Бездарь и домовой - Дмитрий Игоревич Сорокин

— Папка, зачем… — всхлипывая, еле слышно проговорил пацан. — Зачем ты так? Я же… Я же горы ради тебя сверну!

Твердь под ногами ощутимо зашаталась, с деревьев, заполошно каркая, взвилось вороньё. Толчки, тем временем, не проходили — наоборот, усиливались. Ветхая будка, в которой обычно сидел специалист по замене батареек в часах и подобному нехитрому ремонту мелкой техники, издав истошный скрип, сложилась, как карточный домик. Из окрестных зданий повалили перепуганные люди. По всей округе орали петухи, гуси, заливались испуганным лаем собаки.

Я посмотрел на мальчика — не замечая всего этого, он просто стоял и плакал, медленно погружаясь в землю. К нему подскочил отец, с ходу влепил затрещину:

— Что за слёзы на людях, не понял? Отца позорить? Убью!

— Стоять! — хлестнул явно привыкший командовать голос. — Слово и дело государево! Работает Сыскной приказ! — и из трясущегося вместе со всей площадью трактира спокойно вышел Дубровский.

Количество моих вопросов к этому человеку, как бы невзначай возникшему на пути одного скромного земского обывателя, резко возросло. Владимир погладил ребенка по голове, прошептал что-то ему на ухо, потом позвонил по телефону, и лишь после этого подошел ко мне. Землетрясение, тем временем, пошло на убыль.

— Инициация, первый порядок, — пояснил он почти шепотом, хотя вокруг такой гвалт стоял, что его все равно бы не услышали. — Эпическая сила! Натуральный геомант, возможно, очень мощный. Встречу придется отложить ненадолго, сейчас тут станет весьма людно. Ваше присутствие будет логичным, но лучше бы вам выйти после прибытия основных официальных лиц. Помните реакцию капитана Копейкина? Ручаюсь, он на пути сюда. Есть возможность переждать минут пятнадцать поблизости?

— Редакция, — я указал на здание на противоположном конце площади. — Я там работаю.

— Чудесно, Фёдор Юрьевич, не теряйте времени!

Не вполне понимая происходящее, но чувствуя, что Дубровский дал дельный совет, я помчался в редакцию. Помимо прочего, стоило проверить, как там после землетрясения.

Прибыл вовремя, чтобы наорать на впавшего в прострацию охранника и вернуть его к жизни. В редакционном кабинете жертв и разрушений не обнаружено, разве, бумаги со столов послетали, но это не беда. Согрел было себе чаю, но он в меня больше не лез, так что просто стоял у окна, наблюдая за развитием событий.

Сперва приехал наряд милиции. Следом — капитан Копейкин, злющий, как тысяча чертей — отсюда видно. Затем, сверкая и завывая, с противоположных краёв на Серпуховскую площадь влетели пожарная машина и вагончик Скорой помощи. Отовсюду выбежали «сотрудники экстренных служб», толпились, размахивали руками. Следом приехал экипаж Автоинспекции и немедленно принялся расчищать площадь от автомобилей. Зачем — стало понятно минут через семь, когда с низким гулом на Серпуховской приземлился конвертоплан с опричной эмблемой на борту. Пожалуй, теперь и мне пора — и, достав из сейфа камеру и проверив сохранность редакционного удостоверения, Фёдор Иванович Нетин, редактор, отправился работать, то есть делать репортаж о непонятных событиях, произошедших в городе Тарусе субботним вечером.

— Вход воспрещен! — попытался остановить меня милиционер.

— Вход разрешен, — провозгласил я, и, размахивая редакционным удостоверением, вежливо отодвинул ретивого стража порядка. — Фёдор Нетин, «Тарусские вести», пресса. Добрый вечер, господа! Что у нас случилось?

Грустный мальчик стоял на том же месте, его отец, изрядно заробевший, молча буравил землю расфокусированным взглядом неподалеку.

Капитан Копейкин посмотрел на меня с немалой тоской, но, глядя на камеру, профессионально приосанился. Я сделал пару кадров и включил диктофон.

— Как удалось установить, примерно двадцать две минуты назад у обывателя города Тарусы Ильи Солнцева, двенадцати лет, произошла инициация первого порядка. Процесс сопровождался умеренными разрушениями. Жертв и тектонических сдвигов не зафиксировано. Инициированный передан под надзор… отставить… под опеку соответствующих специалистов из опричнины — Копейкин кивнул на группу людей в умопомрачительных доспехах.

— Благодарю за комментарий, Петр Сергеевич, — изобразил я полупоклон и повернулся к опричникам. — Господа, может кто-нибудь дать комментарий о дальнейшей судьбе инициированного мальчика?

— Я могу, — кивнула стервозного вида барышня в доспехах, смерив меня весьма неприязненным взглядом.

— Большое спасибо. Я — Фёдор Нетин, редактор газеты «Тарусские вести». С кем имею честь?..

— Мария Лопухина, специалист по практической эмпатии, опричный полк царевича Димитрия Иоанновича. Инициированный Илья будет помещен в специальное учебное заведение. Какое именно — определит компетентная комиссия. Как обычно в таких случаях, понесенный городом ущерб будет с лихвой возмещен из казны, родители инициированного также получат материальную компенсацию.

— Большое спасибо. Вопрос. Во время инициации явственно ощущались сильные подземные толчки. Есть ли способ как-то компенсировать возможные разрушительные последствия во время самого процесса инициации? Магическим, так сказать, путем?

Магичка посмотрела на меня как на вовсе уж конченого дебила.

— К сожалению, в данный момент наука не располагает такими возможностями, и именно поэтому материальные компенсации от государевой казны исчерпывающи и даже избыточны. Кроме того, позволю себе напомнить, что осуществлять любую магическую деятельность в земщине категорически запрещено Уложением об уголовных преступлениях, и им же установлены не отличающиеся гуманностью наказания за нарушение этого правила. Исключение составляют лишь инициации, поскольку являются неконтролируемым процессом, да самооборона при нападениях магического характера.

— Благодарю за развёрнутый ответ, — кивнул я и принялся за фотосъемку, не забыв включить магический режим. В кадр попала и стервозная опричная волшебница, и несчастный мальчик.

Тем временем собеседница решила присмотреться ко мне повнимательнее.

— Позвольте, — пробормотала она удивленно. — Но это же… Твою же ж мать!

Мгновенно опричники наставили на меня автоматы.

— Ни слова больше, Мария Алексеевна! — Дубровский был тут как тут. Подойдя к Лопухиной, он что-то сказал ей на ухо, после чего изумленно-испуганное выражение на ее холеном лице сменилось на прежнее, брезгливо-стервозное.

— Под твою личную ответственность, Дубровский! — процедила она. — Головы, если что не так, тебе не сносить.

Володя развёл руками и сделал мне приглашающий жест: мол, пойдем уже поужинаем наконец. Но тут на сцене появилось новое действующее лицо.

Наплевав на оцепление, к трактиру подъехал роскошный лимузин «Bojarin», из-за руля стремительно вышел отлично одетый человек средних лет.

— Добрый вечер, господа, — произнес он. — Купец второй гильдии Афанасий Нешкваркин. Мне срочно нужен редактор местной газеты, господин Нетин. Не подскажете, как его найти?

— Я к вашим услугам, сударь, — шагнул я вперед.

— О, как удачно!