Тысяча ключей Мерлина - Tom Paine

нес какой-то бред про каких-то сектантов-хранителей, — произнес я, заметив, как слово «сектанты» покорежило мужчину. Тут же я понял, что он в курсе, о чем я говорю, и они пришли за ключом. Вероятно, зря я не послушал Иваныча, хотя может они отстанут от меня после того, как узнали, что у меня нет ключа.

— Что-то еще рассказывал? Может парную тату набили? — произнес мужчина, после чего схватил меня за правую руку, связанную веревкой с левой. Развернув внутренней частью запястья к себе, посмотрел, после чего тут же отпустил. Я сразу понял, что он решил проверить, есть ли у меня печать ключа или нет.

Убедившись, что печати нет, он заулыбался, косясь на меня.

— У тебя сегодня неудачный день, — произнес мужчина, после чего еще раз ударил. Встряхнув кулаком, он посмотрел на двух охранников и строго произнес, — забираем его, везем к боссу, убивать его пока рано.

Охранники переглянулись и, сделав шаг в мою сторону, тут же остановились. Я услышал скрип входной двери, и, видимо, они тоже. Из-за широких плеч охранников, которые мне перекрыли весь обзор, я не видел, кто зашел. Но, заметив, что в руке у мужчины, который меня только что ударил, в правой руке появился серебряный клинок, который вмиг вспыхнул, ровно также, как и тот, который я видел в руках Иваныча, когда он испепелил того парня в парке. Тут же я понял, что в дверях стоит Иваныч, отчего мне полегчало и стало немного стыдно за то, что я его бросил и сбежал.

— Что вы здесь забыли? — спросил мужчина с пылающим клинком.

— Мы пришли к нашему другу. Насколько я знаю, вы здесь не живете. Мне кажется, вам пора.

— Схватить их! — выкрикнул мужчина с клинком в огне.

Двое охранников развернулись и большими шагами направились в сторону входной двери. Из-за их спин не было видно тех, кто стоял в дверях, но по голосу я узнал Иваныча. Однако он пришел не один, судя по тому, что сказал мужчина, ударивший меня. Вертя головой, я пытался разглядеть Иваныча и его спутника, но из-за широких спин не было ничего видно.

Спустя несколько больших шагов охранников, я услышал глухой удар, после чего пол в коридоре покрылся льдом, и в следующее мгновение охранники, поскользнувшись, рухнули на пол.

В следующее мгновение я увидел, как Иваныч с ловкостью гепарда прыгнул на одного из охранников, приставив к его горлу пылающий клинок, обжигающий шею поваленного. На второго же охранника с таким же серебряным клинком, разве что окутанный морозным туманом испарений, как от азота или от чего-то холодного занесенного в тепло — Топор. Удивлению моему не находилось слов оттого, что Иваныч был в паре с моим работодателем.

— Петя, бросай клинок, не доводи до греха. За убийство этих шкафов мне ничего не будет, а вот, если ты тронешь парнишку, я тебя выпотрошу как свинью. Оно тебе надо? — грозно и одновременно спокойно произнес Иваныч, придавливая коленом к полу охранника, не убирая от его горла клинок, где кожа уже скворчала, словно на сковороде.

— Ты же знаешь, старик, если ты меня убьешь, тебя тоже убьют, — с нервной усмешкой произнес тот, кого Иваныч назвал Петей.

— Мне лет уже много, я пожил долго и не так держусь за жизнь, как ты или твой хозяин. Так что будь уверен, что выпотрошу всех в этой комнате, — ответил Иваныч, проведя острием клинка по руке охранника, вспоров ее и тут же прижигая ее пламенем, отчего в воздухе чувствовался запах горевшей кожи и истошный крик охранника.

— Ладно, дед, твоя взяла! Отпусти моих пацанов! — сказал Петр, опустив клинок, после чего он вовсе исчез из рук, которые он поднял вверх открытыми ладонями, демонстрируя их Иванычу.

Иваныч кивнул головой и, убрав колено от груди охранника, отошел от него на несколько шагов, продолжая направлять в его сторону клинок. Топор, глядя на Иваныча, последовал его примеру и также отпустил охранника.

Опустив клинок ближе к полу, Иваныч медленно прошел к Петру, не отрывая от него глаз, одновременно растапливая лед, который создал Топор, ударив своим клинком об пол до этого.

— Забирай своих псов, и чтоб я больше тебя не видел рядом с Андреем, — произнес Иваныч, приставив клинок к горлу Петра, косясь на меня.

— Старик, ты нарываешься! Ты мне изрядно мозолил глаза и раньше, а теперь и подавно.

— Ничего, потерпишь, Самойлов, — ответил Иваныч, убрав клинок от его горла.

— Достаточно уже! Готовься выйти со мной в круг… — кинул Самойлов и, подняв пинками охранников, поспешил покинуть квартиру, изредка кидая злобный взгляд на Иваныча, сопровождаемый ухмылкой.

Проводив глазами Самойлова, Иваныч выкрикнул Топору настолько громко, чтобы уходивший по лестнице Петр услышал:

— Закрой дверь в квартиру. А то опять насекомые набегут.

Захлопнув дверь, Топор, пройдясь по коридору на кухню, остановился возле Иваныча, который уже, убрав клинок, развязывал мне руки.

Развязав мне руки, Иваныч, откинул веревку в сторону, после чего указал на веревку на ногах, сказал, обращаясь к Топору, — развяжи ноги.

Сам же Иваныч подошёл к холодильнику и, склонившись над морозилкой, тщательно рыскал по ней. Мы с мамой не особо много чего хранили в холодильнике, наша финансовая ситуация не позволяла нам делать запасов впрок.

Взгляд Иваныча остановился где-то в глубине морозилки, и, улыбнувшись, он нырнул туда рукой, достав замороженную банку с малиновым вареньем, единственным, что было в морозильнике.

Заметив в руке Иваныча банку, я произнес, потирая щеку, по которой мне несколько раз зарядил кулаком Самойлов:

— О, не знал, что у нас было варенье!

Протянув банку, Иваныч произнес, косясь на ссадины на лице:

— Приложи. Рад, что я тебя не послушал и вернулся? Или не стоило это делать?

— Извини, Иваныч, — стыдливо произнес я, слегка опустив глаза.

— Так он чего тебя послал на хрен? — с улыбкой спросил Топор, развязав мне ноги, после чего, пододвинув к себе стул, стоявший рядом, сел на него, смотря то на меня, то на стоявшего рядом со столом Иваныча.

— И не только, всех нас «сектантов» на хрен послал, — ответил с некой обидой Иваныч.

— Слушайте. Я извиняюсь, но у меня, и правда, в первую очередь стоит здоровье мамы, — произнес я, поглядывая на обоих.

— Вот, держи! — произнес Иваныч, протянув толстую пачку с деньгами, перетянутую желтой тонкой резинкой.

— Что это? — удивленно спросил, я, взяв пачку денег, крутя ее в левой руке и выглядывая из-за банки, которую я придерживал под глазом.

— Это деньги на лечение твоей матери. Я тебе уже говорил, что идет охота на хранителей. Я обещал