Нелегальный экзорцист - Григорий Константинович Шаргородский

– Так что случилось, Степан Романович? Какая беда заставила тебя прибыть раньше срока?

Обращение по имени-отчеству тешило моё самолюбие, но и заноситься не стоит.

– Ну, не то чтобы беда, но помощь ваша мне очень нужна.

После этого я вкратце рассказал о страданиях розмысла в ските и необходимости вызволить его, не пролив лишней крови.

– Ты, Степан Романович, особо не изгаляйся, – выслушав меня, сказала ведунья с неожиданной для меня хмуростью. – Мне что скорбники, что смиренцы – всё едино. Злобные фанатики, и сожалеть о муках одного или смерти других я не стану. Пришлось мне в своё время познакомиться с псами обоих братств. Но коль уж для тебя это так важно, то сварю и укрепляющий отвар, и сонное зелье. К утру всё будет готово.

Я хотел уточнить, что именно она имеет в виду под сонным зельем, но тут наша беседа была прервана. Виринея увела взгляд в сторону и лукаво улыбнулась. Мне же пришлось поворачиваться всем корпусом, чтобы увидеть крайне необычное для здешних мест зрелище. Хорошо, что Элен не додумалась прислать что-то из разряда модного, но неудобного, носимого лишь на балах или в театре. Совершенно изменившаяся Василиса с трудом сдерживала свой восторг и чуть ли не пританцовывала на месте. Идеально облегавший талию девушки короткий жакет с чуть увеличенными плечами хорошо сочетался с такого же зелёного цвета шейным бантом и тёмно-зелёной шляпкой. Широкая, собранная множеством продольных складок чёрная юбка совершенно не стесняла движений, что тут же продемонстрировала эта деревенская модница, крутнувшись юлой. При этом юбка хоть и разлетелась колоколом, но показала одетые в изящные сапожки ноги максимум до щиколоток.

– Всё, мы сегодня же идём на посиделки, – решительно заявила Василиса, но понимание не нашла ни у меня, ни у Виринеи.

Мои ватажники вообще сидели соляными столбами. Для Акиры такое состояние привычно, а вот Андрюху придётся как-то выводить из ступора.

– Незачем тебе в такой красоте елозить по брёвнам, да ещё и рядом с вонючим костром, – осадила ученицу ведунья. – Вот послезавтра будет гулянье, тогда и вырядишься, а сейчас снимай всё это и отложи до времени. Да и на посиделки пойдёшь без Степана. Хватит стравливать его со своими воздыхателями. Он сюда для дела прибыл, а не твою спесь тешить.

Я с трудом сдержал облегчённый вздох, потому что действительно не имел ни малейшего желания общаться с местным молодняком. Прошлого раза хватило с лихвой, но на лице Василисы отразилось такое беспомощное разочарование, что я не выдержал:

– Солнце ещё высоко, а это платье вполне подходит для прогулок по озеру на катере.

Увы, я так и не смог побороть в себя желание похвастаться, особенно после того, как эта егоза обозвала мой ушкуй лоханью. Василиса умоляюще посмотрела на Виринею, но есть подозрение, что она больше обрадовалась возможности пройтись от дома до берега озера, красуясь в новом платье, чем перспективе прокатиться на катере. Похоже, проникновенный взгляд ученицы всё же задел какие-то струны в душе ведуньи, и она со вздохом согласилась:

– Ладно, пусть будет прогулка. – Затем женщина повернулась ко мне и спросила с ноткой ехидства: – Степан Романович, а вы по озеру катаете только юных барышень?

– Конечно, Виринея Гораздовна, исключительно юных и прекрасных. Так что вас тоже приглашаю.

Ёшки-матрёшки, опять из меня полезли слащавые манеры героев бульварных романов! Василиса отметила это дело насмешливым фырканьем, а вот Виринея лишь улыбнулась, причём без издёвки или напускного кокетства, а с какой-то материнской добротой, чем засмущала меня ещё больше.

Стараясь скрыть своё состояние, я засуетился и выбрался из-за стола.

– Дайте нам минут двадцать, чтобы всё приготовить, – попросил я, потому что вдруг понял, что, если Василиса изгваздает своё новое платье в мазуте или какой другой грязи, мне проще будет сразу же сигануть с борта в Погост-озеро. Тамошние обитатели станут для меня куда менее опасными, чем разгневанная ученица ведуньи.

Андрюху пришлось стаскивать с лавки, потому что он действительно пребывал в лёгком ступоре, но ногами передвигал бодро, так что всё нормально. Когда мы спустились с крыльца, я обратился к сидящему на завалинке Здебору:

– Эй, шутник, хочешь прокатиться с ветерком по озеру?

Оборотень жестом показал, что такого желания не имеет, но я не успокаивался:

– Поверь, тебе понравится.

Уверенные нотки в моём голосе заставили Здебора задуматься. Он кивнул, и мы всей честной компанией двинулись к берегу. Я было подумал, что нужно найти плотника и что-то сделать с пристанью, чтобы не пришлось мучиться с погрузкой дам на борт через потолочный люк, но внимательнее осмотрев бревенчатое сооружение, увидел, что сбоку уже имелась пара досок на подпорках. Судя по всему, к ним причаливали лодки. Так что мы без промедления перешли к генеральной уборке ушкуя. Впрочем, особо мучиться не пришлось. Гордей всегда отличался аккуратностью, и подозрительные масляные пятна нашлись лишь в моторном отсеке, куда, надеюсь, наша модница соваться не станет.

Пассажирки, как и обещали, явились через двадцать минут, причём собрав по пути целую толпу. Вот уж потешилась Василиса, выгуливая новое платье. Я дожидался дам на берегу и хорошо рассмотрел на её лице смесь радости и смущения. А вот Виринея довольной не выглядела.

Для погрузки гостей мы просто продвинули ушкуй чуть вперёд, и узкая доска оказалась как раз напротив боковой двери. Правда, теперь наш борт был выше необходимого. Нужно попросить местных мастеров к следующему разу подогнать это сооружение под наш рост. Впрочем, ловкая девушка и совсем ещё не старая ведунья без особых проблем забрались на борт с помощью обладающего нечеловеческой силой Здебора. Наконец-то все заняли наиболее понравившиеся места в ставшей тесной рубке – я за штурвалом, а не пожелавшие сидеть на лавках дамы позади меня. Акира, чтобы не отсвечивать, ушёл к юркнувшему в двигательный отсек Андрюхе. Что же касается Здебора, то ему пришлось присесть на лавку, потому что рубка для него оказалась чуток низковата. Так что обзор у оборотня был так себе. Он вообще хотел остаться на узкой корме, но я решил не рисковать и загнал оборотня внутрь.

Поначалу пассажиры с сомнением осматривались в не доведённом до конца катере и со скукой поглядывали на давно знакомые берега родного озера. Зарокотавшие двигатели хоть и напрягли их, но ненадолго, а вот когда катер начал резво набирать скорость, дамы растеряли свою степенность. Виринея благоразумно присела на лавку и взялась рукой за опорную цепь. А вот Василиса коршуном вцепилась мне в плечи.

Ну что, сейчас я покажу ей, что может моя лохань.

Тяги прямого управления мощностью моторов были туговаты, но это всё же лучше,