Володарь железного града - Яр Серебров

— Личная гвардия хана!

Сердце Октая ушло в пятки. Он едва дышал от страха, узнав в мужчине с пересеченным уродливым шрамом лицом Оруга, кровавого сотника и главного палача хана всех ханов.

— Собирайся, Октай, ты идёшь к хану!

— Я… не готов… уу… ммм, — Октай мычал что-то невразумительное. За всю жизнь он всего несколько раз видел Узбека, но, чтобы тот опустился до беседы с каким-то дерюгой….

Сотник кивнул нукерам и развернувшись, вышел. Октая схватили и недолго думая завернули в персидский ковёр. Воины, подхватив поклажу словно пушинку оправились вслед за командиром.

Октай в дороге едва не задохнулся и в мыслях уже прощался с жизнью. Он ожидал, что попадёт в застенок, однако его тушку «выкатили» в царском дворце, в одной из комнат. Слуги привели дерюгу в чувство, одели в подобающие одежды и дали воды. Ближе к вечеру, нукеры, грубо взяв чиновника под локти, вели долгими переходами в ту часть дворца, где он прежде никогда не был. В ханские покои. Октая швырнули словно куль, прямо на пол выложенный ажурной византийской мозаикой. Октай, поняв где оказался, распростерся ниц, боясь поднять голову.

— Сядь!

Услышав знакомый властный голос Октай, дрожа всем телом, подчинился и поднял голову. Хан сильно сдал, год тому назад он выглядел куда лучше. Глубокие морщины пересекали его лицо, пожелтевшая кожа походила на старый, выцветший от времени пергамент. Волосы на бороде истончились, поседели, частью выпали и лишь горящий взгляд говорил от том, что воля в этом живом мертвеце ещё сильна.

Узбек отпил вино, надкусил виноградину и злым, немигающим взором уставился на Октая.

— Кто ты такой⁈

— Я… ууу… эээ…

— Я спрашиваю, кто ты такой⁈

Октай замер, он не мог ничего ответить и всё больше вертел головой, ища поддержки в окаменевших лицах личной стражи могучего хана. Не выдержав, снова повалился на пол, буквально вжимаясь в него.

— Поднять!

Несколько нукеров рванули и подхватив жирное тело дерюги, поставили его на ноги, подтащив ближе к хану.

— Кто ты такой⁈ — Проревел Узбек ему в лицо. — Ты мой раб! А почему раб ведёт себя словно великий хан? — лицо хана выражало состояние крайней брезгливости и Октай невольно отвёл глаза.

— Мой верный нойон, коняз Иван Калита десять лет добивался тамги на свой Кремль. Десять! — Рявкнул Узбек. — Видит эллах, ближник многое отдал за это право. И тут, я узнаю, что мой дерюга дал тамгу какому-то удельному глуховскому князю, на крепость большую, чем в Москве! На крепость, в которой стоят медные трубы, стреляющие огнём! На крепость, где построили башню выше самой большой мечети мира, до НЕБЕС!!! — с каждым предложением хан повышал голос и Октай едва не лишился чувств. — Считаешь себя выше своего хана подписывая ТАКУЮ тамгу, выше эллаха⁈ Ничтожный червь, как ты посмел⁈ — хан не удержался и отвесил несчастному пощёчину.

— Меня обманули, великий хан. Я ничего не знал про башню! — заблеял Октай и тут же получил тычок копьём живот, отчего согнулся в три погибели.

Озбек неожиданно успокоился и подошёл ближе:

— Хорошенько подумай, Октай, прежде чем ответить. Сколько он тебе заплатил? Сколько⁈

— Это всё Берди, — заверещал дерюга. — Это всё он, отродье шакала. Он просил тамгу и выслал богатые поминки, а я, я не думал хан, что они построят у меня ТАКУЮ крепость. Если бы тамгу просил князь, я бы не посмел. Я знаю правила, я бы не посмел великий хан. Я выдал тамгу простому ортаку, Прохору. Не конязю.

— Ложь, кругом ложь! — Узбек небрежно поднял пальцем жирное лицо Октая. — У тебя лишь один шанс сохранить свою ничтожную жизнь, червь! В диване ты получишь золотой ярлык и две сотни нукеров. И сам лично, слышишь меня, лично вместе с баскаками и остальными бездельниками поедешь за этим конязем, как его там?

— Мистислав.

— Да, Мистислав. Хочу здесь увидеть того, за кого так печётся моя Тайтуглы-хатун.

Узбек отвернулся и, дав знак чтобы дерюгу увели, тяжело опустился на трон.

* * *

Несмотря на дождливую осень весенние вложения в сельхоз-проекты оправдались на все сто процентов. В прошлом году под зиму мы запахали девятьсот гектар, весной, цифра уже превысила семь тысяч, а под эту зиму по плану посадок мы должны обработать уже девять! Прогрессу здорово поспособствовала энергетическая революция, освободившая лошадок от монотонного труда на цепи, лежнёвка и почти сотня прицепных модулей.

Шла плотная работа и с каучуконосами. Десяток биг-бэг корней крым-сагыза и шесть бочек его семян, всё, что достали люди Лоренце в княжестве Феодоро, хватило чтобы засадить триста сорок гектар. Жаль, выхлопа в первый год с него не густо, дай бог полтинник, с гектара. Основную массу корень набирает на второй год и с половины плантации (вторую оставили на следующий год) мы собрали неполных восемь тонн. Учитывая, что содержание каучука в корешках доходило до пятнадцати процентов, необходимость в сборе диких одуванчиков с его жалким одним процентом, отпала. С грехом пополам едва выварили тонну каучука. Благо с гуттой дела шли веселей. Тверские купцы развернулись не только в Козельском княжестве. Весточки о том, что люди Глуховского князя скупают кору корней волчьего лыка и ведьминых серёжек, разлетелись по всему бассейну Оки. Мы скупали не только Бересклет Бородавчатый, но и куда более распространённый Бересклет Европейский. В нём хоть гутты и меньше, но само растение распространено шире. За летний сезон подсобники скупили свыше сорока тонн, причём часть корешков уже высадили в качестве защитных лесопосадок. С бересклета не только ведь корни можно брать, его древесина идеальна для выжигания углей идущих на пороха и художественные карандаши. А уж как он хорош для пчёл как медонос, слов нет.

Не забывали и про эрзацы. Цех химии освоил синтез изопрена из лимонена, пиролизом. Сам лимонен больше года получали из дипентена[ii], а сие соединение было отходом при синтезе камфоры из соснового скипидара. С тонны сосновой живицы выходило чуть больше пуда, изопрена. Несмотря на то, что с техпроцессами и катализаторами возился около года, качество изопрена все ещё ужасное. Однако для прорезиненных тканей, галош, болотных сапог, шлангов, изоляции проводов и эбонита вполне уместное. Тем более для надувных лодок и гидрокостюмов изопрен подходил куда лучше любого природного аналога.

Помимо зерновых и овощных культур высадили клевер, донник, овсяницу, люцерну и само-собой коноплю. Последней собрали тысячу семьсот тонн, с копейками, что позволило загрузить ткацкий цех. Урожай овощей выдался на славу