Станция Клондайк. Часть первая: где - Валерий Масляев

Ханни:

— Это серьезный аргумент.

Триша Адамс:

— Далее, мы должны учесть прыжковую конфигурацию. С каждого бархана есть экономные прыжки только до некоторых звезд. Станция Клондайк располагается в системе Эпсилон Индейца, и нам, скорее всего, будут доступны прыжки к Глизе-832, Лакайль-8760, Лакайль-9352, а также могут быть Дзета Водолея, Росс-154 и Дельта Павлина. И если будет экономный прыжок в последнюю из перечисленных — это станет большой удачей.

Ханни:

— Дельта Павлина? Почему именно она?

Триша Адамс:

— Там богатая планетарная система, высока вероятность найти что-то интересное.

Ханни:

— Туда точно будет возможность прыжка?

Триша Адамс:

— Это мы узнаем только после расчетов Большого мозга. Идем далее, в определенный промежуток времени будет выгоднее всего прыгать в какую-то определённую систему. Этот эффект называется покачиванием или перетеканием бархана.

Ханни:

— Я долго жила на Кандидате и там бархан постоянно пытается перетечь, приходится его возвращать к планете.

Триша Адамс:

— Это оправдано, если речь идет о землеподобной планете, хотя называть таковой Кандидат, как минимум странно.

Ханни:

— О да!

Триша Адамс:

— Но в иных случаях корректировать переток просто не рентабельно. И если какая-то система выпала из фокуса, то, значит, мы туда и не полетим. Есть много других звезд. Ну и наконец, мы должны помнить, что бархан — это не только точка старта, но и точка финиша, и каждый второй промежуток времени зарезервирован под финиш. Прилет по четным, вылет по нечетным.

Ханни:

— Просто так полететь нельзя, понятно.

Триша Адамс:

— Верно, надо ждать оптимальный момент и промежуток вылета. Для этого и подают заявки.

Ханни:

— Тут все понятно. Теперь расскажи, что вы делаете в самих вылетах.

Триша Адамс:

— Ищем, если кратко.

Ханни:

— Будет мило, если приправишь блюдо твоего рассказа некоторыми подробностями. Прошу тебя!

Триша Адамс:

— Ишь как загнула! Академию Гобера закончила? Ладно, слушай: миссии бывают нескольких типов. Первая — это свободный поиск, летим наугад, чтоб осмотреть объект вблизи, будь то астероид, комета, луна или даже планета. Включаем приборы, но на корабле с оборудованием сложно, я уже рассказывала почему. Поэтому, приходится полагаться на глаза, опыт и удачливость. Если что-то покажется интересным, мы садимся в спускаемый модуль и отправляемся посмотреть поближе.

Ханни:

— Это ведь может быть опасным?

Триша Адамс:

— Да, и еще как!

Ханни:

— Как же вы определяете опасность?

Триша Адамс:

— Я уже сказала: глаза, опыт и удачливость.

Ханни:

— Ах, ну да. Прости за невнимательность, продолжай. Что обычно вы ищете?

Триша Адамс:

— Мы берем пробы грунта и атмосферы, если она есть. Но это банально. Да, нашим фабрикам надо много чистых элементов, и если мы встретим луну с гейзерами йода или озера жидкого висмута, то это будет успех. А найти тяжелые элементы — большой успех. Мы зарегистрируем точку интереса, и потом продадим ее подороже. Также нас заинтересуют любые виды и формы жизни. Но, это все побочные задачи. Самое главное не это.

Ханни:

— А что же?

Триша Адамс:

— Что-то необычное. Все что угодно: нестандартная форма астероида, нестандартные формы жизни, нестандартные явления, излучения или виды небесной механики. А также барханы и артефакты. Экспертный совет по находкам щедро платит за любую подобную информацию, и при этом у нас остаются все права на нее.

Ханни:

— Ты сказала артефакты. Какие?

Триша Адамс:

— Иных цивилизаций.

Ханни:

— Неужели такие находили?

Триша Адамс:

— Ты что, новости не читаешь? Ваш канал об этом пишет минимум