчастную скульптуру с постамента на Фонтанке и сдали в пункт приема цветных металлов, как уже не раз бывало. Нет! Свидетели сообщили, что бронзовая птица сама покинула место дислокации, превратившись в парня студенческих лет.

– Надоело чужие желания исполнять! – заявил он тем самым свидетелям. – Пойду исполнять собственные! Например, хочу выпить и погулять!

Поскольку исполнять желания жителей и гостей города – это миссия Чижика-Пыжика и его предназначение, самовольный уход считается однозначным нарушением в расстановке сил на всех слоях Санкт-Петербурга. Устранить нарушение поручили мне. Во-первых, работа у меня такая – наблюдать за силами и, если есть перекосы, восстанавливать баланс. Во-вторых, начальство сказало (ей-богу, не вру и не хвастаюсь, разве что немного), что могло бы выслать за Чижиком оперативников (задержали бы парнишку и водворили на место силой), но я провожу подобные дела без лишнего шума и без большого расхода энергии.

– Идем Чижика-Пыжика искать, – сообщаю я Андрюхе, когда тот является на мой зов.

– Опять пернатого свистнули?

– Если бы свистнули. Сам ушел. Говорят, по кабакам.

– По кабакам – это я всегда за! – ликует напарник, и мы выдвигаемся.

Поскольку студента видели на улице Рубинштейна, нам предстоит пройти по ней от Невского проспекта до Пяти углов. Кто не знает, улица Рубинштейна известна не столько тем, что на ней жили известные личности, сколько своими питейными и увеселительными заведениями, куда и подался Чижик-Пыжик – исполнять свои студенческие мечты.

– Будем заходить в каждый кабак? – живо интересуется Андрюха, в предвкушении потирая ладони.

– Нет, – грубо обрываю я его надежды. – Только туда, где есть следы Чижика.

– Вот так всегда, – с деланой тоской в голосе тянет мой напарник.

Впрочем, внакладе он не остается. В первом же заведении, куда мы заглядываем, нам наливают приветственную и, что характерно, бесплатную рюмку водки. Каждому.

– Чижик-Пыжик, где ты был… – произносит Андрюха и выпивает содержимое своей рюмки, а следом и моей, потому что я при исполнении алкоголь не употребляю принципиально.

Еще пара рюмок за счет моего руководства (спишу на представительские расходы), и нам подсказывают, что искать парня, по описанию похожего на Чижика, следует тремя заведениями дальше.

– Славочка, ты не находишь, что сегодняшнее дело весьма