Здесь, сейчас и тогда - Майк Чен

Помнится, у Хезер тоже болела голова. Тогда, в гараже, она списала все на стресс. Наверное, не хотела волновать Кина, когда он то и дело отключался, а Миранда понемногу отдалялась от родителей. Приняла удар на себя – вместо того чтобы выкроить время и провериться у врача.

Интересы большинства. Да, именно так она и говорила.

Никакие метаболизаторы, никакие чудеса медицины две тысячи сто сорок второго года не помогли бы Кину избавиться от чувства тошнотворной пустоты в животе. Ему хотелось заплакать, закричать, исчезнуть, но нет, не здесь, не на работе. И не дома, ведь там Пенни.

Все это придется держать под спудом. Ему не впервой, справится.

Кин положил ладони на подлокотники кресла и размеренно задышал, восстанавливая душевное равновесие. Прошли минуты. Вернее сказать, неопределенный период времени, каким-то образом позволивший ему вернуться к реальности – той реальности, где в черепной коробке Хезер росла опухоль, а Кин просто взял и исчез. Он снова взглянул на дату и вдруг понял, что Хезер все равно умерла бы, будь он рядом или нет. Единственная разница в том, что он был бы рядом с Мирандой.

При этой мысли его накрыло волной тошноты. В хрупком подростковом возрасте Миранда осталась круглой сиротой. Как обухом по голове…

Пальцы забегали по клавиатуре. Набрать имя Хезер было непросто, но слово «Миранда» напечаталось почти сразу, несмотря на дрожь в руках.

Сузив диапазон ЦТП до двух лет после бегства, Кин открыл поисковик и вбил в поле имя дочери и название ее школы.

Ни результатов футбольных матчей, ни учебных проектов… Ничего примечательного. Кина охватило тревожное предчувствие. Плечи сковало, а дышать становилось все труднее, пока он, двигаясь вперед по шкале времени, скармливал поисковой системе один запрос за другим. И вот он, первый результат. Вскоре после восемнадцатилетия Миранды. Но не на сайте университета, а в официальном юридическом документе.

Происшествие 2093959: СТЮАРТ, МИРАНДА Э. (Ж) РОД. 8/28/2000

Тип вызова: НАРУШЕНИЕ ПДД, ВНВ, ХРАНЕНИЕ (МАРИХУАНА)

Итог: ШТРАФ, ЗАДЕРЖАНИЕ (СОПРОТИВЛЕНИЕ АРЕСТУ)

Местоположение: территория Брайантского университета

Кин перепроверил заголовок страницы, и его сердце ушло в пятки. «Сводка департамента полиции Пало-Алто». Сдвинувшись на край кресла и не мигая, он снова и снова перечитывал текст.

Он уже не узнавал этот мир. Быть такого не может.

Расширив границы ЦТП, Кин продолжил поиски. На сей раз первым результатом поиска оказался фотоснимок. Кин понимал, что эта женщина – Миранда, но не узнавал ее: мешки под глазами, сутулость, как от груза на плечах, и взгляд, устремленный в пол. На ней был оранжевый комбинезон, а за спиной стоял по стойке смирно судебный пристав. Кин потянулся к голограмме, и пальцы прошли сквозь нее, словно чтобы аннулировать сценарий прошлого.

Южный Сан-Франциско. Двадцатичетырехлетняя Миранда Стюарт выслушивает приговор судьи Уильяма Хорнби. Стюарт не стала оспаривать обвинение в вождении в нетрезвом виде, повлекшем за собой гибель двоих человек 16 сентября 2024 г.

Слова отказывались складываться в связные предложения, поэтому остаток статьи Кин просмотрел по диагонали. «Третий арест», «содержание алкоголя в крови», «тяжкое убийство второй степени», «ДТП с человеческими жертвами»… Этих фраз, вызвавших тошноту и легкое головокружение, никак не связанное с воспоминаниями или действием метаболизаторов, вполне хватило, чтобы вникнуть в суть произошедшего.

После новых запросов в том же промежутке времени Кин увидел массу постов в соцсетях и фотографий, с которых на него смотрела чужая дочь, жившая чужой жизнью. Снимки и видеоролики с расширенными зрачками и невнятной речью, в обществе каких-то мерзких типов и сомнительных приятелей, в неглиже и окружении полупустых бокалов для коктейлей. Куда же подевалась та умница, говорившая о домашке по программированию и сериале «Доктор Кто»? Ее место заняла женщина, воспитанная в диаметрально противоположном ключе. А как же ценности, что Кин и Хезер прививали дочери с раннего детства?

Кин знал, что с ними стало. Половина этих ценностей исчезла без объяснения причин, а другая половина умерла от рака мозга.

Он приказал себе собраться. Потряс головой, чтобы выйти из ступора, и вбил новый поисковый запрос в диапазоне времени, когда Миранде исполнилось тридцать лет. Первый результат выдачи гласил: «Вот почему ПТСР – это проблема всей семьи».

Ссылка вела на страницу с очерком Миранды, опубликованном в интернет-журнале «Голоса из-за решетки». Статьи были написаны заключенными. Голова шла кругом, Кину казалось, что абзацы, состоящие из беспорядочного нагромождения гласных и согласных, сливаются в сплошное пятно на картине противоестественного будущего. Но заключительные предложения он все же прочел без спешки, слово за словом.

«Отец не лечился от ПТСР, и болезнь покинула пределы обмороков и приступов головокружения. Полгода она отбрасывала на нас с матерью мрачную тень, а затем отец оставил прощальную записку и пропал. За эти шесть месяцев между мною и родителями возник пугающий барьер. Из второго года учебы в старших классах мне не запомнилось почти ничего, кроме постоянного страха. Это событие сломало хребет нашей семье, а когда скончалась мать, я только и делала, что изводилась вопросом „ну почему?“, но никто уже не мог дать ответа. Если бы отец получил соответствующую помощь, если принял бы ее вместо того, чтобы тянуть с обращением к специалисту, это могло бы пойти ему на пользу. Быть может, тогда мать гораздо раньше обратила бы внимание на свою головную боль. Как минимум, я не наделала бы столько ошибок. Но лечение начинается на вершине семейного треугольника и струится вниз, к его основанию. В ином случае оно бессильно».

Какой ужас… Кину обещали беспроблемную эвакуацию, но ее последствия оказались катастрофическими.

Шок и онемение сменились чудовищными картинами из жизни Миранды после исчезновения Кина. Прощальная записка? В бюро решили, что ее будет достаточно? Всего лишь записка, а затем еще и бремя похорон матери?

Кина захлестнул ураган эмоций. Гнев. Разочарование. Отчаяние.

Множество ошибок. Или, быть может, только одна ошибка? В итоге все свелось к неодолимому чувству вины, от которого заходилось сердце.

«Если даже мне так плохо, – подумал Кин, – то Миранде, наверное, было в сто раз хуже».

Хезер умерла от рака, и этого не изменить, но Миранда пала жертвой зияющей раны, нанесенной исчезновением отца. Кин перечитал последний абзац, где четко и ясно излагались мысли, рожденные в наихудшей обстановке и при самых непростых обстоятельствах. Где-то под гнетом шестнадцати лет жизни без родителей, полной множества неверных решений, томилась душа той Миранды, которую он когда-то знал и любил.

Несколько дней назад Кин