Испытание славой - Дмитрий Викторович Распопов

— У них есть арбалеты, сеньор Иньиго, — подтвердил Ханс.

— Вынеси меня к ним, — решил я лично поговорить с тем, кто там такой смелый.

Капитан наёмников аккуратно достал меня из повозки и на руках понёс к итальянцам, которые и правда были хорошо вооружены и одоспешены.

— Синьоры, — обратился я к ним, — с кем я разговариваю?

Вперёд вышел мужчина, который удивлённо посмотрел на меня, но осторожность в нём победила наглость, поскольку на мне был крайне дорогой костюм, прошитый золотыми нитями.

— Синьор Валериано ди Мацо, — склонил он голову, — с кем имею честь?

— Граф Иньиго де Мендоса, — ответил я спокойно и мягко, — могу я поинтересоваться синьор, что послужило причиной нашей остановки?

Моя видимая покорность сбила его с толку, поскольку он явно рассчитывал пошуметь и поспорить, а тут он запнулся.

— Мои люди видели в вашей повозке ваше сиятельство человека, похожего на Родриго Борджиа, — смущённо заметил он, — мы бы хотели с ним поговорить.

— Зачем? — поинтересовался я, чем ещё больше сбил его с толка.

— Опознать и если это действительно он, возможно даже немного повесить, — хохотнул он, чтобы как-то прийти в себя от того, что его план поссориться со мной явно давал сбои.

— Простите, синьор Валериано, — я поднял взгляд к небу и перекрестился, — но тогда вам сначала придётся убить меня.

— Вас? Зачем мне это? — удивился мужчина.

Я спокойно посмотрел на него.

— Я пообещал кардиналу Латино Орсини, что с кардиналом Родриго Борджиа ничего не случится, пока я везу его к дому его друга кардинала Торквемады, — соврал я, говоря тихим и спокойным голосом, — так что я не могу нарушить своё слово и вам придётся прежде, чем убить кардинала Борджиа, убить и меня.

Итальянец побледнел.

— Вы действуете по поручению кардинала Орсини? — переспросил он, — я не знал об этом.

— Синьор Валериано, — улыбнулся я ему, — а давайте так, я заплачу вам тысячу флоринов за то, чтобы вы охраняли эту повозку, пока мы не доедем до дома кардинала Торквемады, а дальше можете поступать так, как вам велит совесть.

— Вы хотите нанять нас? — изумился он, на что я показал ему на вооружённых людей и отряды, которые во множестве ходили по улицам.

— Рим нынче не спокоен, синьор Валериано, — ответил я, — а вы выглядите как люди, которые могут постоять за себя.

— Тысяча флоринов, — он повернулся к своим людям, которые услышав о золоте стали говорить, что такого вежливого синьора, как я, не грех и немного поохранять. Тем более, что и ехать тут недалеко.

— Хорошо, мы согласны, — он вернулся ко мне, и я не стал тянуть с оплатой, а снял с себя золотую цепь с крупными рубинами и протянул её ему.

— Здесь чуть больше, но ювелир явно захочет вас надуть, дав меньшую цену, — мирно улыбнулся я ему, на что он тут же заверил меня, что с ювелира стрясёт всё, что только можно.

Мы вежливо друг другу поклонились, и я вернулся в повозку, а новообретённая охрана стала занимать вокруг нас места, образую широкий круг безопасности.

— Что происходит, Иньиго? — поинтересовался у меня слегка бледный Родриго.

— Эти люди хотели вас повесить, — вздохнул я, — к счастью, мне удалось договориться с ними поохранять вас до дома кардинала Торквемады.

Он изумлённо посмотрел на меня.

— Они хотели меня убить, а теперь охраняют? Как это возможно.

— Пути господни неисповедимы, мой друг, — я перекрестился и прошептал краткую молитву благодарности богу, оставляя его в ещё большем недоумении.

Когда мы подъехали к дворцу кардинала Торквемады, я на руках Бартоло был вынесен из повозки, простился с милыми людьми нас охранявшими и синьором Валериано лично, который также вежливо раскланялся со мной и мы простились. Вот только когда они отъехали, я повернулся к Хансу, который за всем этим удивлённо наблюдал и холодно ему приказал.

— Сегодня же найми нам три тысячи швейцарцев на самый минимальный срок контракта, какой возможен, я не собираюсь больше отчитываться в своих действиях перед каждой римской собакой.

Капитан сразу осунулся и поклонился мне.

— Я наведу справки синьор Иньиго, кто из соотечественников в городе и свободен.

— Отправь сообщения в ближайшие крупные города, мне без разницы, — приказал я, — я хочу иметь нормальную защиту на время своего пребывания в городе.

— Слушаюсь, синьор Иньиго, — ответил он, став совершенно серьёзным.

Кивнув, я показал Пауле и Родриго, что они могут выходить из повозки, поскольку нас вышли встретить слуги. Один из них тут же узнал меня.

— Синьор Иньиго! Какая радость! — бросился он ко мне, кланяясь, — его преосвященство будет так рад вас видеть!

— Кардинал дома? — кивнул я ему, показывая, что тоже узнал его.

— В городе неспокойно, так что он уже второй день никуда не выходит, синьор Иньиго, — поклонился мне он ещё раз.

Он повёл нас в дом, где услышав, что приехали гости, навстречу нам вышел и сам старик, в простой домашней одежде.

— Иньиго! — увидев меня на руках Бартоло, на его лице появилась широкая улыбка, — счастье-то какое! Ты приехал меня навестить?

— Конечно наставник, — меня поднесли ближе, и я смог обняться с кардиналом, — как же я рад вас видеть, писал каждый раз и мечтал вас обнять.

— Это взаимно Иньиго, — Торквемада обратил внимание на Паулу и Родриго, который был рядом с ней в по-прежнему мирской одежде.

— Кардинал Борджиа? — изумлённо понял он, кто перед ним.

— Я всё объясню позже учитель, — быстро сказал я, — вы разрешите нам остаться у вас на несколько дней, пока мы не приведём в порядок дворец Борджиа?

— Какие несколько дней Иньиго! — изумился Торквемада, — оставайся столько, сколько тебе нужно! Я совсем один и твоё присутствие меня только порадует.

Правда он сказал это только в единственном числе, так что это значило, что Родриго Борджиа он не очень рад видеть в своём доме, а следовательно разговор нельзя было откладывать.

— Скажете слугам, куда можно устроить Паулу и Родриго? — тихо спросил я у него, на что старик нехотя кивнул и распорядился своему дворецкому,