Надлежащий подход - Ирина Сон

– Что-то вы не торопились, помощники, – проворчал я и пошел открывать. – Молчать! Стоять!

Юные помощники так и замерли с поднятыми над порогом ногами и открытыми ртами. Дуняшу я узнал, а Вольгой почему-то оказался светловолосый широкоплечий подросток с первыми реденькими усиками над губой. Странно, мне показалось, что Вольга – женское имя, заканчивается же на «а»… Ну, ладно, видимо, исключение, как Никита и Данила.

– Развернулись и быстро пошли гладить горячим утюгом свои запасные платья, не забудьте платки на голову, – тем же командным голосом велел я и, заинструктировав помощников до изумления относительно правил одевания и раздевания при входе в лабораторию, отправил за запасной одеждой.

Дуняша и Вольга беспрекословно развернулись и взлетели вверх по лестнице. Я удовлетворенно хмыкнул. В этом веке молодежь воспитывали явно лучше, чем в моем. Никаких вопросов, капризов, кривляний, восклицаний о правах…

На этот раз они не заставили себя ждать. Но я опять остановил их на пороге, вооружившись антисептиком.

– Руки протянуть ладонями вверх!

Дуняша и Вольга растерянно дернули носами, когда им на руки шлепнулись мокрые платки.

– Да, это самогон, – кивнул я в ответ на их молчаливое изумление. – Протрите руки как можно лучше. Нет, дольше. Еще дольше. А теперь лицо и шею… Вот теперь давайте их сюда.

Платки опустились в плошку с яблочным уксусом. Следом я вручил им маски.

– Надеть. Что смотрите? Теперь к больным вы будете подходить только так. Всё ясно?

– Да, Техён, – хором ответили воспитанники.

Я посмотрел на них, помечтал о дезинфекции всех этажей и отдельном корпусе для больных и отвернулся, поправив:

– Можно Тэхон. Или Тихон. Если совсем уважительно, то Тихон Викторович.

А сам мысленно потер руки и пошел готовить ланцеты и емкости. Доноры для сыворотки пришли сами – даже звать не понадобилось.

Теперь осталась сущая мелочь – не грохнуться в обморок при виде их крови.

* * *

Арант был потрясен. Все были потрясены. Сначала они восприняли нарочито мужское поведение Тэхон как причуду, попытку сбежать от болезненной правды. Но никто и подумать не мог, что она зайдет так далеко, что забудет даже о девичьем стыде. Поехать верхом вместе с мужчинами! В мужском седле! Да еще в штанах и каких-то восточных тапках, выставив ноги на весь мир! Да, в портянках, но… Но они были тонкими!

У Аранта темнело в глазах от возмущения, когда он натыкался взглядом на четко очерченный изгиб лодыжки. Маленькая ножка в кукольной обуви выглядела ужасно откровенной. И такие же выставленные напоказ голые запястья! У Тэхон точно помутился рассудок, раз она смотрела на них и ничего не видела… Не бывало у мужчин таких рук! Никогда не бывало! У мужиков руки толстые, волосатые порой до самых пальцев, у неё же кожа была белая и почти чистая. По одним рукам было видно, что перед ними девушка в мужском платье, что уж говорить про безбородое смазливое лицо?

Но Тэхон не отступала от своего. Она по-мужски ходила, сидела, ела, говорила и размахивала руками самым неприличным для женщины образом. Ей было всё равно, что её голос можно было принять в лучшем случае за мальчишеский, и то с натяжкой. Она даже с женщинами вела себя как мужчина, не забывая вежливо подавать руки, когда они выбирались из повозки. Она перемотала портянки прямо при мужчинах, выставив голые ноги на всеобщее обозрение! Более того, когда рассвирепевший от её поведения Арант на одном из привалов прямо при ней пристроился к дереву и потянулся к штанам, она и глазом не моргнула! Не смутилась, даже не покраснела, только безразлично и даже с досадой бросила: «Ну не рядом с едой же!», заставив покраснеть его самого. И Арант сам не понял, как очутился за кустом в трех саженях от лагеря.

Тэхон играла так искусно, что порой ему чудилось, будто она и в самом деле мужчина, умудренный несчастьями юноша, обладающий неестественной красотой. Годана так вообще засомневалась всерьез. Но Зденька одергивала их всех, и мудрец тоже одергивал себя. Тэхон была девушкой – властной, обезумевшей, резкой, но девушкой. И её уснувшую женскую суть нужно было вытащить наружу.

Арант возлагал на Приморье большие надежды: близость смерти, настоящие покойники – такое всегда потрясает женщин. Какими бы стойкими они ни были, женская чувствительность не может устоять перед подобным кошмаром. Но если прочие действительно едва сдерживали слезы жалости, то Тэхон бросила лишь холодный взгляд. Арант убедил себя, что ему показалось. Ведь рассмотреть выражение лица, закрытого маской и очками, было сложно.

Когда Тэхон попыталась оттереть ему лицо вонючим платком в уксусе, настроение немного улучшилось. Пусть в безумной манере, но она беспокоилась. Значит, действительно была неравнодушна к Аранту, а Равновесие в её душе стремилось к порядку! Тэхон, по-видимому, испугалась своего порыва, потому что сразу после этого заперлась в снадобнице и не выходила оттуда весь остаток дня. Арант даже забеспокоился слегка и перед ходом с песней отправил к ней двух воспитанников со строгим наказом докладывать о каждом её шаге.

– Это правильно, что ты им рассказал о её болезни, – одобрительно кивнула Зденька, проводив взглядом Дуняшу и Вольгу. – Пусть присматривают.

Годана покачала головой и разгладила складки на торжественном платье.

– Нет, всё же мне кажется, что Тэхон – господин… – пробормотала она.

Илья причесал бороду и пробасил, укоризненно глянув на неё:

– Госпожа она, госпожа. Мы с Добрыней её первыми нашли. Она вся мокрая была.

– Да-да, – поддакнул Добрыня, листая книгу с песнями Мороза. – Мы успели всё рассмотреть. Девушка она. Просто грудь подвязывает.

– Ну… да, – согласилась Годана. – Там прятать и правда мало.

– Но каков талант, а! – продолжал Илья. Деревянный гребешок зацепился за завиток, и послушник неспешно и осторожно распутал его. – Как она мужика играет, как держится – ни единого промаха! Если не знать, то и впрямь поверить можно, что Тэхон – юный княжич. Еще лицо у неё такое… подходящее.

– Вот уж точно, – проворчал Арант. – Я чуть с ума не сошел, пока мы сюда ехали. Гляжу и не пойму: девушка или нет? И как же это проверить, чтоб не раздевать?

Женщины переглянулись. Зденька перебросила на спину длинную косу.

– Девочки всегда во всех землях воспитываются не так, как мальчики, – сказала она. – Пусть хоть во всех повадках будет мужчиной, но умения, привычки и природную тягу никаким безумием не перешибешь. Арант, как откроется рынок, пригласи её погулять. Пусть посмотрит на торговые ряды, а ты гляди, куда ее тянет и что она берет. Уж ты-то