Гнев Несущего бурю - Дмитрий Чайка

— Вот ведь дура, — недовольно поморщился я. — А вроде бы умная. Давай-ка мы ее проверим. Если она глупость сделает, я лучше за фараона кого-нибудь из твоих племянниц выдам. Феано с такими замашками в Пер-Рамзесе больше вреда принесет, чем пользы.

— Провокация? — загорелась Кассандра, которая жутко любила всякие заковыристые задачки, щекочущие ее острый ум. Сдобными плюшками не корми, дай с людьми поиграть.

— Она самая, — хмыкнул я, едва подавив невольный смешок. — Слушай…

1 Маса — более позднее название — Мисия. Страна восточней Вилусы, за рекой Сангарий (совр. Сакарья). Соответствует южному побережью Мраморного моря.

2 Море Аззи — Черное море.

Глава 10

Феано придирчиво разглядывала себя в бронзовое зеркало, с неудовольствием отметив крошечный, едва заметный прыщик на нежной, изрядно побледневшей коже. Она давно уже не показывалась под солнцем иначе как в вуали или под зонтом, новой причудой богатеев Энгоми. Сложная прическа смиряла теперь буйную гриву смоляных волос, которые, искупанные в ароматных травах и маслах, лежали сейчас на спине, спускаясь ниже поясницы. Рабыня методично водила гребнем, стараясь не дернуть даже локона. Госпожа гневаться будет, ведь ее волосы — предмет зависти всего бабья Энгоми.

А вот для кого это все? — проскочила вдруг в голове Феано тоскливая мысль. — Для чего я живу? Наряжаюсь сама для себя. Господину моему я больше не мила, а на других мужиков мне и посмотреть нельзя. Живу как уродливая вдова на необитаемом островке. Даже приласкать меня некому. Так и увяну, ненужная никому.

— Аккуратней, старуха, — презрительно бросила она, ища, к чему бы придраться. Всех ее рабынь перевели заменили, отобрав даже Пиерис, которая была с ней еще со Спарты. Одна эта из старых осталась. Ее Феано вымолила у господина, для чего пришлось наплести ему с три короба всякой ерунды. Отказаться от услуг бывшей царицы было свыше ее сил. Она, прожившая первую половину жизни в полнейшей нищете, получала ни с чем не сравнимое наслаждение, когда осознавала, кто ей прислуживает.

— Аккуратней, я сказала! — резко вскрикнула Феано, сделав вид, что рабыня дернула ее за волосы. — Ты саму родственницу государя расчесываешь! Корова криворукая! Давно по щекам тебя не били?

— Давно, госпожа, — покорно ответила служанка. — Уже почти неделя минула. Не устаю радоваться вашей доброте.

— То-то же, — смилостивилась Феано. — Помни, кто ты, а кто я. Я настоящая госпожа, а ты грязь у моих ног.

— Это ты грязь, — услышала она спокойный голос. — Нищая рыбачка со смазливой мордой. Твоя душа чернее ног твоего отца. Ты не госпожа и никогда ей не станешь. Ты ведь просто голодная девчонка, которую прихоть богов вознесла на самый верх. Ты все время ешь и не можешь наесться. Рвешь и кусаешь все, до чего получается дотянуться, но твой голод неутолим. Знаешь почему? Потому что ты живешь так, как будто боишься заснуть здесь, а проснуться в своей хижине на охапке тростника. Если бы не наш господин, тебе смеялись бы в лицо. На тебя падает отблеск его славы, но тебе никогда не отмыться от своего прошлого, девочка. Ты не вылезаешь из медной ванной, но грязь на твоих ногах все равно видна за целый стадий.

Феано медленно встала и повернулась, не веря своим ушам. Это кто сейчас заговорил? Та старуха, которую она хлещет по щекам за малейшую провинность? Нет, это точно не она. Перед ней стоит совсем нестарая, уверенная в себе женщина с умным насмешливым взглядом. Скорее всего, ей еще и сорока нет. И она больше не боится свою госпожу. Да, ее лицо изрезаны морщинами, а волосы седы, но назвать ее старухой уже язык не поворачивается. Несомненно, она была очень красива еще совсем недавно, пока горе и потеря близких не подкосили ее, в один день отняв многие годы жизни. Было в этой женщине нечто неуловимое, что делало ее для Феано совершенно недосягаемой. И тогда девушка поняла, что ей никогда не стать такой, как бывшая царица, брошенная судьбой на самое дно. И эта мысль так ошеломила Феано, что она даже бить свою рабыню не стала. У нее просто не поднялась рука.

— Никогда тебе не стать настоящей госпожой, — с наслаждением повторила служанка и с победоносным видом сложила руки на груди.

— Но почему? — из глаз Феано, неожиданно для нее самой, брызнули злые слезы обиды, и она зарыдала, не стесняясь той, кого унижала столько времени. — Да что со мной не так? Чем я хуже тебя?

— Что с тобой не так? — прищурила глаз рабыня. — Для начала, девочка, настоящей госпоже не нужно постоянно кричать, что она госпожа. Все и так прекрасно это знают. А если она орет об этом на всех углах, значит, сама не уверена до конца. Не уверена настолько, что приходится напоминать об этом самой себе.

— Еще скажи! — жадно посмотрела на нее Феано.

— Еще? — снова усмехнулась рабыня, которая точно знала, что эта самовлюбленная дрянь скоро прикажет забить ее палками или заморить голодом. — Это мать тебя в детстве по щекам хлестала? Ты ей возвращаешь эти оплеухи?

— Тетка, с которой я после смерти матери жила, — всхлипнула Феано, в душе которой как будто что-то сломалось. — Завидовала мне, гадина, продать хотела за меру ячменя. Почти уж продала…

— Но ты же родня господину, — изумленно посмотрела на нее рабыня.

— Дальняя очень, — махнула рукой Феано, которой придуманная жизнь давно уже заменила правду. — Мы совсем бедно жили.

— Оно и видно, — поджала губы рабыня. — Ну что, на поля меня теперь отправишь? Или сразу палками прикажешь забить, чтобы я больше не мучилась?

— Нет, — решительно сказала Феано, минутная слабость которой прошла совершенно. — Ты останешься со мной, и больше я тебя даже пальцем не трону, Асия.

— Это еще почему? — растерялась рабыня, которую в этом доме еще ни разу не назвали по имени.

— Я предлагаю тебе сделку, — Феано чеканила каждое слово. — Нерушимую, как у царских купцов. Я уеду отсюда, а ты получишь мой дом, моих рабынь и мою жизнь. Только свою ванну я тебе не отдам. Я ее с собой заберу. Клянусь Великой Матерью, что все, что я сказала, истинная правда.

— Цена