Время отдавать - Владимир Львович Кусакин

Через четыре часа на площадь сел вертолёт из которого вышел Его Честь судья Габриель Араго. Для ожидавших его друзей было почти шоком, когда из вертолёта показался не одетый в мантию и с париком на голове судья, а невысокий темноволосый человек в комбинезоне. Его сумка, которую он с видимым усилием достал из кабины, по всей видимости была набита железом под завязку.

— Жду вас через пол-часа! — сказал он Сесилио. — Какой номер? Пойдём папа. Сначала я поговорю с тобой.

— А сумка? — Фернандо показал на сиротливо лежащую посередине холла сумку.

— Заберите, там подарки для вас. И позаботьтесь о пилоте. Мы полетим туда завтра.

Внутри оказалось двенадцать гранат с запалами в карманчике, цинк с патронами и два автомата «Беретта».

— Ничего себе у нас судья! — присвистнул Фернандо. — Игнасио, помнишь грузовик с такими же? Их списала армия, а водитель ухитрился свернуть не в ту сторону.

— Это когда ты оцарапал задницу о колючки, а подумал что ранен? И мне пришлось тащить тебя на себе полкилометра? Эх Бекко, доиграешься ты у меня.

— И хоть бы раз я сказал тебе грубое слово, хомяк толстый!

* * *

Полчаса спустя вышел Его Честь судья Араго.

— Капитан! Зайдите ко мне.

Сесилио понравилось что он не притворялся важной персоной, он был таким.

— Ваше имя?

— Сесилио Бенито.

— Да, теперь вспоминаю.

Он не сказал в связи с чем, но по его улыбке было ясно, что воспоминания не носили никакой опасности.

— Давайте я буду называть вас Сесилио, а вы меня Габриэль.

— Почту за честь Ваша Честь!

— Оставьте это. Вы друзья моего отца и я счастлив что провидение послало вас на Монт Бланк именно сегодня.

— В этом нет нашей заслуги, Ваша Честь!

Глаза Габриэля немного погрустнели, потом он вздохнул и сказал:

— Ну что же, придётся идти неверным путём наших предков…

Он встал и подойдя к двери подёргал за верёвку колокольчика, вызывающего прислугу.

Через несколько секунд, предупреждённый о необычно важном постояльце, сам хозяин Витторио Альбини ворвался в номер и замер в подобострастном поклоне.

— Послушайте, любезный, — сказал судья — я бы хотел устроить небольшой праздник для моих друзей…

— Всё что прикажете, Ваша Честь!

— Записывайте.

Первое: накормить пилота, но не давать ему ни грамма спиртного, вы проследите за этим лично.

Второе: Принесёте в номер капитана два обеденных стола.

Он подумал, прикидывая количество.

— Да, два будет достаточно.

Третье: Через пять минут вам принесут на кухню список блюд, которые сеньоры захотят отведать.

Видимо здесь он вспомнил Игнасио, потому что добавил:

— И не стесняйтесь с количеством.

Четвёртое: Коньяк, херес, виски, и вина самые лучшие что у вас есть.

Пока всё. Если понадобится что-нибудь ещё, вам сообщат! Свободны!

* * *

Сеньор Альбини выкатился из дверей спиной вперёд.

Судья повернулся к Сесилио.

— Нам нужно будет многое обсудить, познакомиться, а ещё вы должны мне рассказать всё с самого начала, об этой истории. Заодно просветите, почему вам не нравится наш хозяин?

Застолье въехало в нормальное русло через час после начала. Доброе старое итальянское застолье, когда все не то чтобы пьяны, но и назвать участников трезвенниками язык не шевельнётся.

— Ну а теперь рассказывай Сесил, как это всё произошло. — сказал Габриэль, которому именно в эту минуту Фернандо придумывал имя покороче.

— Всё началось с папаши нашего хозяина, старого Антонио и его траттории, а также с этого лоботряса Бекко, который вовремя подсунул мне гранату…

Когда судья далеко за полночь возвращался к себе в номер, из-за колонны тенью выскользнул хозяин отеля и прошептал:

— Ваша Честь, я следил как вы приказывали, только всё равно полицейский которого зовут Бекко принёс пилоту бутылку шампанского.

— Старайся! — сказал Габриэль, а сам подумал что теперь он точно знает за что ребята так не любят этого гуся.

Утром они были готовы и ждали у вертолёта. Ждали естественно Бекко, который всегда опаздывал. Наконец появился и он.

— У нашей машины потолок два километра. — уныло сказал пилот. — И кроме того грузоподъёмность… — он посмотрел на Игнасио. — Я не могу согласиться лететь в таких условиях.

— Габриэль, прикажи ему! — заскакал Фернандо в нетерпении.

— Не могу. Он мне не подчиняется. И формально он прав. За вертолёт отвечает он.

Судья подумал.

— Луиджи! — сказал он пилоту. — Я забыл в номере свою сумку, не мог бы ты…?

— Конечно Ваша Честь!

— Ты главное не торопись, Луиджи. Осмотри всё. И соседние номера тоже, а то вдруг какие-нибудь шпионы? В виде журналистов…

— Так точно, Ваша Честь! Разрешите идти?

— Иди, Луиджи!

Как только пилот скрылся в здании, Габриэль сказал:

— Быстро в кабину!

Ещё не совсем понимая что они собираются делать, друзья мигом забрались внутрь. Габриэль сел на пилотское место.

— А как же…? — начал Игнасио, но дружеский тычок под ребро от Бекко заставил его замолчать.

— Луиджи учил меня как управлять этой птичкой. — сказал Габриэль.

— И сколько вы налетали, пилот? — спросил Сесилио усмехаясь.

— Часов, э-э-э-э два!

— Три — счастливое число. — хмыкнул Игнасио.

— Не три, хомяк, а четыре! Нам ещё возвращаться! — стукнул его Фернандо.

— С горы я смогу и добежать.

— Ты лучше ложись на бок и катись. Так быстрее для тебя.

Вертолёт наклонился набирая высоту, оставляя внизу фигурку Луиджи и несколько зевак из ресторана прервавших свой завтрак.

— А он не будет жаловаться? — спросил Сесилио.

Габриэль помотал головой.

— Не будет, если мы вернём машину. А то пришлось бы оставить Игнасио.

— Почему меня? — обиженно завопил толстяк.

— Ты у нас самый тяжёлый хомяк на свете. — подсказал Фернандо.

— Надо было оставить Эмилио!

— А кто нам покажет где это находится?

— У нас есть карта!

— Когда прилетим, мы дадим тебе карту и ты будешь нашим проводником. Только недолго. Хорошо?

— Почему это недолго? — подозрительно глядя на Бекко спросил Игнасио.

— В горах всё выглядит иначе. — ответил за Фернандо Эмилио.

— А как же альпинисты?

— У них цель — вершина, кроме того есть шерпы, которые знают горы.

— У вашей группы был такой?

— Да, был. Но он сбежал. Испугался наверное.

— Он пришёл в полицейское управление. Так мы узнали о вас.

Вертолёт теперь медленно поднимался вдоль склона Монте Бьянко.

Несколько раз он как придавленный чьей то рукой