Домино 4 - Иван Катиш

— Так, нечего тут ставить опасные эксперименты, — зашипел Драк. — Летите на поляну.

— А сам-то! — обиделся Котий.

— У меня все под контролем!

— Да-да, — продолжал препираться Котий.

Они еще обменялись десятком реплик, и в конце концов Котий отвез нас метров на двести к ближайшей поляне, и там мы приступили к экспериментам.

* * *

Довольный как слон Балакирев вломился в кабинет Романа Николаевича.

— Думаю, мы достаточно хорошо подготовились, чтобы легализовать открытую разработку синего золота.

— Ты имеешь в виду, что тема с кормлением кустов достаточно раскручена? И все знают, что нам нужно торговать кормом? — уточнил Управляющий.

Балакирев кивнул.

— А тебе не кажется, что любой, кто маломальски в этом разбирается, поймет, что мы изымаем гораздо большие объемы, чем нам может понадобится для туристического аттракциона?

— А мы изымем их быстро, — объявил Балакирев. — Никто не успеет ничего подсчитать.

— Ну и как же мы это сделаем? — нахмурился Управляющий.

— У нас есть кого попросить, — уверенно заявил конструкт. — И есть чем расплатиться. Нам ведь не нужен весь объем месторождения, мы вполне обойдемся половиной.

— Ты о Драке? Да, с ним получится быстрее. Но только если у него накопился аппетит, просто добывающей машиной ему быть неинтересно. И несколько неловко спрашивать, мы и так злоупотребляем участием этой группы.

— Я знаю. Но вот сейчас подходящий момент.

— Подслушивал? — усмехнулся Роман Николаевич.

— И подсматривал, — ничуть не смутившись, заявил Балакирев.

* * *

Эксперимент по управлению платформой с оригинальным управлением, рассчитанных на Элуров, оказался слегка сомнительным. Что хорошо, платформа Баруха немного слушалась, но небезупречно. Команды выполнялись медленно, двигаться платформа под лапами Баруха тоже быстро не могла, но в целом это выглядело вполне функционально. На меня-то Элуровский пульт вообще не реагировал.

— Да ты мой тайный родственник, — обрадовался Котий и боднул мохнатой головой Баруха.

Барух так изумился, что чуть не слетел с платформы.

— Я узнаю, можно ли повысить чувствительность пульта, — пообещал мне Котий. — Так у тебя будет личный водитель. Да и у всех будет по водителю, если мы притащим сюда еще таких платформ.

— Вот у тебя планы, — восхитился я. — Но в принципе и так можно ездить. Барух, тебе что больше нравится, кататься на платформах или сражаться с тварями?

Барух посмотрел на меня блестящими глазами, что, вероятно, должно было означать, что он за любой движ, а то скучно.

Поставив за пульт Баруха, мы неспешно добрались домой. Получилось и правда небыстро, раза примерно в три дольше, чем с Котием. Но куда нам спешить? Солнце светило, в лесу росли какие-то хорошенькие цветочки, пели птицы. Котий развалился сбоку от Баруха, не забывая впрочем поглядывать и по сторонам, и на крокодила, и вперед. Когда на проложенный дисками маршрут выскочил кабан и топнул копытом по диску, Барух притормозил, а Котий одним прыжком наскочил на свинокопытное и отправил его лапой в полет.

— Ну-ка не смей мне дорогу портить, животное, — на полном серьезе рассердился Котий. — Не для тебя клали! Ишь, копает!

Кабан, вереща, пролетел через два куста и свалился в третий.

— Волков закажу с Элуруса! Дополнительных! — продолжал угрожать Котий. Рассердился он не на шутку.

— А потом будем выводить волков, — усмехнулся я, свесив ноги с платформы.

— Волков проще выводить, и они не копают, — успокоился Котий.

— Почему проще? — удивился я.

— Да потому что они сами перемрут, когда кончатся кабаны и зайцы. А на людей здесь не понападаешь. В крайнем случае, Драка пошлем, — запланировал Котий.

Да, Драк — это наша крайняя мера.

Барух остановил платформу, чтобы Котию было удобно забраться обратно, а потом снова тронулся. И к обеду мы прибыли домой, съели по бутерброду и я засел в мастерской с твердым намерением решить проблему с размером Баруха уже к вечеру.

Для перевода моего главного крокодила на самостоятельную поднастройку я воспользовался дополнительным функционалом машинки для копирования управляющих элементов. Вообще он предназначался для внесения правок при копировании, но, прикинув шансы, я решил, что все должно получиться и без копирования. Просто вносим правку в оригинал и оставляем так. А потом подумал — а чего бы мне заодно не сделать резервную копию Баруха? Ведь я могу. И сделал.

Пару часов я думал и прикидывал, как бы мне совместить технические возможности девайса с собственными намерениями, и, наконец, мне показалось, что у меня получилось. До кучи я изготовил две копии Баруха до правки и две копии Баруха после. Мне показалось, что весь этот процесс вызвал у Баруха нехилые подозрения, но я попытался ему объяснить, что так получится больше оригинальных Барухов, а то новые версии выходят сильно тупее по началу.

Тут Барух моргнул, соглашаясь, и даже приосанился, осознав, что становится родоначальником истинно элитного подразделения. Но в целом еще предстояло проверить, что у меня вышло. И в любом случае пора было вернуть Баруха в пещеру, пока в рядах его подчиненных не наступил разброд и шатание.

* * *

Кракко был в полном восторге. С Элуруса прибыли ингредиенты для паштетов, которые он давно хотел заказать. Но упрямые Элуры заявили, что под такой проект нужен только вылов из пролива Газами, а он месяц был отрезан ветрами. Но наконец-то ветер стих, всё, что нужно было выловлено, почищено, подготовлено и упаковано в защищенный холодильник. И теперь Кракко танцевал перед разделочным столом, размахивая хорошо отточенным ножом.

— Due pesci Fugo vivevano con una donna anziana… — распевал Кракко, размышляя, не поменять ли концепцию целиком.

— Откуда здесь фугу? — услышал знакомое слово Шмидт, врываясь на кухню. — Я кому запретил! Она же ядовитая!

— Нет тут никакой фугу, — обиделся Кракко. — Это просто песня. Про фугу, да. А у нас просто нормальная рыба. Как селедка, только лучше, потому что у Элуров лучшая рыба во вселенной. Я что, виноват, что про селедку нет песен?

— Песни про селедку есть, — уверенно заявил Шмидт, и тут же исполнил начало песни про селедку, королеву морей.

— Не, такая не нравится, — заявил Кракко и снова затянул свою песню про фугу.

— Какая-то она у тебя короткая, — раскритиковал ее Шмидт.

—