Конфликт миров - Александр Фест

Я был слишком в шоке от неожиданного предательства. Лишь оглушительный хруст ломающегося тела резанул обострённый слух. Сознание стремительно угасало и только женский силуэт наверху не давал уйти в забытье. Мира смотрела вниз, но я уже больше не мог разглядеть еë лица. Такого желанного и настолько же ненавистного сейчас. На глаза накатывала кровавая пелена, закрывающая обзор. Мир вокруг окрашивался в красный монохром. Хотелось подняться и выяснить что же случилось, восстановить правильность событий, но тело больше не слушалось. Только лишь источник внутри рвался наружу, обещая уничтожить ту, что была виновата в произошедшем. Порвать весь мир на кусочки и забрать всё, что нам причиталось по праву сильного.

— Ой, да заткнись ты!- Прикрикнул я на него и отключился.

Мне снился очень странный сон, сильно похожий на реальность. В нём я почему-то лежал на земле и смотрел в небо. Солнце так приятно пригревало, давно не чувствовал себя так хорошо. Совсем не хотелось шевелиться, лишь раствориться в таком обволакивающем тепле. Вот появилась тень, загородившая мне свет, похожая на кого-то сильно знакомого. Я попробовал возмущаться и отогнать силуэт, создававший неудобства, но у меня ничего не вышло. Девушка, обладавшая длинными светлыми волосами и острыми ушами что-то кричала, но смысл ускользал. Вот меня подняли и куда-то понесли. Я слышал успокаивающий, приятный шёпот. Некто волновался, старался меня приободрить. Я хотел ответить и заверить в том, что всё в порядке, но язык не слушался. Удалось лишь промычать нечто невнятное.

Сцена сна переключилась, а в следующей пришла боль. Мучитель, обладающий скрипучим голосом и стойким запахом перегара, зачем-то вонзал в меня иглы, протягивая нить через мою плоть. Я хотел кричать, но мешала деревяшка, зажатая между моими зубами. Этот неизвестный палач поплатится за свои действия! Я вырву ему руки и ноги, а потом поменяю местами, воткнув как попало! Вот только переживу всё происходящее! Обязательно займусь!

— Убью, выродок! — схватил я своего истязателя.

Множество рук навалились сверху и прижали к поверхности, на которой лежал. Они пытались меня сдержать, но куда подобным слабакам было совладать с моей новоприобретённой силой!? Я рвался достать их всех. Ублюдки хотели моей смерти, хотели лишить возможности существовать.

— Порешу всех вас!

Я стремился вырываться, рычал, даже укусил кого-то, но в какой-то момент боль стала нестерпимой и сознание вновь ускользнуло. Возможно, этому поспособствовал острый укол в плечо от шприца и введенное непонятное вещество. Я пребывал где-то во тьме и чувствовал лишь лёгкие прикосновения. Кто-то аккуратно брал меня за руку и гладил по лбу, шепча приятным тембром. Голос звал вернуться, очнуться. Не оставлять в одиночестве, не уходить дальше. Он говорил, что там больше ничего нет, в конце пути лишь холод и отчаяние. Уговаривал остаться, жить, гореть тем, что дорого. Наверное, нечто подобное доводилось чувствовать лишь в далёком детстве, дома. Когда после очередной драки, побитый, но непобеждённый, я лежал на коленях у матери. Она была строгой, но справедливой, а самое главное, всегда поддерживала меня. Успокоенный приятными воспоминаниями, я окончательно отдался забытью и умиротворению.

Пробуждение вышло быстрым, но достаточно жёстким, наполненным целой гаммой неприятных ощущений. Я открыл глаза и увидел над собой знакомый потолок медпункта. Обшарпанный, облезший, но уже ставший родным из-за всех тех случаев, когда Доку приходилось меня чинить после очередной вылазки. Вот значит кого я обещал убить, пребывая в полушоковом состоянии. Надо будет в качестве извинений принести ему бутылочку чего-нибудь крепкого и редкого. Сан Саныч много прощал за презент в качестве выдержанного алкоголя. Собрал-таки снова, врач по призванию. Вот уж кто точно остаётся непризнанным героем, спасая жизни.

Я попытался подняться, но помешали сковывающие тело ремни. Упаковали меня по полной, как буйного пациента. Могу их понять и не осуждаю, всё же собственная безопасность важнее всего. Сильно болела грудь, голова и спина. Если первая от предательского кинжала, то остальное, видимо, от столкновения с асфальтом. В мыслях всплыли воспоминания о произошедшем, но я отогнал их, решив пока что сосредоточиться на более насущных проблемах. Не время предаваться захлёстывающим чувствам.

Осмотревшись, насколько позволяло лежачее положение, я заметил ту, кто держала меня за руку. Аня уснула, положив голову на мою ладонь. Девушка выглядела измотанной, но всё же лучше, чем я. Похоже, что она ночевала прямо здесь, беспокоясь о моём состоянии. Я пошевелил рукой, тем самым разбудив эльфийку. Девушка оторвалась от кровати и протёрла заспанные глаза, приходя в себя. Она встретилась со мной взглядом и встрепенулась. Её лицо выражало удивление, смешанное с надеждой. Но было в этом ещё что-то более тяжелое.

— Выжил... — дрожащим голосом протянула Аня и бросилась ко мне на грудь.

От резкой боли я едва не взвыл, чуть вновь не потеряв сознание. Давно не ощущал себя настолько разбитым и уязвимым.

— Потише ты, убьёшь же...

— Переживёшь, — ответила девушка, ещё крепче меня обнимая.

Не знал, что в ней есть столько силы, или просто я сейчас был достаточно слаб. Всё-таки приятно, когда о тебе кто-то так беспокоится. Гораздо лучше, чем проснуться в одиночестве, никому не нужным.

— Сколько я спал?

— Пару дней. Мы уже отчаялись.

— Отлично выспался, — улыбнулся я.

— Да иди ты! — возмутилась Аня, стукнув меня по груди кулаком.

Удар вызвал очередную вспышку боли, прострелившую по всему телу.

— Успокойся, женщина, убьёшь же.

— Ты и сам отлично справляешься.

Вот уж в чём она полностью права. Я столько раз рисковал собой и выходил из ситуаций относительно целым. Рано или поздно моя удача должна была закончиться. Правда только не ожидал, что это произойдёт вот так, от рук близкого человека. Почему всё произошло именно подобным образом лишь предстояло выяснить. Найти ответственных и наказать, даже они если они окажутся мной.

— Освободи меня, больше не буду буянить.

— Хорошо.

Аня принялась расстегивать ремни, сковывающие моё тело. Замотали вообще максимально убедительно — руки, ноги, так ещё торс и шею пристегнули отдельно. Хорошо, хоть смирительную рубашку не надели. Подозреваю, что лишь потому, что она бы препятствовала операциям. Силы во мне хватало, по крайней мере до произошедшего. Источник по-прежнему отзывался, похоже, пострадало только бренное тело.

Освободившись от оков, я с большим трудом принял сидячее положение. Каждому движению сопутствовала боль. Вот уж одна девушка потрепала меня больше, чем схватки с врагами. Верь потом внешней хрупкости и безобидности. Задела ведь не только тело, но и душу. Думал же, что привык к ударам судьбы, но оказался слишком мягок,