Наследие Маозари 9 - Евгений Панежин

долго думая, я грубо отказал девушке, сообщив ей, что я не такой… А после, во время того, когда я смотрел на её расстроенное милое личико, мой внутренний голос вдруг взбунтовался: Лёня, ну не будь ты таким душным и правильным занудой… Ты ведь уже прожил одну жизнь и прекрасно знаешь, как оно бывает: рано или поздно ты женишься на какой-нибудь местной аристократке и заведёшь с ней детей… А потом, спустя десятилетия, тихими и скучными вечерами ты будешь жалеть о том, что в молодости вёл себя чересчур правильно и толком не погулял. Так что давай, бери, пока дают.

Уже собираясь дать девушке положительный ответ, я задумался над тем, как моя карьера проститута может повлиять на репутацию герцога Сидэро?.. Подумал-подумал и решил, что ничего страшного не произойдёт: никто не поверит в то, что самый богатый человек в империи, богаче разве что только сам император, зарабатывал бы себе на жизнь подобным способом… Скорее всего, все решат, что я таким образом попросту развлекался: «любил» красивых девушек, да ещё и брал с них за это деньги.

Мысленно хохотнув, я решил, что деньги с «клиенток» всё же брать не стану: совесть и воспитание не позволят… А после с ободряющей улыбкой сказал девушке, что я, вообще-то, с этим завязал, но для такой милахи, как она, готов сделать исключение. А потом сообщил ей адрес и время свидания.

Встреча с огневичкой прошла выше всяких похвал и мы оба остались довольны. А дальше, как говорится, трубу прорвало: ко мне чуть ли не каждый день подходила очередная девушка и просила лишить её девственности или, если она уже не была девственницей, провести ей мастер-класс в любовных утехах. При этом большинство этих девушек предлагали встретиться повторно, а некоторые так, вообще — сделать наши встречи на регулярной основе… Из-за чего мой проститутский график был полностью забит, а я весь месяц ночевал в борделе.

Само собой, деньги ни с одной девушки я так и не взял, а каждой говорил, что она особенная, из-за чего ей скидка в сто процентов.

Не сказать, что за это время моя внешность сильно изменилась: я до сих пор оставался худым, лысым, страшненьким подростком… А этот ажиотаж на мои услуги мужской проститутки, как я понял по доносившимся до меня слухам, был вызван девичьей модой, словно на бренд новой одежды или косметики… Мол, ты ещё не спала с Сидом?.. Фу-фу-фу, значит, ты ещё толком ничего не знаешь о сексе и до сих пор остаёшься неопытным бревном… А когда ты выйдешь замуж, муж тебя не будет любить и хотеть и станет ходить на лево, к более опытным женщинам.

Я же только удивлялся заковыристым путям женской логики и продолжал трудиться, как тот кролик.

К концу месяца я поймал себя на мысли, что стал смотреть на голую девушку не с вожделением, а с неким исследовательским интересом: оценивать размер и форму груди или соска; разглядывать причёску на лобке или считать на её теле родинки… Что, когда за одной «клиенткой» закрывается дверь, а потом в неё тут же стучится другая, то я уже с усталым вздохом говорю: «Войдите». И в такие вечера в моей голове, всё чаще стала играть песня Семёна Слепакова…

Я затрахался трахаться

Я затрахался трахаться

Ты пойми меня, милая

Ты реально красивая

Но ничего не получится

Можешь даже не мучиться

Можешь даже не париться

Я затрахался трахаться…

И тут я понял, что эти мои развлечения с местными студентками в итоге и в самом деле превратились в работу… В ту работу, на которую не всегда хочется идти, но ты всё равно идёшь на неё через не хочу.

И тогда, послав на хер свой внутренний ненасытный голос и подростковые гормоны, я стал отказывать девушкам. Правда, не всем… С теми шестью девушками, с кем мне действительно понравился секс, я договорился встречаться только раз в неделю: поочерёдно, почти на каждый день недели… Потому как ни к чему обязывающий секс был неплохой разрядкой для моего мозга, который постоянно был забит информацией об артефакторике и решением различных задач герцогства. К тому же моё тело быстро восстанавливалось и после короткого перекуса я был готов снова во всеоружии идти в бой.

Под конец месяца после того, как я через человека Молота отправил Ёсе очередную пачку тетрадей с данными об артефакторике, мы с ним связались по магосвязи и, переговорив, пришли к мнению, что всё… Я уже выгреб всю полезную информацию об местной артефакторике из библиотеки столичной академии и теперь нам осталось только забрать отсюда Ебиниуса.

После этого у меня появилось немало свободного времени, которое я посвятил прокачки своих воинских характеристик… А ещё я попросил Люка прислать мне артефакт, обнаружитель следящих устройств пторианцев. А потом проверил им весь преподавательский состав столичной академии магии, и даже самого ректора, а также своих товарищей, самураев-отморозков. И, к моей радости, никто из них не оказался печальным обладателем пторианцкой нейросети… Хоть я и был уверен в том, что император не допустил бы наличие следилки среди местных преподавателей, но, как говорится, уж лучше перебздеть.

Глава 28

За прошедший месяц я не раз связывался с Люком и спрашивал у него, как продвигаются дела с разведкой и сбором информации о баронстве Форд… И с каждым нашим разговором я всё больше убеждался в том, что дело тут очень не чистое.

Как выяснилось, у барона Форда недавно был конфликт с графом соседнего герцогства Лапан, Саулом. Этот конфликт произошёл из-за того, что граф Саул обвинил барона Форда в похищение своего внука, очень талантливого мага воздуха. Он заявил, что его внук поехал в баронство Форд на свидание с какой-то особой, с которой он был знаком лишь по переписке. После чего бесследно пропал. И якобы его исчезновение никак не могло обойтись без участия хозяина этих земель. А Барон Форд, в свою очередь, утверждал, что никого не похищал. Мол, зачем ему, вообще, нужен маг воздуха, когда его род является родом магов земли… То есть даже для получения сильного потомства он им не подошёл бы.

На защиту своего вассала, барона Форда, встал граф Марул и в итоге конфликт дошёл до той стадии, когда два графских войска уже стояли друг напротив друга, и только их герцогам, Лапану и Лаурелу, удалось уладить дело мирным способом и не допустить войны.

И всё бы ничего