Земля: Начало - Михаил Ран

После этого я перешел к следующему этапу: прямые покупки криптовалюты. С корпоративных счетов компаний-партнеров, которые уже оказались в моей цепи транзакций, я совершил два десятка покупок электронной валюты, распределяя их одновременно по разным площадкам. Каждая из операций была рассчитана на минимизацию риска: разные суммы, разные адреса кошельков, разные промежутки времени между транзакциями. Ощущал, как пальцы уже побаливали от скорости работы.

Параллельно я инициировал процесс исчезновения данных из банковских баз. Это требовало не просто удаления записей, а корректировки логов, подмены метаданных в системах непосредственного учета. Я запускал скрипты очистки, имеющиеся в моей обойме программ. Создавал поддельные ошибки обработки информации, которые заставляли серверы «забывать» о новых транзакциях, затирал журналы входов и активности пользователей. В итоге, когда алгоритмы безопасности попробуют провести ближайшую сверку данных, они увидят лишь «шум» — несовпадающие фрагменты информации, которые сложно связать в единую и цельную картину.

Оставалось только ждать. Если всё прошло так, как я задумал, через пару часов эти деньги перестанут существовать в привычных базах данных и появятся в мире, где их уже никто не сможет отследить.

Давно я так бодро не развлекался в сети. Пальцы скользили по клавиатуре, команда за командой уходили в систему, а в голове стучала быстрая, четкая последовательность шагов. Адреналин кипел в крови, дыхание сбивалось, а от напряжения даже выступила испарина на лбу. Глаза на секунду метнулись к таймеру — оставалось ещё целых 40 минут. Чистого, незамутненного времени, которого вполне хватало не только на финальную часть операции, но и на грамотное заметание следов.

А значит, пора переходить к следующему этапу.

— Ну что? Погнали! — сказал я, больше для себя, чем для кого-то ещё, и пальцы снова заскользили по клавиатуре, вызывая интерфейс управления дата-центром.

Система не сразу отреагировала. Её мощные процессоры, перегруженные параллельными операциями, на секунду задумались, но затем передо мной развернулось безмерное плато данных — гигантская карта памяти, где в цифровом виде пульсировали миллионы записей. Именно здесь хранились наши следы — все операции, логины, временные метки. А вместе с ними — огромные массивы информации о компаниях, которые я использовал как прикрытие в этой атаке.

Начинаем распад.

Я инициировал процессы деградации данных. Первым шагом запустил цепочку фальшивых ошибок хранения, которая заставляла серверы дата-центра «считать» сектора повреждёнными. Это был тонкий, но эффективный метод: система не пыталась их восстановить, а сразу помечала как потерянные.

Следующий этап — переполнение буферов. Я внедрил скрипты, которые буквально «засоряли» хранилища бессмысленными обрывками данных: случайные символы, несуществующие пути, скомканные куски старых логов. Всё это разрасталось внутри серверов как всё умерщвляющая цифровая плесень, затирая оригинальные файлы.

В этот момент по логам начали вспыхивать первые алерты, но уже было поздно. Я запустил процесс самоуничтожения секторов памяти. По сути, я заставил системы работать против самих себя: они начинали автоматически очищать «испорченные» данные, тем самым неосознанно уничтожая наши следы.

На экране быстро замелькала мириада строк, из которых я успел выхватить глазами некоторые из них:

Ошибка хранения. Данные утеряны.

Сектор 145-В не найден. Повторить попытку? [ОТМЕНА]

Файл 002389_логин. db повреждён. Попытка восстановления… [НЕВОЗМОЖНО]

Зрелище было завораживающим — это как наблюдать, будто рушится небоскрёб, этаж за этажом, пока не остаётся только пыль.

Серверы пытаются бороться. Спинным мозгом ощущал тревогу, бьющуюся внутри компании, и их попытки повлиять на происходящее. В ход пошли стандартные алгоритмы восстановления, но они не способны работать с хаосом, родившимся под моим чутким контролем. Каждый новый запрос на восстановление натыкался на несоответствие, на фальшивые данные, на коды, которые уже не имели никакого смысла.

Я включил резервный канал мониторинга, чтобы убедиться, что стирание затронуло не только наши данные, но и файлы компаний, которые я использовал как прикрытие. Да. Всё сгорает. Логины, пароли, финансовые отчёты — всё это медленно растворялось в цифровом вакууме.

Таймер показывал ещё 25 минут.

Я откинулся назад, вытирая ладонью пот со лба. Всё шло по плану, идеально исполненному, пусть и не идеально срежиссированному.

Теперь оставалось только наблюдать, как цифровая буря довершит начатое.

— Да, Лекс, ты — гений, — усмехнулся я, произнося слова вслух. Пусть это и звучало самодовольно, но в данной ситуации я был абсолютно прав.

Быстрым движением я закрыл рабочий софт, тщательно погасил сессию, оставляя после себя лишь цифровые обломки. Криптоключи уничтожены. Логи подчищены. Всё, что могло выдать моё присутствие, исчезло в вихре нулей и единиц.

Они не найдут ничего.

— Им явно стоит уволить своего системного администратора. А лучше застрелить.

Я хмыкнул, представляя, как в этот самый момент где-то в серверной комнате администратор, халтуривший на своём дежурстве, подбегает к экранам мониторов, на которых тревожным красным свечением мигают десятки ошибок. Его лицо, сначала выражающее лёгкое удивление, вскоре превращается в гримасу первобытного ужаса. Пальцы беспомощно мечутся по клавиатуре, команды не работают, системы рушатся одна за другой. Откуда-то звучит сигнал тревоги.

Внутри разразилось цифровое безумие.

А у меня? У меня — чизкейк.

Я аккуратно подобрал последний кусочек с тарелки, провёл языком по губам, ощущая насыщенный вкус клубники и сливочного сыра. Этот момент следовало смаковать так же, как я смаковал свою работу.

Таймер тикал.

Сейчас должна была сработать моя программа, та самая, которая перегрузит сервер резервных копий. Я представил, как в подвале здания, среди рядов холодных стоек, сервера начинают греться.

Как на мониторах администраторов начинают мелькать системные сбои:

Ошибка подключения к хранилищу. Попытка восстановления…

Сбой. Данные повреждены.

Физический отказ дисков.

Температура критическая. Рекомендовано аварийное отключение.

Но сервер не выключится. Нет. Я заблокировал все аварийные протоколы.

Он будет нагреваться, вытягивая энергию, до тех пор, пока перегретые узлы не начнут плавиться, пока не полетят искры.

Пока не начнётся пожар.

Я смотрел на таймер, спокойно дожёвывая десерт. Осталось чуть-чуть.

И вдруг — снайперский выстрел.

Резкий хлопок где-то вдалеке, сухой и предельно точный, как точка в конце хорошо продуманного предложения. А из-за угла здания, тонкой струйкой, пошел едкий черный дым.

Теперь можно позвонить тем неизвестным.

Глава 10

Рита провела за компьютером целый час, как и следовало ожидать, за это время она не нашла ровным счётом ничего. Ни улик, ни зацепок, ни даже глупого совпадения, которое можно было бы принять за знак судьбы свыше. Она устало откинулась на спинку стула и задумчиво уставилась в экран, который теперь смотрел на неё с тем же недоумением, что и она на него.

Ну