Не в этот раз - Максим Владимов

воспользоваться знакомствами — неужели никто не сумеет подогнать компьютерный класс? Пусть не прямо сейчас, через год-два, но всё же? Разводить того же Ельцина не заключать Беловежские соглашения — очень сложная задача, сколько-то реальной не выглядит, если честно, а вот выпросить десяток терминалов — вполне подъёмно, как по мне. Про дядю Витю я уж и не говорю — лишь бы у него в принципе такая возможность была.

Итого: матику на пару лет оставляем, пусть и в несколько урезанном виде, всё-таки, олимпиадные успехи очень удобны в качестве своеобразной индульгенции в школе. Если ты — конкурентный хотя бы на уровне области, то можешь воротить почти что угодно, и всё сойдёт с рук. А через два или три года, когда в СССР начнут проводить олимпиады по информатике, есть смысл переключиться на них. До этого момента нужно наработать актуальный для нынешнего времени опыт в этой теме, чтоб не сливать позорно первую свою область по инфе, как это случилось в «прошлой попытке». Между делом — пашем в жизни общественной: чтоб я всех знал и меня все знали. Идеально — если с лучшей стороны.

Найденный проблеск решения сказался положительно: я всё-таки заснул.

* * *

Проснулся я от толчка в плечо от пацана из соседнего ряда — приехали. Сопровождающие, перебивая друг друга, визгливыми голосами повторяли накачку из разряда «за всё хорошее и против всего плохого», но я почти и не слушал: здание школы-интерната, во двор которой наш автобус заехал, было хорошо знакомо. Я бывал здесь много раз. Кстати, по легенде-то мне ничего тут знать не положено, надо бы поаккуратнее. Или никому в голову столь сложносочинённые вопросы прийти не могут? На всякий случай поберегусь, всё же.

— Мальчики будут ночевать все вместе, скорее всего, на третьем этаже, — вещала Раиса. — В два часа обед, в шесть ужин. Сегодня никаких мероприятий не запланировано, время самоподготовки. Из корпуса не выходить! Особенно это тебя, Литвинов, касается — тебе лучше даже по этажу одному не ходить, а то ещё заблудишься.

Удержаться от презрительной гримасы было куда сложнее, чем перетерпеть смешки со всех сторон. Даже водитель не утерпел и высунулся из-за своей загородки. Впрочем, когда мы встретились взглядами, подмигнул он мне вполне доброжелательно. Что ещё приятнее, я не услышал никакого подтекста в реплике самого старшего парня, который сидел на блатном месте впереди:

— Всё будет хорошо, Раиса Ивановна, мы справимся. Не в первый раз!

В этом интернате общая раздевалка размещалась на первом этаже, шкафов в казармах… ой, простите, спальнях! не предусматривалось. Впрочем, мы приехали, видимо, раньше всех, внутри гулкого холла было почти пусто, за исключением пары дежурных старшеклассников в парадной форме, сидевших за партой напротив входа. Раиса с районошной дамой пошли к ним, а нам велели пока что раздеваться. Я и в автобусе сидел дальше всех, и после прижиматься к коллективу особо не стремился. Соответственно, в раздевалку зашёл последним. Ещё и повернул сначала не туда, пришлось искать, хоть и непонятно — оно мне точно надо было? В результате, вышел последним, даже Раиса уже записалась на входе и подошла к нам. Поймал на себе взгляды сразу всех — ну что опять не так? Оглядел себя быстро, потом давнул косяка на «товарищей по команде» и сразу всё понял: я был единственным, кто надел школьную форму. И единственным пионером вдобавок — галстук я повязал автоматом, будто в школу собирался. Даже девочка — по-видимому, семиклассница — уже щеголяла комсомольским значком.

А — пофиг. Я демонстративно перекинул через голову ремень сумки (чёрт, очки чуть не слетели!) и как можно более жизнеутверждающе заявил:

— Готов! К борьбе за дело… — и пусть кто-нибудь попробует возразить.

Спальня показалась вполне знакомой. Конечно, подробности изрядно из головы подвыветрились, но антураж никак не забудешь: «взлётка», ряды кроватей (спасибо, что не двухэтажных!), бельё уже заправлено. Из мебели — только тумбочки. У дальней стены есть пара столов, но на такую толпу это ничто, младшим можно и не пытаться, проверено. Запах… очень такой, характерный. Преобладает хлорка, но и прочего намешано немало, не подумайте только, что благородное чего — розы, или, там, лаванда. Я, правда, всё равно не знаю, как она пахнет… но готов спорить — здесь точно что-то другое, мда.

У окна напротив входа несколько кроватей были заняты, с одной из них нам навстречу поднялся невысокий, но очень крепкий парень.

— О, очередные участники забега подтягиваются, физкульт-привет! Чо-как, откуда будете?

Наш старший довольно решительно выступил вперёд, хоть габаритами крепышу явно уступал.

— Кедровый. А вы откуда?

— Таги-и-ил! — с готовностью выкрикнули сразу все, лежащие на кроватях.

Меня аж передёрнуло — нехорошие ассоциации у этого лозунга, слава богу, что только в далёком будущем. Сейчас-то тут всё ванильно должно быть до невозможности — контингент не тот, решительно. Мало того, что нафильтрованы ботаники — область же, два этапа позади, случайных людей уже нет, так ещё и наука самая теоретическая из возможных. Всякие персонажи мне встречались и в физическом «треке», и на химии, но вот в математике — никогда и ничего. Даже удивительно, где это в Тагиле такого крепыша нашли. Я присмотрелся — может, это вообще сопровождающий? Да вроде нет, школьного возраста парень. Вон и значок комсомольский на отвороте, правда, по-хулигански прицеплен, с креном на 90 градусов почти.

Тут в комнату зашла ещё одна команда, и мы не без облегчения рассосались по свободным кроватям. Там наш старший, велевший называть себя Яном (Ваня, небось, просто модничает) провёл короткую летучку — всё по делу, не придерёшься. Мы перезнакомились заново между собой и с тагильчанами, правда, я сразу же все имена забыл. За что сам себя и обругал тут же: это косяк, чистой воды, пора уже вставать на правильные рельсы и всё-всё записывать, если запоминать не получается. Хотел контакты? Ну вот же они! Впрочем, время у меня ещё есть. И даже задачки порешать можно до обеда. И после. Не время сачковать!

Глава 9

Спалось опять плохо — мутно, нервно, даже пришлось встать и наощупь, чтоб окончательно не проснуться, вытащить одеяло из пододеяльника — жарко. Видимо, поэтому я открыл глаза и опустил ноги на пол буквально в ту же секунду, когда кто-то в нашей спальне прокричал истерически: «Пожар!». Помещение тут же наполнилось гомоном и движением. «Да тут и до паники недалеко!» — отметил я, лихорадочно одеваясь.