Станция Клондайк. Часть первая: где - Валерий Масляев

какая-то про них информация, какие-то новости на каналах, но про вашу команду — словно белый лист. Такое ощущение, что все эти годы, что вы летаете, вы словно находились в чьей-то тени, или очень сильно были засекреченной командой. Можете что-то рассказать про себя, про ваш корабль и команду?

Триша Адамс:

— Я хочу сказать, что это очень хороший знак: про нас ничего не известно плохого, но, наверное, нужно рассказать хорошее. У нас прекрасный корабль, в отличном состоянии, рассчитанный на 5 членов экипажа, постоянно путешествуют 4 члена экипажа: я, капитан и планетолог, мой старпом-биолог, наш бессменный механик Пятница и, конечно же, наш замечательный навигатор. Они так часто меняются, но не у нас. У нас он все ещё держится.

Ханни:

— Триша, сколько лет вы летаете?

Триша Адамс:

— В этом году 11.

Ханни:

— Ого, это действительно огромный срок. Правда, что вся ваша команда — это ваша семья?

Триша Адамс:

— Да, для меня команда — это семья. Мы все носим фамилию Адамс, и то, что мы пережили вместе, порой гораздо больше и важнее, чем-то, что вы можете пережить со своей биологической семьёй. Поэтому, да, мы, безусловно, — одна семья.

Ханни:

— Но биологическая семья у вас тоже есть?

Триша Адамс:

— Конечно, я ведь человек. Да, я родилась на Сиберии, в семье Хок, у меня есть родители и старшая сестра.

Ханни:

— Но сейчас твоя фамилия Аддамс, как же она поменялась?

Триша Адамс:

— Я родилась в семье потомственных служащих корпорации USC, и с детства меня готовили к этой судьбе. Я же хотела свободы, поэтому взяла фамилию бабушки, которая летала в Вольном флоте, и сбежала. Меня всегда считали непутевой, ставили в пример старшую сестру.

Ханни:

— Очаровательная история. Тогда расскажите, Триша, какие же приключения за эти 11 лет больше всего вам запомнились?

Триша Адамс:

— Самое неприятное приключение: высадка на небольшую планету, где уже была точка интереса и проведены исследования дроном, но то, что мы увидели в результате, оказалось совсем непохожим на наши ожидания. Мало того, что агрессивная атмосфера, но и очень высокая гравитация, нестабильная тектоника и кипящие гейзеры! Они стали полной неожиданностью. Очень высокая влажность, так ещё и агрессивная фауна. Казалось бы, кто может жить на этой планете? Никто, просто камни какие-то, и постоянно льющаяся отовсюду вода, но нет, мы были атакованы чем-то необыкновенным, что наш биолог не смог опознать.

Нельзя это описать как-то цензурно, поэтому я ограничиваюсь только тем, что мы долго лечились после столкновения с этой агрессивной фауной, и теперь неважно, исследован район дроном или не исследован. Мы готовы ко всему.

Ханни:

— А смогли ли вы взять образцы той фауны?

Триша Адамс:

— Да кое-что осталось на наших скафандрах.

Ханни:

— А что было дальше с этими образцами? Вы их сдали в биоинженерную лабораторию сектора? Их дальше куда-то применили или это была, по сути, ваша бессмысленная потеря и получение травм?

Триша Адамс:

— Мы, конечно же, сдали эти образцы в биолабораторию, но вот ещё один неприятный аспект этого приключения заключается в том, что эти образцы, как ни странно, потом были утеряны. Мы даже не получили оплаты. Мы не получили никакой информации, и эта высадка действительно была бессмысленной с точки зрения какой-то информации или пользы для науки.

Ханни:

— Где это произошло?

Триша Адамс:

— Я не могу сказать.

Ханни:

— Хорошо. Триша, а что вы ожидаете от Клондайка, и от нового сектора?

Триша Адамс:

— Наверное, как и большинство капитанов Вольного флота, мы ожидаем интересных заказов, которые позволят нам открывать новое, приносить полезные ресурсы и получать удовольствие от приключений. Это обычно и происходит при исследовании нового сектора.

Ханни:

— Триша, пожалуйста расскажи для наших читателей, как обычно происходит исследование нового сектора?

Триша Адамс:

— Все начнется с официального открытия, где Капитан станции объявит, что вошло в состав сектора, какие там есть звезды, планеты и иные интересные объекты. Сразу после этого можно будет давать заявки на миссии и совершать вылеты.

Ханни:

— А до этого нельзя?

Триша