Оракул с Уолл-стрит 2 - Алим Онербекович Тыналин

под небольшой оркестр, играющий модные мелодии с примесью джаза. Констанс, привлекавшая всеобщее внимание смелым темно-красным платьем с открытой спиной, несколько раз выбирала меня партнером, вызывая явное недовольство Гордона Фишера.

Ближе к одиннадцати, когда вечеринка была в самом разгаре, ко мне подошел Ричардсон, главный дворецкий.

— Мистер Стерлинг, мистер Вандербильт просит вас присоединиться к нему в библиотеке. Мистер Прескотт уже там.

Я последовал за ним через анфиладу залов в противоположное крыло дома. Мы остановились перед массивной двустворчатой дверью красного дерева с бронзовыми накладками, изображающими сцены из греческой мифологии.

— Библиотека, сэр, — Ричардсон открыл дверь и отступил, пропуская меня вперед.

Помещение, в которое я вошел, можно было назвать библиотекой лишь условно.

Это настоящий храм знаний, протянувшийся на два этажа вверх, с галереями, соединенными спиральными лестницами из кованого железа. Стены от пола до потолка занимали книжные шкафы из темного дуба, заполненные тысячами томов в кожаных переплетах.

Высокие стрельчатые окна с витражами, пол из мраморной мозаики, массивный камин из зеленого малахита. В центре располагался огромный круглый стол, покрытый зеленым сукном, на котором разложены карты и документы.

Вандербильт, Прескотт, Колдуэлл и еще один мужчина, которого я не встречал раньше, сидели вокруг стола. При моем появлении они прервали разговор.

— А, Стерлинг! — Вандербильт поднялся, приветствуя меня. — Входите, присоединяйтесь к нам. Коньяк?

Он указал на серебряный поднос с графином и хрустальными бокалами.

— Благодарю, сэр, — я принял бокал, который он мне протянул, и сел в указанное кресло.

— Позвольте представить Сэмюэля Хантингтона, — Вандербильт кивнул на незнакомца, худощавого седого мужчину с аристократическими чертами лица. — Сэм возглавляет Continental Shipping Trust и любезно согласился присоединиться к нашему разговору.

Я пожал руку Хантингтона, отметив про себя еще одно использование слова «Continental» в названии финансовой организации. Случайное совпадение или системная практика маскировки связанных структур?

— Мы обсуждали меняющийся характер мировой торговли, — продолжил Вандербильт. — И хотел бы услышать вашу точку зрения на несколько вопросов, касающихся текущего состояния рынков и перспективных направлений для диверсификации.

Он отошел к одному из книжных шкафов и вернулся с кожаной папкой, которую положил передо мной.

— Здесь краткий обзор основных активов, которыми управляет наш семейный траст. Понимаю, что без углубленного изучения невозможно дать детальные рекомендации, но мне интересны ваши первые впечатления.

Я раскрыл папку и обнаружил несколько страниц с финансовой информацией. Основные активы Вандербильтов включали значительные пакеты акций в New York Central Railroad и других железнодорожных компаниях, недвижимость в Нью-Йорке и других крупных городах, доли в сталелитейных предприятиях, коммунальных компаниях, а также международные инвестиции, преимущественно в Европе.

Вандербильт терпеливо ждал, пока я изучал документы. Остальные мужчины негромко беседовали, позволяя мне сосредоточиться.

— Что вас особенно интересует, мистер Вандербильт? — спросил я, подняв взгляд от бумаг. — Долгосрочная безопасность капитала или возможности для роста?

— И то, и другое, разумеется, — ответил он, усаживаясь напротив. — Но если быть откровенным, меня беспокоит чрезмерная зависимость от традиционных секторов. Железные дороги были основой благосостояния нашей семьи, но их доминирование не вечно. Я ищу следующий «локомотив» для семейного капитала.

— Вы совершенно правы, — кивнул я. — Железнодорожная эра сформировала прошлое столетие, но новый век будет принадлежать другим технологиям. — Я сделал паузу, обдумывая, как сформулировать свои мысли. — Вижу, что у вас остаются существенные доли в New York Central и смежных компаниях. Я бы не рекомендовал избавляться от них полностью, но стоит рассмотреть стратегическую трансформацию этих активов.

— Каким образом? — заинтересованно спросил Хантингтон.

— В двух направлениях. Во-первых, электрификация железных дорог. Это будущее отрасли, особенно для пассажирских линий. General Electric Railway Systems разрабатывает технологии, которые радикально изменят экономику железнодорожных перевозок. Электрические локомотивы быстрее, эффективнее и дешевле в эксплуатации, чем паровые. При этом требуют значительных начальных инвестиций, которые могут позволить себе немногие.

Я сделал глоток коньяка, собираясь с мыслями.

— Во-вторых, я заметил, что вы владеете долями в нескольких судоходных компаниях. Здесь тоже происходит революция. United American Lines переходит с угольных паровых двигателей на дизельные. Это снижает эксплуатационные расходы на тридцать процентов, увеличивает скорость и сокращает количество членов экипажа.

Вандербильт обменялся взглядами с Колдуэллом.

— Мы как раз обсуждали возможность увеличения нашей доли в UAL до контрольного пакета, — сказал он. — Их новый флагманский лайнер «Manhattan» спускают на воду в следующем году.

— Превосходное решение, — подтвердил я. — Но я бы также рекомендовал обратить внимание на их грузовое подразделение. Пассажирские перевозки престижны, но грузовые стабильнее и прибыльнее в долгосрочной перспективе.

Хантингтон одобрительно кивнул:

— Проницательное замечание. Особенно с учетом расширения торговли с Южной Америкой.

Я продолжил, указывая на другие разделы отчета:

— Что касается коммунальных предприятий, ваши позиции в газовых компаниях хороши, но я заметил отсутствие инвестиций в развивающиеся сектора. — Я перевернул страницу. — Например, радиовещание. Columbia Broadcasting только формируется как национальная сеть, но их бизнес-модель имеет колоссальный потенциал. Реклама по радио открывает принципиально новый рынок.

— Реклама? — скептически переспросил Колдуэлл. — Разве это может быть серьезной основой для бизнеса?

— В будущем это станет одной из крупнейших индустрий, — уверенно ответил я, зная историю развития медиа в XX веке. — Компании уже сейчас готовы платить существенные суммы за доступ к массовой аудитории, а радио обеспечивает беспрецедентный охват.

Прескотт, молчавший до этого момента, внимательно наблюдал за мной. Я чувствовал, что он оценивает каждое мое слово, анализируя необычную уверенность моих прогнозов.

— Есть еще одна область, достойная внимания, — продолжил я, указывая на раздел, посвященный недвижимости. — Вы владеете значительной долей в отеле Waldorf-Astoria. Это перспективное направление можно расширить, создав целую сеть премиальных отелей. Туризм и деловые поездки будут только расти. Waldorf Hospitality Group с единым стандартом обслуживания в крупнейших городах Америки и Европы мог бы стать новым стабильным источником дохода.

Вандербильт задумчиво постукивал пальцами по столу.

— Интересная концепция. Унифицированный бренд вместо отдельных объектов… — Он повернулся к Хантингтону. — Что скажешь, Сэм? Ты всегда утверждал, что гостиничный бизнес слишком подвержен экономическим циклам.

— Так и есть, — Хантингтон пожал плечами. — Но в рецессию страдают прежде всего заведения среднего класса. Действительно роскошные отели имеют более устойчивую клиентскую базу.

— Именно, — подтвердил я. — Кроме того, премиальная недвижимость в центральных районах ключевых городов исторически сохраняет стоимость даже при экономических спадах.

Вандербильт налил себе еще коньяка.

— А что вы думаете о финансовом секторе? У нас существенные вложения через инвестиционные трасты.

Это ключевой момент. Финансовый сектор пострадает больше всего при крахе 1929 года, но я не мог прямо сказать об этом.

— Если говорить откровенно, сэр, я считаю текущую ситуацию с инвестиционными трастами тревожной. — Я намеренно подбирал слова с осторожностью. — Многие из них используют слишком агрессивное кредитное плечо и непрозрачные