Домино 4 - Иван Катиш

Савелий с Коржиком подскочили и влезли внутрь портала. Портал радостно мигнул и забрал обоих. На некоторое время стало тихо, только автомобиль догорал, воняя почем зря. На елке застрекотала белка и метнула в машину старой шишкой. Шишка занялась не сразу: промокла под весенними дождями, но потом сгорела как и все остальное.

Парни развеселились:

— Смотри! Ей тоже не нравится!

— Не, наоборот, она хочет жечь костры!

— Где ты видел белок, любящих костры?

— А вот у нас как раз такая!

Белка выдала еще одну стрекочащую трель, кинула в костер еще одну шишку и ускакала вглубь леса.

— Надо было орешков взять, — задумчиво проговорил Магнус.

— Надо было, — согласился Эрик, который обычно молчал.

Вдалеке послышался звук подъезжающей машины.

— Ставки! Делаем ставки! — оживился народ.

— Это Управляющий!

— Нет, Боргер!

— Нет, Пещернадзор!

— Забьемся!

Еле успели. Из-за поворота показалась машина Пещернадзора, подъехала и остановилась рядом с нашим пикапом. Из машины вывалились Костас и Димас и в недоумении уставились на нас.

— А мы… это… портал новый обнаружили, — растерянно сказал Димас.

— А мы тоже, — пояснил Балакирев.

— А почему вы его нашли раньше нас? — не понял Костас.

— Вот и у меня тот же вопрос, — Балакирев пристально посмотрел на команду Пещернадзора.

Костас с Димасом вздохнули.

— Он сложной формы, — заявил Димас. — Я такого никогда не видел, только в учебнике читал.

— Интересно, — вежливо заметил Балакирев.

— Ну мы посмотрим? — предложил Димас.

— Подождите пока, там наша команда, еще решат, что вы враги.

Костас нахмурился. Еще не было такого, чтобы кто-то лез в новый портал вперед него.

Постояли. Придумали сделать ставки на что произойдет раньше: вернутся Коржик с Савелием или кусты ответят.

Парни вернулись раньше.

— Значит, смотрите, — вещал неимоверно возбужденный Коржик. — Кароч, я знаю это место. Это бывший портал на Митру. Я прям узнаю брата Колю, там еще такие проходы смешные были. Только он пустой, никого нет, какие-то работы у входа идут. Мы не стали нарываться и вернулись. Сам проход ощущается странно, обычно щелчок по ушам и всё — ты на другой стороне, а здесь как будто голова кружится. Вот.

— Супер, — обрадовался Магнус. — Надо всем туда слазить.

— Давайте потом, — поморщился Балакирев.

Тут подал голос Димас:

— Он не должен быть просто порталом, он круговой, вот смотрите.

И он достал планшет со схемой и поднял проекцию схемы в воздух, чтобы все могли посмотреть.

— Ух ты, — обрадовались все и стали тыкать пальцами в проекцию. — А если выход на Митру сохранился, то куда он делся?

— Он как бы не автоматический, ты должен приложить усилия, чтобы не проскочить остановку.

— Это как? — не понял Коржик.

— Ну сосредоточиться на точке выхода.

— И как же люди таким пользуются? Не все же могут?

— Как-то. Я ни разу не видел, — признался Димас.

— А где такое есть? — Савелий прямо воткнулся носом в проекцию.

— На Сифоне точно. И где-то еще, — попытался вспомнить Костас.

— Очаровательно, — прищурился Балакирев. — Соберем зоопарк порталов. Плохо, что вы так мало знаете.

Костас с Димасом напряглись. Но продолжения не последовало.

Балакирев как будто забыл про них, разглядывая остов сгоревшей машины. Затем повернулся к Магнусу и спросил:

— Так, а тело Шона никто не догадался оттащить в сторону?

Магнус поднял бровь.

Глава 11

Весна закончилась так же стремительно, как и началась, и вот нас снова окружало чудесное Доминошное лето, даром что на дворе еще был только апрель. Вернее, самое его начало.

Кьяра сумела вырваться на Домино всего один раз на два дня. Мы чудесно съездили в наш отель у Зеркального озера, но у меня осталось ощущение, что приехала она-то за вещами. Поскольку в воскресенье она все упаковала, строго велела дурака не валять и номер сдать в отельный фонд, а меня пригласила навестить ее на Бодайбо, куда ее послали родственники и где она собиралась застрять до конца лета. Я обещал подумать. Зато она неожиданно отобрала у меня свое кольцо. Стащила его у меня прямо с пальца, как только обнаружила, что я его все время так носил. Заявила, что получила разрешение на перевозку экспериментальных артефактов и специальный артехран, и теперь может кольцо возить кольцо куда хочет. А на Бодайбо вообще никто и слова не скажет, и она будет его там носить. И гонять снежных песцов. Я попробовал все это понять, но не смог, и мысленно махнул рукой. В любом случае надо было прекращать страдать, крокодилы сами себя не сделают.

После гибели Шона и поимки двух его сподвижников Роман Николаевич с Балакиревым долго вели переговоры с Меркатором, обвиняя этот мир во всех смертных грехах. Меркатор в ответ угрожал понижением рейтинга безопасности, но наши на эту угрозу только обрадовались и предложили понизить его до нуля, чтобы к нам ехали только очень мотивированные люди. Почему-то эта идея Меркатору не понравилась.

Переговорам частично мешало то, машина Шона сгорела почти полностью, а на теле Шона, которое благодаря команде Маркуса в огонь не попало, ничего, кроме усиленного пульта с воздушной петлей, обнаружено не было, и доказать, что еще было при нем, оказалось затруднительно. Впрочем, наши были уверены, что внутри машины был тот самый симбионт, которого так опасались наши кусты, потому что через час, после того, как сгорела машина, они откликнулись и сообщили, что симбионт покинул Домино. Покинул — что же, можно сказать и так.

В любом случае создание помех для работы нашего Пещернадзора и скрытие портала, а наши так и не разобрались, как Бенефакторам это удалось, тянули на полноценное нарушение примерно всего, и с этим даже Меркатор спорить не мог. В конце концов наши добились запрета на появление у нас всех, кто был официально связан с Бенефакторами, и получили компенсацию от Меркаторского магсовета за злоупотребления. Спор по пещере Шона еще шел, и конца ему видно не было. Наши в принципе были готовы вернуть потраченные деньги, но при одном условии.

Дело было вот в чем. При попытке реализовать готовые фирромуляторы Шона, выяснилось, что они бракованные. Этот деятель догадался внутрь формы подкладывать камушек, что позволяло ему