Станция Клондайк. Часть первая: где - Валерий Масляев

Ханни:

— Какие это могут быть находки или артефакты? Приведи примеры, пожалуйста.

Триша Адамс:

— Из тех, что находили мы: карликовая планета с правильными геометрическими узорами на поверхности. Или комета с естественным реактивным двигателем. Падая на звезду, у нее нагревается поверхность и получается выброс раскаленных газов в сторону звезды, и таким образом она компенсирует падение. Или вот недавно, всего пару лет назад, мы нашли два странного вида астероида: один — в форме космического корабля, а второй как друза кристаллов, и оба они были из чистого металла! Совет заплатил не только за информацию, но и выкупил полные права, мы отлично заработали.

Ханни:

— И часто бывают такие находки?

Триша Адамс:

— Не настолько часто, как хотелось бы. Но достаточно часто, в каталоге Совета десятки тысяч записей, и он регулярно публикует контракты на дополнительные исследования. Это важная часть заработка Вольного флота.

Ханни:

— Понятно. Какие еще миссии могут быть?

Триша Адамс:

— Кроме свободного поиска, может быть договор фрахта. Тут все просто, надо слетать в определенную точку, собрать информацию, образцы, или провести исследование. Все результаты будут являться собственностью нанимателя, даже если результат получен вне технического задания.

Ханни:

— Вот как? Получается, что если вы заметили что-то интересное рядом, то выгоднее это «не заметить» и прилететь потом, вне контракта?

Триша Адамс:

— Иногда так и делают, но не всегда. В контракте может быть премия за дополнительные результаты. В этом случае считается хорошим тоном отдать их нанимателю. Именно так мы и поступаем. Важным условием договора фрахта является то, что любые претензии за наши действия автоматически переадресуются нанимателю. Именно поэтому многие корабли Вольного флота занимаются исключительно фрахтом, риски существенно ниже.

Ханни:

— А вы?

Триша Адамс:

— А мы выполняем любые типы миссий. Третьей будет изыскательская миссия. На вылет отправляемся мы и кто-то из ученых станции. Как правило, в этом случае нас интересует что-то конкретное, например, набрать биологические образцы, или планетологические съемки с орбиты. На основные результаты мы и лаборатория имеем равные права. Дополнительные результаты достаются полностью нам. И последнее, о чем следует упомянуть, это курьерские и транспортные миссии, но мы такими практически не занимаемся, только если оплата будет ну очень хорошей.

Ханни:

— Какие миссии вам не нравятся, я поняла. А какие нравятся?

Триша Адамс:

— Больше всего мы хотим выполнять изыскательские миссии, тут сочетается и оплата за вылет и поиск. У нас пятиместный корабль, всегда есть одно место для ученого лаборатории. На втором месте — фрахт. Да, мы в поиске хороших заказчиков.

Ханни:

— Так все же, что для вас важнее: чтобы заказы хорошо оплачивались или чтобы они больше приносили пользы на благо человечества?

Триша Адамс:

— Ни то, ни другое. Для нас важнее, чтобы мы получали от этого удовольствие.

Ханни:

— Какие опасности могут вас встретить в новом секторе?

Триша Адамс:

— Главная опасность — это прыжок через варп, и от сектора это не зависит. По статистике, 10% прыжков заканчиваются серьезными поломками, и еще 10% — очень серьезными. Может сломаться реактор, или корабль получит пробоину и потеряет атмосферу. Это далеко не полный перечень — случиться может все, что угодно. Самое страшное, если будет поврежден прыжковый двигатель.

Ханни:

— Потому что нельзя будет вернуться?

Триша Адамс:

— Нет, не поэтому. Если корабль способен вернуться сам, то это и за поломку не считается. Прыжковый двигатель, в режиме ансибля, способен послать сигнал SOS, и тогда прилетит спасательный корабль со станции.

Ханни:

— Он прыгнет на сигнал вашего ансибля, верно?

Триша Адамс:

— Абсолютно верно. А вот если он сломался, то спасатель прыгнуть не сможет. Заявки вылета придумали, в том числе, и для таких ситуаций. Если прошло контрольное время, а корабль не вышел на связь, то станция объявит спасательную миссию для Вольного флота. Это пятый тип миссий.

Ханни:

— Вылет оплатит станция?

Триша Адамс:

— Нет. Все спасательные миссии оплачивает Бюро содействия экспедициям. Правда, тех денег едва хватит на топливо, но это уже не столь большая