Коконы - Макс Кириллов

– Что смотришь? Гадаешь от чего это я такой разговорчивый? С утра пораньше? Не один ты, Сема, сны видишь, не один.

Ракитин удивленно поднял глаза от тарелки и отложил вилку.

– Да ешь, ешь. Я тебе про американцев байки пока потравлю. Посмотрел я тот диск, что Вовка вчера принес. Не глупо, доложу тебе, не глупо. Входить будут двенадцатью рассредоточенными группами. Используя различные способы прикрытия от туристов до развозчиков пиццы. Охрана комбината, как ты знаешь, имеет несколько уровней. Первый внешний, а-ля ВОХР. Проникнуть через него ничего не стоит. Заказал пропуск и пошел. Есть и экскурсии и еще много чего. На первый взгляд безмятежно и пофигистски. Однако, ведут они каждого, невинные разговоры, случайные знакомства и так далее. В общем, вычислят они этих крестьян за час, полтора, максимум. На то и расчет. Пути проникновения и маршруты построены таким образом, что группы пересекаются, расходятся, какое-то время следуют вместе, как бы узоры рисуют. В результате нейтрализация начнется с хвоста, а не с авангарда, потому что авангард будет перемещаться и определить его будет невозможно. До определенного момента, конечно. Вот такой план. Основная группа захвата должна проникнуть в лабораторию и заблокировать ее. Только в этом случае можно будет начать переговоры и торговлю за условия. Ну и как это тебе?

– Чушь полнейшая. Они же не знают где лаборатория.

– А если знают?

Ракитин, задумчиво посмотрел на Калинина. Вытер салфеткой губы, аккуратно положил ее на стол и сказал.

– Не знают.

– Откуда такая уверенность?

– Лабораторий на комбинате три десятка. Все они занимаются биотехнологиями, но к коконам это никакого отношения не имеет.

– Это что-то новенькое. Ну, продолжай, продолжай, Спиноза ты наш.

– Коконы не имеют никакого отношения к технологиям. Это некий процесс, который не объясним земными законами. Кто-то просто дает разрешение и у человека появляется кокон. Остальное лишь антураж.

– И давно ты к такому выводу пришел? – Калинин, чиркнул зажигалкой и сердито пыхнул трубкой.

– Вчера вечером. Так что америкосы могут упражняться на комбинате сколько угодно, флаг им в руки, звезднополосатый.

– Ты уверен в этом Семен?

– Абсолютно, Паша.

Они помолчали. Вошла стюардесса, убрала со стола. Сказала, что самолет идет на посадку. Калинин перешел на закрытый язык общения. Начал рассказывать что-то второстепенное о комбинате, а сам как бы постучался в дверь к Ракитину.

– Кто там? – спросил Семен.

– Сто грамм, – был ответ.

– Заходи, гостем будешь. – Семену нравился этот настоящий голос Пашки. В нем была какая-то легкость, солнце, весна. Звонкий голос друга, так он называл его про себя.

– Что это ты сказал о сне сегодня?

– Сам не знаю, как бы тебе это объяснить. Что-то вижу, но ничего конкретного. Потом через день – два в голову приходят решения. Порой логичные, а иногда странные. Но ощущение есть, что это решение верное, каким бы нелогичным не казалось.

Он замолчал. Напрашивался вопрос: «У тебя так не бывает?». Но по сложившейся традиции, они никогда не расспрашивали друг друга о способностях. И это был даже не признак тактичности. Просто если такой вопрос приходил кому-либо в голову, то собеседник вполне мог его считать заданным. Если желал продолжить эту тему, то и продолжал, а на нет, как говорится, и суда нет. В этот раз Ракитин тему подхватил.

– Ты верно заметил. Сны мне снятся. Один раз в год, но хватает надолго. Я, в отличии от тебя, их прекрасно помню. Правда от этого не легче. Понимаешь, они ничего общего с действительностью не имеют. Сплошные аллегории, которые приходится расшифровывать, а подсказок почти нет. Так что тебе, друг, повезло больше. У тебя хоть уверенность в правильности решений присутствует.

Шасси мягко коснулись бетонной полосы. Полет был окончен. Но оставалась какая-то недосказанность.

– Ладно, потом договорим. – Сказал Калинин, вставая с кресла. – А нас встречают. Хорошо, что не с оркестром. – Он кивнул в сторону иллюминатора и направился к выходу, на ходу натягивая плащ. Ракитин шел за ним. Вдруг припомнил, что забыл дома любимую бритву. «Жаль, хорошая была. Сейчас такой и не купишь».

Они спустились по трапу на залитый солнечными лучами бетон аэропорта. Было прохладно и в тоже время, как-то по-осеннему уютно. У трапа стоял улыбающийся Амин.

– Здравия желаю товарищ генерал-полковник. За время вашего отсутствия происшествий не случилось. Дежурный по Череповцу полковник Курносов.

– Здорово, бандит. – Хмыкнул Калинин, пожимая Амину руку. – Вот все хочу спросить тебя. Что ты себе фамилию не поменял? Стал бы Орловым, например, у орлов ведь тоже не все в порядке с носом.

– Никак нет. – продолжал дурачиться Курносов. – Смысла нет, все равно все Амином зовут. К тому же, у орлов клюв крючком, а не курносый. Неувязочка.

Ракитин стоял чуть справа и на шаг сзади от Калинина и даже не пытался сдерживать смех. Тут Амин повернулся в сторону аэропорта и стал причитать. «Батюшки! Да что же это делается? Да кто ж его такого сюда пустил?» К ним приближался большой черный джип. Шел он ходко, блестя на осеннем солнце намытыми боками. Амин продолжал спектакль. Он подбежал к Калинину и стал делать вид, что пытается прикрыть его своим телом от воображаемых пуль, потом махнул рукой, отскочил к стоящему тут же лимузину, присел и обхватил голову руками, как бы ожидая взрыва. Метрах в трех, джип красиво заложил поворот и остановился. Из-за руля выскочил молодой симпатичный парень лет тридцати. Он был одет в голубые джинсы, потертую джинсовую куртку и кроссовки. Ракитин сразу узнал его. Десятки часов оперативной съемки, сотни если не тысячи фотографий. Как было не узнать? Столповских Константин Вадимович, собственной персоной. Тем временем, юноша подбежал к прилетевшим, стал здороваться, он безошибочно уловил дурачество Амина и тут же включился в игру. На месте не стоял, все как бы пританцовывал, пришептывал, прихохатывал. В общем, лакействовал на полную катушку. Этакий управляющий имением, встречающий барина после долгой поездки на всемирную выставку в Париже. И про ступеньку напомнит, и вскользь новость деревенскую расскажет, и незаметно на дворню цыкнет. МХАТ выходной, одним словом. Расселись по машинам. Столповских, Амин и гости в лимузин, охрана в джип.

Калинин заговорил первым.

– Ну и к чему весь этот цирк, Алеша? – Они были знакомы с Амином с начала восьмидесятых. Наши вошли в Афганистан и Столповских не мог упустить такую счастливую возможность похозяйничать в чужой стране. Была сформирована летучая группа, которая сновала по афгану в поисках людей с отклонениями и странностями. Калинин, будучи одним из главных координаторов этой, так называемой освободительной