Инсургент - Владимир Максимович Ераносян

отшутиться от смерти. – Ты мастак по части дронов: уворачиваешься, сбиваешь, даже отфутболиваешь, рикошетишь их. Ты есть морпех… Жалею, что не в море меня накрыло, а в речке. Говорили, что глубокая и широкая. Не везде.

Ромео не спасли. Раны, не совместимые с жизнью. Доктора не всесильны, да и форсить не всегда на пользу. Шлем входит в экипировку морпеха так же, как и берет – это единственное правило, которое Ромео как ни старался, соблюсти не мог или не хотел. У каждого свой нрав и гонор. Дисциплина – сложная работа.

О гибели Ромео Правда, Лист, Рыбак и другие узнают только через несколько часов, а пока было много работы. «Деза» требовала немедленного пояснения.

– Буран, я Правда. Штурмовая двойка Карлеоне на восьмой улице – двести! Информация о контроле над точкой не подтвердилась. Зачистили дом своими силами – два укроморпеха из 36-й бригады, снайперы – двести. Винтовку, два АК и боекомплект затрофеили. Закрепляемся на восьмой. Вызываем группу эвакуации. Три «триста», два «двести». Один из «двести» прямо на дороге. На всякий случай эвакуируйте с помощью карабина – пусть оттянут такелажным канатом, чтоб без сюрпризов. Схему минирования передам с эвакуационной группой. Конец связи.

– Правда, я Буран, принял.

Карлеоне, как командир отряда, выслушав впоследствии замечания Бурана, устроил разнос своим – чтоб проверяли каждый угол перед докладом. Обещал приписывать тех, кто выдает желаемое за действительное и не перепроверяет сведения с переднего края к «фуфлогонам» с соответствующей «постановой». Бывшие зэка, заключившие контракт с Министерством обороны и приписанные к морской пехоте, все поняли. Объяснять дважды Карлеоне не любил – дисциплина прежде всего. К тому же было очевидно, что зэка, которого использовали потом как наживку, сам себя так и окрестил, не догадавшись, что говорит сам о себе не в будущем, не в настоящем, а в прошедшем времени.

– Погиб бы героем, если б не смалодушничал и предупредил. Шанс был.

Буквально через час подразделение разозлившегося Карлеоне первым вошло уже на седьмую улицу и зачистило ее буквально до блеска, прочесав даже пустующие собачьи будки, заброшенные колодцы и уличные туалеты…

СВО учила воевать. В том числе бывших зэка. Скоро заключенные, решившие искупить криминальные грехи на фронте, послужив Отечеству, досконально освоили свои и смежные военно-учетные специальности, могли управлять катером и дроном, стрелять из гранатомета и пулемета, и, что особенно удивительно и показательно – отдавать воинское приветствие, воплощающее товарищескую сплоченность. Они с гордостью произносили девиз российского морпеха, ассоциируя себя с героическими парнями из 810-й черноморской, 40-й и 155-й тихоокеанских…

Спустя некоторое время, но уже после окончательной зачистки Крынок у большинства бывших зэка закончились контракты с Министерством обороны, но многие из них приняли решение продолжить службу во благо Отечества. Такое решение принял и Карлеоне, командир отряда «Шторм», ставший впоследствии командиром одного из штурмовых отрядов ФСБ. Его опыт и навыки не могли остаться незамеченными.

Глава 16

Босс или шавка

Предателей презирают даже те, кому они сослужили службу…

Публий Корнелий Тацит, римский историк

Тарелка с ломтиками тающего во рту сала, белого с прожилками, соленый огурец и зеленый лук – невзыскательный Ступак всегда вполне довольствовался неприхотливым набором закуски, без претензий на особое гурманство. Он сидел перед простыми яствами и довольствовался малым. Сидел без электрического света, при свечах. Такое освещение соответствовало моменту, сопряженному с переосмыслением и разочарованием…

Под водочку или самогон хорош был и шашлычок с армянским лавашем, неплох был и наваристый свекольный борщ с чесночными гренками. Но сейчас он, словно нетребовательный трапезник, радовался тому, что стояло на столе, хотя мог вскрыть консервы с тушенкой, в углу стоял целый ящик, или даже заказать курочку с гарниром из офицерской столовой.

Он был сыт, поэтому больше пил, чем закусывал. Пил Ступак много. А после сокрушительного удара по мужскому эго вообще ушел в запой, и даже пропустил важную информацию о разведывательном «саммите» в Херсоне, который ГУР МО готовил в секретном бункере.

На «саммит» был приглашен и его прямой начальник старший уорент-офицер второго класса Марк Картер. Да не один, а с командиром замкнутого на него отряда «ЗеБра», где верховодил небезызвестный главарь помилованных зэков Гасан.

Ступак, до последнего конфуза считавшийся «правой рукой» Картера, по статусу и воинскому званию был с Гасаном на одном уровне. Но де-факто силового актива, то есть собственных, лично ему преданных отморозков в ресурсе Бормана не наблюдалось. Он «марал свои руки» убийствами не потому, что не доверял никому грязную работу и считал, что лучше него с «мокрым делом» никто не справится. Нет, просто в окружении Бормана не было никого, кто выполнил бы его поручение беспрекословно и не задавая лишних вопросов.

Появление в его закутке накануне мероприятия Гасана собственной персоной, срочно прибывшего в Херсон по приказу Картера, как ни странно, не удивило Ступака. Ведь он беспробудно пил уже дня три, реакции были заторможены, а мелькающие рядом реальные персонажи пересекались с воображаемыми.

Ступак налил себе и гостю, как только тот вошел в его «обитель», не поинтересовавшись, как тот относится к салу в качестве закуски. Выпил, не чокаясь, и начал философствовать вслух. А Гасан присел напротив, слушая молча этот скучный монолог.

– Вот скажи мне, Гасан, боссы мы или шавки? Нас же используют задаром! Все кому не лень! А потом вытирают о меня ноги! Втаптывают в грязь! Меня и тебя, без кого они тут ноль! Пшик! Что бы они сделали без меня? Или без тебя? Если б не мы, не украинцы, они что, смогли бы пойти на русских?! Не смогли бы! А мы гибнем пачками за что? Чтобы они трахали наших баб?! В Европе и Америке, там ведь наши бабы их обслуживают, так же ведь… И тут?! Они уже и тут их трахают! И главное – они не против, бабы наши! Твари!

Ступак опорожнил очередную рюмку и забросил шматок сала в рот, проглотив его, не пережевывая и не поперхнувшись.

– Этот Картер, он как сюзерен себя ведет. С пренебрежением глядит. Мы для него – быдло! – икнув, продолжил спич Ступак. – Право первой ночи! Слыхал о таком обычае в средневековой Англии? Хотя откуда тебе, мусульманину знать… А я в Англии был в учебном центре в Оукхемптоне, графство Девон. Я их обычаи знаю. В древние времена их король повелел шотландцам не сопротивляться, если знатный англичанин отымеет его невесту до того, как она окажется на брачном ложе. Так они с шотландцами поступали, эти англосаксы херовы. Янки еще хуже! Украинцы для них – индейцы! Мы люди второго сорта! Понимаешь ты это?