Фантастика 2025-155 - Сергей Александрович Плотников

— Не всю магию, а лишь некоторые виды заклятий… Не везде и не всегда, я сама не знала, пока не пожила подольше в этих краях. Это то ли как-то с мятежом магов Камня пятьсот лет назад связано, то ли еще с чем… Книг по этим материалам хрен найдешь, как мне Колин говорил, — объяснила Кэтрин. — Вроде, в Академии что-то есть, но я, сама понимаешь, до книг небольшая охотница! Мне хватает и того, что я на опыте узнала.

Книга о Даринском хребте из Академии?..

Я смутно-смутно припомнил историю пятилетней давности, из-за которой я — то ли прямо, то ли косвенно — и загремел в преподаватели некромантии. Там ведь как раз была какая-то книга о минеральных богатствах Даринского хребта, которую украл мой предшественник. Неужели он тоже связался с «Ивовой ветвью»? Да ну, не может быть.

Хотя интересная, конечно, цепочка вытанцовывается. Темный властелин из магов Металла — пропавшая книга о минералах — уникальные свойства этой части Даринского хребта — тот факт, что база «Ивовой ветви» расположена где-то здесь…

Именно об этом я думал, сидя на поваленном бревне и поедая свой обед — кусок вчерашней лепешки с сыром и ломтем местного овоща, напоминающего огурец, но потверже и чуть покислее на вкус. Костер Кэтрин опять разводить не велела, и я с ней был полностью согласен. Солнце уже клонилось к закату, но до ночи было еще далеко. Кэтрин и Мира с помощью нескольких стражников и Рагны мастерили шалаш — или, скорее, временную хижину для ночлега. Кэт предложила лечь спать пораньше, раз наша часть группы так сильно устала, но подняться еще перед рассветом — то есть сейчас, летом и в здешних широтах, что-то около четырех утра.

И вдруг Мира, которая только что негромко, но весело и дружелюбно переговаривалась со своими товарищами по стройке, оказалась рядом со мной.

— Я что-то чувствую, Рей! — напряженно сказала она, схватив меня за руку. — Что-то… Кого-то. Кто-то рядом. Но он… маскируется, что ли? Не могу понять даже, враг это или друг.

— А это зависит от тебя, Мириэль, — сказал незнакомый, хорошо поставленный глубокий мужской голос.

Из полутьмы, которая уже начала сгущаться под пологом леса, вышел на поляну высокий — выше меня или Мишеля, примерно вровень с Габриэлем — атлетически сложенный мужчина. И будто мало было отличной мускулатуры и великолепного голоса, у него еще и лицо оказалось под стать — чистый Аполлон. В смысле, классически правильные черты, мужественный подбородок, высокие скулы, льдисто-голубые глаза. Ко всему этому еще и идеально уложенные светлые волосы. А из лесу он вышел в черно-белом одеянии, которое навевало мысли и о жреческом облачении, и о военном мундире. Идеально чистом, идеально выглаженном, ни хвоинки нигде, ни травинки.

М-да… В моем старом мире такими красавцами даже актеры бывают редко. Потому что человеку с такой внешностью нет особого смысла идти в актеры. Наверное, ему вообще особо ничего делать не нужно, только поддерживать свою красоту, и обязательно найдется кто-нибудь, кто все сделает за него. Еще и умолять будет принять услуги. А в здешнем Многомирье я бы сразу сказал, что человек так выглядеть просто не может — это, наверное, эльф. Или дракон в метаморфозе. Хотя для дракона, пожалуй, кожа слишком «настоящая» и глаза без явных странностей. А для эльфа не хватало острых ушей.

И, как будто идеальных физических данных было мало, человек еще и сиял светом Ядра! Ну надо же. Причем… ого! Ядро Артефакта! (Через связь с Ночкой я не мог использовать артефактную магию, однако другие Ядра Артефакта с некоторых пор научился распознавать.) Надо же. Вот эту деталь Мириэль мне не рассказывала — как-то к слову не приходилось. Она упоминала, что Фирион был магом, да вдобавок Жрецом Любви, но я как-то ни разу не спросил, какой именно силой он обладал. Как сейчас понимаю, очень зря. Стоило как можно больше разузнать о вероятном противнике. Благодаря моему другу и коллеге по преподавательскому ремеслу Веллерту Эйбрахту, я представляю, насколько опасным может быть маг-артефактор в бою!

— А, явился, Кэзир, — холодным тоном сказала Мириэль. — Рагна, Рей! Не трогайте его. Этот — мой.

Это «мой» прозвучало почти сладострастно, с таким предвкушением, с такой растяжкой! Но вместо возбуждения оно навевало ужас. По крайней мере, лично на меня.

Ужас за Миру. Потому что если она переоценила себя и недооценила этого типа…

Тем не менее я вскинул некромантский барьер, постаравшись накрыть всю поляну, — не столько для защиты, не мог я защитить нас всех от чего-то серьезного, сколько в знак того, что понял. Мириэль, уже сделавшая несколько шагов, оказалась за пределами моего светло-серого купола. И тут же я увидел, как купол темнеет: Рагна усилила его.

— Блин, видно ж плохо! — воскликнула Кэтрин у меня из-за спины.

— Это тебе не спектакль, — огрызнулась моя самая ученая жена.

Она тоже волновалась за Мириэль.

— Какая мелочность! — проговорил, обращаясь к моей самой кровожадной жене, бывший начальник и напарник Мириэль в Инквизиции одного из государств мира Синдикатов (так и не спросил, которого!). — Вот знаешь, что я не люблю свое имя, и пытаешься уязвить… — улыбка у него была добрая-добрая, как будто он слегка журил Миру. Без дураков добрая. Я сразу понял, почему Лидиэль не раскусила его по первому контакту.

— Сомневаюсь, что у тебя есть антипатии и предпочтения, — холодно произнесла Мира. — Назвать тебя лживой тварью — оскорбление для всех лживых тварей! Ничего настоящего…

— Девочка моя, погоди с потоком оскорблений, — чуть холоднее проговорил Фирион, вскидывая ладони. — Тебе не кажется, что они преждевременны? Это я бы должен сердиться на меня — ты не прошла мое испытание.

— Что⁈ — рявкнула Мириэль.

Инквизитор из мира Синдикатов сухо, саркастично улыбнулся.

— Вспомни, зачем ты принесла мне Клятву. Ты сказала, что хочешь, чтобы у меня был хотя бы один человек, которому я могу безусловно доверять. Это был драгоценнейший дар! Но стоило мне воспользоваться им, стоило мне отправить тебя как агента под прикрытием в «Ивовую ветвь», и ты немедленно нарушила собственное обещание — усомнилась во мне! Разве это достойно Инквизитора? Разве это достойно боевого товарища? Как ты могла, Мириэль? Променяла свой долг и дело — на что? На то, чтобы стать