Я – Легенда - Евгений Александрович Гарцевич

— Ладно, бес с тобой, — махнул рукой Фин. — Что увидела?

— Беда, деда, — всхлипнула Фирс.

— Где? — старик вновь переменился. Сначала ярость, потому опустошенность, теперь собранность. Он явно понял больше, чем я, а теперь четко и по делу выясняет нужные подробности, в отличие от внучки, которая теперь поплыла. — Да не реви ты уже. Раньше надо было думать, а сейчас-то какой толк? Где?

— У кривого ручья, — вздрагивая и утирая нос, ответила Фирс.

— Под красным холмом? — уточнил старик.

Фирн кивнула и, похоже, собралась снова разрыдаться, но деда перебил.

— Кто?

— Не увидела, смутно все. Дядя Конор точно ранен, и я не смогла увидеть отца. Но видела тени. Там случился оползень, и что-то выбралось из земли…

— Понял, отдыхай. Тетка придет, присмотрит, — сказал Фин и в голосе его прозвучал довольно тепло, но неуверенно, как будто за нежностью и заботой он прячет страх и волнение. Он обернулся на меня, — Поможешь?

Я лишь пожал плечами и махнул рукой, мол, веди.

Мы спустились на первый этаж и остановились на пороге столовой. Фин попросил подождать его и метнулся сначала к женщине, так и стоявшей в коридоре. Что-то ей прошептал и скрылся где-то в глубине дома.

Похоже, праздничный ужин откладывается, хотя на стол уже начали накрывать. Появилась корзинка с хлебом и лепешками, обновили фрукты и расставили посуду. Я подхватил лепешку, еще теплую, и налил воды. Как же это оказалось вкусно. Хлеб таял во рту, его не то что запивать, его можно было не жевать.

На столе еще появилась какая-то тетрадь или дневник, с кучей разноцветных ленточек и в кожаной обложке. Конечно, из кожи кафферов. Видимо, записи хозяйки, может, даже с подсказками, как сервировать стол. Мне бы тоже пригодилось. Не подсказки по сервировке, а сам блокнот. Раньше я, в принципе, без блокнота из дома не выходил. Карточка огня, заметки, поправки, в общем, записывал я много и часто. Но когда пропало зрение, пропала и надобность.

А вот сейчас вернулась и причем вдвойне. Сомнительно, что я найду здесь готовый баллистический калькулятор, скорее придется вернуться к истокам. Мысленно записал блокнот в список покупок, взял вторую лепешку и, пока хозяин дома не вернулся, снова подошел к ружью на стене.

Не мой тип оружия, но что-то в нем все-таки было. Изящные формы, скрытая мощь. И даже тюнинг из рога каффера уже не казался таким странным, особенно после демонстрации Фином его внутренней мощи.

— Возьми, — старик снова подкрался бесшумно, дотронувшись до моего плеча.

Я обернулся на протянутую руку, чувствуя, как забилось сердечко. Вот ведь, что значит — хороша ложка к обеду. Раньше, я бы даже не взглянул, а сейчас разволновался почти как школьник. Ладно, не школьник, но новичок, который первый раз сбил гонг, поломав мишень на пятистах метрах.

На ладони Бакли лежали четыре латунных патрона для ружья. Видавшие виды и, видимо, не один раз уже перезаряжаемые. Пулевые, на вид свинцовые.

У меня сразу же в голове закрутились те крохи информации, что я знал про гладкоствол. В снайпинг я пришел из спорта, а не как многие стрелки, из охоты. Так что сильно в тонкости не вдавался. Но что-то знал — при наилучшем раскладе у меня метров семьдесят. Скорость пули двенадцатого калибра на ста метрах упадет почти в два раза, а энергия раза в три… Еще порох со временем потерял…

Я усмехнулся собственным мыслям и представил общение с грэйрэмом метров так с пятидесяти. «Не молчи! Ну как я? Попал?» И ответ такой: «Че-то слабовато, ближе подходи! Ближе! Еще давай… Ауч, а прикладом-то в лоб зачем?»

В общем, не зная ни состояния ружья, ни патронов, ни противника в меткость лучше не пытаться. Поближе подпустить, разрядиться в упор и молиться…

Но заветные четыре патрона принял от Фина как великое сокровище. Два убрал в карман, два пока придержал.

— Снимай, чего ждешь? — подтолкнул меня Бакли. — И догоняй, я пока запрягу.

Повторять дважды не пришлось. Я тут же дотянулся до оружия, аккуратно снял и сразу же вскинул, прицелившись в окно. Довольно легкое, но, возможно, это уже шакрас зашевелился, подкинув дополнительных сил.

Провел пальцами по стволам, каких-то явных дефектов или вздутия не обнаружил. Переломил и заглянул внутрь, взвел курки, проверил пружины бойков, поискал люфты. Очень четко ощущалось, что ружье старое, очень старое, но каких-то критичных моментов я не обнаружил. Его даже чистили и, похоже, не очень давно.

— Егор! — донеслось с улицы. — Время!

Я выскочил из комнаты, чуть не столкнувшись с бедной женщиной, с которой все никак не получалось познакомиться. Она протянула мне кожаную сумку с лямкой через плечо. В нос ударил аппетитный мясной аромат. И еще там что-то позвякивало, скорее всего, молочное.

Я вышел на улицу и, лишь на секунду зависнув на оценке транспортного средства, запрыгнул в небольшой кузов. Больше всего конструкция напомнила грузовой мотороллер «Муравей». Чуть ли не жердочка для «водителя» и пустой кузов полтора на полтора метра. Вместо мотора и переднего колеса выступал высокий и довольно худой, по сравнению с остальными, каффер.

— Крепко держись, быстро поедем, — бросил через плечо Фин и свистнул, «заводя мотор».

За что держаться, я нашел не сразу. Сначала просто раскорячился, держа в руках ружье и сумку и еще пытаясь шляпу не потерять. Когда начало ощутимо потряхивать, подумал, что это мы уже разогнались. Но потом мы, действительно, разогнались…

Глава 12

Шакрасу гонка определенно понравилась. Я таких показателей на биомониторе еще не видел. Не геном, а какой-то адреналиновый наркоман. А потом, небось, еще и дозу надо будет повышать постоянно.

Думать об этом времени особо не было, хлипкая деревянная конструкция кузова (хоть и обтянутая кожей каффера) дребезжала и скрипела так, что казалось будто мы сейчас разлетимся на геномы. А только что съеденная лепешка меня не покинула только потому, что поперек горла застряла.

А потом, когда я перегруппировался и закрепился, я уже и сам почувствовал восторг шакраса. Лето вокруг, природа, ветер в лицо… Тьфу, с песком. Но это мелочи!

Дорога в таком темпе у нас заняла около часа, потом каффер подвыдохся. И Фин скрипя зубами и, скорее всего, сердцем ослабил напор на наш «мотор». И