Стяжатель - Валерий Михайлович Гуминский

короткий осуждающий взгляд в сторону великого князя – больно ударили по тебе. Соглашусь – это неправильно. Но в этой игре рисковал только Никита. Может, дашь ему шанс рассказать всю правду?

– Да он и не врал ничего! – не выдержал Меньшиков. – Он даже о своем родном прадеде не знал до шестнадцати лет! Жил все это время под чужими именами, потому что приемыш! Человек, имеющий в своей крови силу, вынужден бегать от убийц своей матери – да от такого можно превратиться в дьявола мщения! А Никита вырос в правильного человека.

– Кровь, сила… – медленно проговорила Тамара, резко бледнея на глазах. – Вот, значит, как. Использовать меня как племенную кобылу для рождения мага, повелевающего всеми стихиями, только с даром, превышающим порог мощи в несколько раз! Вот же дура! Как раньше такие мысли не приходили в голову?!

Она резко отодвинула стул и выскочила из-за стола. Не говоря больше ни слова, покинула семейный ужин. Наступило молчание. Слуга жестами показал помощнице, что нужно подавать десерт. Склоки, разногласия, скандалы за хозяйским столом не должны прерывать заведенный порядок смены блюд. Надежда Игнатьевна чрезвычайно робко спросила:

– Отец… Может, не стоит сейчас давить?

– Да поздно уже! – раздраженно ответил Меньшиков. – Покатился камень с горы! Карты раскрыты! Можно подумать, что Тамара – единственная девушка, которую пристраивают к семейной жизни не по ее прихотям и желаниям! Ну что она взъелась? Я ведь вижу, что у нее с Никитой все хорошо складывается, даже без наших направляющих подсказок! Думаешь, они не встречались? Могу назвать дни, когда Назаров назначал свидания дочери!

– Ах ты, старый интриган! – возмутилась женщина. – Зачем до такой нелепости доходить? Совсем ум потерял?

– Я, пожалуй, пойду, – Катерина поняла, что задерживаться за ужином – плохая идея. Начинается бой тяжеловесов, в котором ей может прилететь оглушительная оплеуха. Схватив упирающегося брата, она протащила его через весь зал за шкирку. Передав пацана, довольного стащенным со стола пончиком в качестве трофея, на руки Галины, она взлетела по лестнице наверх и решительно направилась к сестре. Постучала в дверь. Не дождавшись ответа, толкнула ее. Тамара, к ее удивлению, не стала закрываться. Она сидела на постели и бездумно смотрела в стену. Глаза сухие. Значит, не плакала.

Младшая сестра пристроилась рядом и положила свою голову на плечо Тамары. Но обуреваемая любопытством, не выдержала тишины и спросила:

– А ты целовалась с ним?

– Конечно, – фыркнула Тамара. – И это были далеко не шутливые поцелуйчики. Парней довольно трудно сдержать, когда сама провоцируешь их на это.

– Ты провоцировала Никиту? – изумилась сестра.

По сердцу словно острым ножом царапнули слова Катьки. Младшая сестра спокойно восприняла смену имени человека, дружащего с Тамарой. Ни малейшего намека на солидарность. Хотя бы возмутилась, поругала за коварство – все легче стало бы.

– Немножко, – призналась Тамара и потрепала за косу любопытную сестру.

– Тамара, мне кажется, ты зря злишься на Никиту. Ну, что такого в его истории? Он же к тебе очень хорошо относится. У мужчины всегда должна быть тайна, которая делает его немного загадочным и привлекательным.

– Ой, держите меня семеро! – захохотала старшая княжна. – Сопля заговорила! От горшка два вершка – и туда же лезет поучать!

– И вовсе не сопля, – шмыгнула Катька. – Я уже взрослая девушка, имею право на свое мнение.

– Мне кажется, я на… Никиту повесила щит-оберег, – с трудом привыкая к новому имени, проговорила Тамара. – Не знаю, как это вышло.

– Правильно! – воскликнула радостно сестра. – Ты же Берегиня! А защиту ставишь только тому, кого любишь или кто дорог тебе! Ура! Не быть тебе свободной до лета!

Звонкая затрещина прилетела незамедлительно. Рука у Тамары была тяжелой, Катька ойкнула, вскочила на ноги, но нисколько не рассердилась на рукоприкладство.

– Ни о чем это не говорит, – надменно ответила Тамара. – Как нацепила – так и сниму.

– Не глупи, – предупредила сестра. – Мне кажется, что он обязательно тебе расскажет все, как было. Только не заставляй его унижаться и бегать за тобой. Я серьезно!

Катерина отскочила к двери, опасаясь еще одной оплеухи. А Тамара призналась в правоте сестры. Начни сейчас она давить на Никиту – неизвестно, чем все закончится. Но уходить с поля боя побежденной, с правом знать все и не получить ответа на многие вопросы – вот что оскорбляло княжну. Можно простить мелкие мужские тайны, за которые отвечает только он один; а намекнуть не мог? Думал, что Меньшикова – болтливая простушка?

Выгнав Катьку из комнаты, княжна упала лицом в подушку. Распаленная противоречиями, девушка признала свои претензии детским лепетом. В конце концов – ничего страшного не случилось. Никита Назаров официально вступил в права наследования, о чем было сообщено всему аристократическому и деловому обществу. Теперь он станет объектом охоты знатных девиц. И большинство из них, насколько Тамаре было известно, состояли в кланах Балахниных, Романовых, Абрамовых, Вяземских. Не меньше десятка дочерей на выданье. Нетрудно представить, что начнется с завтрашнего дня. Только одно могло спасти Никиту: полное затворничество в стенах Академии и надежный отвод, сооруженный Тамарой. Иначе сомнут стройными рядами, и не убережешь перспективного жениха. Сманят перспективами или еще какими доводами. Никита – жених! Она фыркнула, не понимая, как относиться к новому положению ее друга. Ну какая тебе разница, кем он был и кем стал! Ведь это один и тот же человек! Только вот сменил имя, как надоевшую рубашку, и совершенно не подумал, каково будет Тамаре. Проклятье! Ее уже корежило от противоречивости происходящего.

Заставив себя отвлечься от суматошных мыслей и подойдя к шкафу, княжна распахнула его, придирчиво осматривая новое платье из темно-голубого атласа с открытыми плечами и без декольте. Все-таки мама оказалась довольно консервативна в плане выбора фасона и платье с глубоким вырезом забраковала. Открытые плечи, по ее мнению, гораздо привлекательнее, чем бесстыдно вываливающаяся грудь. Тем более у Тамары, как признала Надежда Игнатьевна, очень красивые плечи, не худые и не с выпирающими ключицами, что еще хуже оголенных титек. Вот так и сказала, фыркая в примерочной. Но бюст платья оценила. Грудь прикрыта и в то же время оставляет шансы молодым людям оценить волнующие воображение возвышенности под облегающей тканью. Это для девиц шестнадцати-семнадцати лет недопустимо выпячивание симпатичных деталей, а Тамара вошла в возраст невесты – здесь мать не могла препятствовать дочери показать себя. Длина платья тоже не подлежала изменению. До туфель. И без разреза. В последнее время среди столичных прелестниц стало модным щеголять на вечеринках в платьях с глубоким и откровенным разрезом вдоль бедра. Причем вариативно. То с правой стороны, то с левой, тем