"Современная зарубежная фантастика-2". Компиляция. Книги 1-24 - Дженн Лайонс

Таковы были ее требования, изложенные в первом и единственном письме Нэчже. Она поразилась, когда Нэчжа и Альянс ответили согласием без каких-либо условий.

Но гесперианцы не понимали, какая сила заключена в песках острова мертвых. Они считали никанские суеверия продуктом слабых, нецивилизованных умов, а способность Рин управлять огнем – не более чем проявлением Хаоса. Откуда было знать гесперианцам, что Спир состоит из крови тысяч мстительных жертв, чьи призраки витают над каждым его уголком.

Есть в мире места, где границы между богами и смертными совсем тонки, как однажды сказал ей Чахан. Где реальность мутнеет, а боги почти приходят в этот мир.

Спирцы поселились в таком месте, на границе мира смертных и безумия, и Феникс одновременно наказывал их и осыпал милостями.

Наследие острова мертвых было у Рин в крови. Теперь она отправлялась домой, чтобы закончить начатое, чтобы завершить возмездие. На острове она окажется во владениях Феникса, на шаг ближе к божественному.

С этого острова она когда-то уничтожила целый народ. И без колебаний сделает это снова.

Пролив они пересекли в маленькой рыбацкой лодке. Рин сидела, притянув колени к груди, и дрожала на морском ветру, пока Катай возился с парусами. Они не разговаривали. Им больше нечего было сказать. Все было сказано в ту ночь, когда горели поля у Тикани, а теперь между Рин и Катаем установилось мрачное и усталое молчание. Не было смысла пытаться взбодрить друг друга. Рин знала, что ее ожидает, и Катай тоже считал, что знает. Оставалось только ждать.

Когда на горизонте показался остров мертвых – пепельно-серый курган, поначалу неотличимый от тумана, Катай наклонился и коснулся ее запястья.

– Все будет хорошо, – прошептал он. – Мы все исправим.

Рин напряженно улыбнулась и молча повернулась в сторону острова.

Когда лодка заскользила по мелководью, Нэчжа уже ждал на берегу. Он не был вооружен, но это не имело значения. Все армии находились где-то неподалеку. Войска южан дожидались сигнала на кораблях у побережья провинции Змея, рассматривая горизонт в подзорную трубу. Солдаты Нэчжи наверняка занимались тем же.

Как же иначе?

– Испугался? – спросила она, шагнув на песок.

Нэчжа безрадостно улыбнулся:

– Ты же знаешь, что я не могу умереть.

– Мы пытаемся договориться о мире, – напомнил Катай, бросив якорь, а потом сошел вслед за Рин на берег. – Давайте не будем начинать с угроз, хорошо?

– Согласен. – Нэчжа махнул в сторону, и Рин увидела, что он приготовил три стула и квадратный чайный столик с чернилами, кистями и пергаментами. – Прошу.

Пляж они пересекли в молчании.

Рин невольно украдкой посматривала на Нэчжу.

Он выглядел подавленным. Но по-прежнему обладал статью генерала. Плечи не сгорбились, голос не дрожал. И все же он как будто уменьшился в размерах, исхудал и съежился. Покрытые шрамами губы когда-то скривились в однобокой ухмылке, которая теперь выглядела как болезненная судорога.

Рин ждала, что он станет насмехаться над ней, злорадствовать, но Нэчжа как будто совсем не получал удовольствия от встречи. Он выглядел изможденным. Словно приготовился к смерти.

Они расставили стулья и сели. Рин чуть не рассмеялась, когда первым делом Нэчжа вежливо и методично разлил каждому по полной чашке дымящегося чая. Этот жест выглядел слишком будничным для переговоров, ведущихся посреди моря крови.

Ни Рин, ни Катай не притронулись к чашкам. Нэчжа осушил свою одним глотком.

– Ну что ж. – Он обмакнул кисть в чернила и занес ее над пергаментом. – С чего начнем?

– Расскажи про их последние условия, – попросила Рин.

Нэчжа на мгновение задумался. Он ожидал более долгой прелюдии.

– Ты про…

– Выкладывай, – потребовала она. – Перечисли все до последней мелочи – на каких условиях гесперианцы от нас отстанут. Мы здесь не для того, чтобы тратить слова впустую. Скажи, во сколько это нам обойдется.

– Как пожелаешь. – Он откашлялся. Нэчжа не смотрел в документы, желания гесперианцев он знал наизусть. – Альянс отзовет войска, будет придерживаться перемирия и поставит зерно, вяленое мясо и крахмал, чтобы Никан продержался до следующего урожая.

– Великая черепаха! – вздохнул Катай.

– Ну спасибо, – одновременно с ним сказала Рин. – И что взамен?

– Во-первых, амнистия всем солдатам и руководству Республики. Тебе от этого только польза. Тебе же нужны люди, способные управлять страной. Позволь им спокойно вернуться домой, и они будут работать на тебя. Я лично за них поручусь. Во-вторых, Альянс хочет определить порты для безопасной торговли, как минимум по одному в каждой провинции, граничащей с морем. В-третьих, они хотят вернуть миссионерам привилегии. Серая гильдия будет обращать в свою веру никанцев, и всякий, кто тронет миссионеров хоть пальцем, будет выдан Гесперии для наказания.

– А что насчет меня? – спросила Рин.

Нэчжа вытянул руки. Белая кожа под золотыми браслетами больше напоминала свежую рану. Вблизи было ясно, что браслеты подогнаны по ширине его запястий. Рин не могла понять, как они снимаются, да и снимаются ли вообще.

– Ты наденешь вот это. И никогда больше не будешь вызывать Феникса. Никогда не передашь свои знания о шаманах ни единой душе и поможешь разыскать всех никанцев, кто хоть немного знает о Пантеоне. На юге ты будешь свободна, можешь даже там править, если пожелаешь, пока готова явиться по первому требованию.

– Для чего? – поинтересовался Катай.

Кадык Нэчжи дернулся.

– Для того же, зачем им нужен я.

За столом сгустилась тяжелая тишина. Нэчжа не смотрел им в глаза. Но и не опускал голову – он смотрел куда-то в пространство, по-прежнему расправив плечи, и, когда они с жалостью косились на его золотые браслеты, отвечал молчаливым вызовом.

– С какой стати? – наконец спросила Рин, и ее голос дрогнул. Она просто не могла спокойно смотреть на браслеты. Ей хотелось сорвать их с Нэчжи или закрыть рукавами – лишь бы не видеть. – Нэчжа, какого…

– Потому что сила на их стороне, – тихо произнес он. – Потому что они по-прежнему могут нас уничтожить.

Рин потрясенно покачала головой:

– У тебя что, совсем нет гордости?

– Дело не в гордости. – Он убрал руки. – Дело в жертве. Я выбрал гесперианцев, признав, что они на десятилетия, а то и на века опередили нас во всем, и если они будут работать с нами, с помощью их знаний мы улучшим жизнь миллионов. Несмотря на цену.

– В цене-то мы и не сходимся, – сурово заявила Рин.

– Ты видела только одну их сторону, Рин. Видела самое плохое, но ведь ты воплощение всего, что они не выносят. А если бы ты была другой? Я знаю, они относятся к нам с презрением, не считают людьми, знаю… –