Псы Господни - Олег Велесов

— Знаешь трактир «Зеркальный карп»?

— Да господин, — кивнул Щенок. — Это недалеко от капитульных тюрем.

— Завтра в полдень там.

— Хорошо, господин, только…

— Что?

— Жировик не станет со мной разговаривать. Я могу передать ваши слова Заплатке, его помощнику.

— Передай Заплатке, мне без разницы.

— Ещё, господин…

— Говори.

— Вы уверены, что Жировик захочет встретиться с вами?

Упс, а вот об этом я как-то не подумал. Действительно, какой резон ему встречаться со мной? Я унизил его перед братвой, он злой, аки пёс, хочет убить меня… Ну вот пускай и попытается.

— Захочет, не сомневайся. Только пусть приходит один, иначе встреча не состоится.

Пацан кивнул и бегом бросился выполнять поручение. Вернулся к вечеру. Я весь день ходил из угла в угол, наловил бабочек на тренировке, отчего Гуго мозоль натёр на языке, повторяя: господин, внимательнее. Увидев Щенка, спросил раздражённо:

— Чего так долго?

— Значит так, — выдохнул пацан. — Заплатку я нашёл на Суконном рынке. Там были эти, которые поджигатели, но меня не тронули, только зубами скрипели…

— Короче!

— Я стараюсь, господин, вы, главное, не перебивайте, а то я собьюсь и придётся рассказывать с самого начала. Так вот, Заплатка приглядывал за теми, кто поясные сумки режет. Увидел меня и очень разозлился, стал требовать налог за прошедшие дни. Я сказал, что больше не ворую, а занимаюсь честным трудом, что отныне я слуга господина де Сенегена и что у меня послание от вас Жировику. Заплатка стал смеяться, сказал, что меня никто из банды не отпускал, и чтобы служить кому-то я должен выписаться. Выписаться, значит уплатить тройной налог за месяц. А потом один старый вор шепнул ему, что Сенеге — это тот, кто оскорбил Жировика, и тогда Заплатка потащил меня в Нищий угол. Это тот самый угол, в котором нас хотели сжечь, помните?

— Помню, дальше.

— А дальше туда пришёл Жировик. Он был одет как торговец: жёлто-синяя котта, узкие шоссы, шерстяная накидка. Я не ожидал его увидеть, поэтому растерялся, но он обещал не трогать меня и обещал отпустить без выкупа. После этого я передал ему слово в слово ваше послание. Он велел ждать и ушёл. Пока ждали, Заплатка предложил сыграть в кости. Я согласился. Я знаю, что Заплатка шулер. Он залил в свои кости свинец и если сделать правильный бросок, то выпадают нужные числа. Но я всё равно согласился. Если ты знаешь, что кости шулерские, то надо лишь приноровиться к ним. Я проиграл шесть раз, а потом утроил ставку и выиграл. Вот!

Он раскрыл ладонь, на которой горкой лежали монеты.

— Молодец, выигрыш твой. Что потом?

— Заплатка не хотел отдавать деньги. Он пытался обвинить меня в обмане, но я сказал, что кости его, и если они с изъяном, то обманщик он, а не я. Он схватился за нож, но старый вор сказал, что если Заплатка убьёт меня, то Жировик этому не обрадуется, а когда Жировик недоволен, лучше самому себе перерезать горло. Понимаете, о чём я, господин Вольгаст?

— Господи, как же научить тебя изъясняться кратко? — взвыл я. — Продолжай.

— Ага. Когда Жировик вернулся, он велел Заплатке отдать мои честно выигранные монеты, целых двадцать три, это получается два су и одно денье. А потом сказал, что принимает ваше предложение, но также сказал, чтобы вы были один и ещё я, то есть, вы и я, а он придёт с Заплаткой.

Ну наконец-то, добрались до финала. Значит, встреча завтра в полдень. Я в любом случае собирался идти один, брать кого-то с собой, устраивать засаду не с кем, все мои люди Гуго да Щенок, да ещё Лобастый, но из него так себе боец, если только копытом кого лягнуть успеет.

Я облегчённо выдохнул, а Гуго покачал головой:

— Не ходите туда, господин. Этот Жировик… Он не честный, вы для него добыча. Он убивал. Много убивал.

— А ты лучше? Сколько человек ты положил на войне, Гуго? Да и за моими делами уже очередь из трупов выстраивается.

— Это другое, господин. Вы защищали себя, свой дом, госпожу Поладу. Я воевал… Да, многое было, не хочу вспоминать. Но жестокость оправдывается тем, что… Это очень сложно, господин, не дай Бог вам узнать подобное, — глаза сержанта перебегали с места на место, словно отказываясь видеть картинки, выплывавшие из памяти. Наконец он встряхнул головой. — На Божьем суде я отвечу за свои прегрешения — за каждое, ибо признаю́ их. А Жировик не признается никогда, ни в чём, ни перед кем. Бойтесь его. Даже если он будет заливать вас мёдом — бойтесь.

Я поморщился.

— Ты мне прям лекцию прочитал, типа, кроха сын к отцу пришёл и спросила кроха… Вот только я не спрашивал. Я уважаю тебя, Гуго, но будь добр, избавь меня от своих измышлений.

— Тогда хотя бы наденьте гамбезон и не забудьте меч.

— А это хороший совет, так и поступлю.

На встречу с Жировиком я отправился в приподнятом настроении. У меня был план: или договориться, или спровоцировать ссору и убить его. Если он действительно мастер Батист, я выиграю при любом исходе. Конечно, останутся люди, которые как бы должны отомстить мне, но тут прячется одно огромное «ОДНАКО». После смерти лидера всегда начинаются пляски на костях, то бишь, передел совместно нажитой власти. Заместители непременно примутся рвать друг друга в стремлении занять ещё не остывшее, но опустевшее место. Под этот шум различные конкуренты попытаются заново поделить сферы влияния, взять под контроль чужие территории, чужую собственность, чужих людей. Замутится такой ералаш, что разборки бургиньонов с арманьяками покажутся утренником в детском саду, и когда всё завершится, вряд ли обо мне вспомнят.

Хороший план, мне нравится, как тут настроению не подняться? Его даже зеленщица опустить не смогла. Едва я вышел из ворот, она выбралась из-за прилавка и начала тормошить меня словесно.

— О, господин Вольгаст, как я скучаю по вашим сильным рукам, — она подмигнула. — И не только я. Вы уже два дня не заходите. Ну же, давайте спустимся в мой подвальчик и пошалим.

Она говорила громко и откровенно, совсем не стесняясь прохожих.

— Извини, дорогая, шалости закончились. Больше я в