Шарлатан IV - Квинтус Номен

Глава 8

Конец мая — это время, когда во всех школах народ начинает сходить с ума. Дети в преддверии каникул начинают вытворять всякое, а взрослые — им хочется учебный год закончить как можно лучше и начальству эту самую «лучшесть» продемонстрировать. Поэтому, когда я зашел в местный Дворец культуры, где музыкальная школа и размещалась, изобилия преподавателей я не увидел. А девчонка, сидящая в канцелярии, довольно ехидно у меня поинтересовалась:

— Шарлатан, а ты сам-то в школе учился хоть когда-нибудь? Должен же знать, что в мае в школах если кого и застанешь, то от застатого в лучшем случае интересные выражения услышишь, а… нет, ты уже большой, оплеуху все же не получишь.

— А ты уверена? Все же школа-то тут музыкальная и преподаватели — народ культурный.

— А я не про учителей… или тебе учителя нужны? Тогда ты рановато пришел, у нас все же обучение детей ведется после того, как в обычной школе уроки заканчиваются, так что раньше двух… они как раз примерно в два все и приходят.

— Понятно. А тут во Дворце или поблизости перекусить где-то можно без риска для здоровья? Буфет-то здесь вроде должен быть, а бежать завтракать к себе в институт слишком далеко.

— А ты что, дома не завтракаешь? Хотя… Нет, буфет у нас работает только когда кино или спектакль, то есть вообще после пяти. Но если ты голодный, я сейчас чайник поставлю, бутербродами угощу. Ты не переживай, мне мама каждый день их столько делает, что я их все равно за день съесть не успеваю. А кто из учителей тебе нужен? Я могу им домой позвонить, ты по телефону у них узнаешь, что тебе нужно. А если разговор ожидается долгим, могу их и пораньше на работу вызвать…

Пока она произносила последнюю фразу, на столе появился электрический чайник, одновременно девчонка достала из стоящего в углу канцелярии холодильника контейнер с бутербродами (эмалированный, прямоугольный — такие в последнее время моду вошли, так как в них было очень удобно продукты в холодильниках хранить), откуда-то на столе появилась большая красивая чашка с блюдцем, сахарница. И через минуту, когда чайник закипел, она, наливая мне чай (даже не поинтересовавшись по старой традиции, покрепче наливать его или погуще), уточнила:

— Так к кому ты пришел?

— Я просто так пришел, с профессиональными музыкантами кое-какие вопросы обсудить. Музыкальные.

— С профессиональными? Тебе обязательно нужны кто из консерватории? У нас-то консерваторских трое всего, Зоя Валентиновна, она пианино преподает, Надя — она по скрипке, и Виталий Федорович, который духовые. А остальные из училища при консерватории… нет, еще Наташа, но ей еще год учиться, она с композиции, а у нас в академке по декрету на год устроилась, она вообще местная, сейчас с родителями живет. Это жена Виталия Федоровича…

— Я бы со всеми поговорил, только, вижу, нужно заранее договориться когда. Я, собственно, и пришел, чтобы о такой серьезной уже встрече договориться.

— А на когда? Я могу им сказать, ты только день и время назначь. Но только все же не когда уроки, а они у нас с полтретьего и до шести. Да, еще оркестр народных инструментов с полседьмого до восьми занимается, но его только Ленка ведет, по понедельникам и четвергам.

— Да мне все равно, в принципе-то, надо выбрать время, когда им всем удобно будет…

Девчонка сидела, подперев щеку рукой и смотрела на то, как я уминаю бутерброд, и взгляд у нее был примерно как у моей мамы, когда я голодный домой прибегал. Женский такой взгляд, взгляд женщины, которая радуется, что кормит родного человека и в то же время его жалеет, так как этот человек на работе так проголодался.

— Тогда… если тебе все равно, я могу со всеми договориться на пятницу. В шесть часов в пятницу тебе подойдет?

— Хорошо. Но ты мне еще позвони в четверг вечером на всякий случай, а то вдруг меня вызовут куда-то. Телефон… сейчас запишу, вот. А я тогда пойду: силушки благодаря бутербродам я поднабрался, а просто так сидеть, вижу, и смысла нет. Маме за бутерброды спасибо от меня передай!

Мне очень нравилось жить и работать именно в Пьянском Перевозе в том числе и потому, что здесь я не чувствовал себя «иконой». Общаясь с людьми, не чувствовал, вероятно потому, что здесь еще сохранилась «нижегородская традиция». Вероятно, не только нижегородская, а вообще деревенская: люди к другим — но только тем, кого огни считали «своими» — обращались на «ты», даже если они с этими людьми вообще впервые в жизни встречались. То есть на «вы» тоже обращались, к учителям или врачам — но это было знаком уважения к их работе, и именно «по работе» такое обращение и использовалось. Даже с теткой Натальей я на «вы» разговаривал, когда какие-то официальные дела с ней обсуждал, а если разговор был, скажем, о том, чтобы чаю попить, то она обращение на «вы» от меня восприняла бы как оскорбление. И эта девчонка в канцелярии музыкальной школы, хотя меня и увидела впервые в жизни, своим обращением лишний раз показала, что в Перевозе меня уже все местные считают «своим» — а «свой» здесь — это тот, с кем можно иметь любые дела без опасения что-то сделать не так. Точнее, без опасения, что собеседник что-то тебе не так сделает, и таким образом демонстрировалось полное к этому собеседнику доверие.

Но это-то отношение — оно должно быть полностью взаимным, так что я даже не задумывался о том, как она о моей встрече с работниками музыкальной культуры договорится: раз она сказала, что сделает — значит сделает, и беспокоиться тут просто не о чем. И ведь сделает так, чтобы и все остальные ко мне обращались именно на «ты» — а для меня это было очень важно. Потому что разговор-то предстоял довольно непростой: я с людьми хотел поделиться кое-какой собранной и тщательно проанализированной информацией, на основании которой нужно было принять вполне определенные решения. То есть еще не определенные, их «определить» я именно наших музыкантов и хотел попросить — но чтобы решения были осмысленными, люди должны понять, что информация им для осмысления дается… полностью достоверная. Да, не очень-то и приятная, но именно поэтому и нужно решить, что делать дальше.

Я для проверки того, насколько хорошо работает мой алгоритм вычисления «значимых факторов», просто взял информацию («из открытых