Придворный Медик. Том 2 - Алексей Аржанов

Александра тяжелейшим испытанием. Его отец был в отъезде. Выполнял поручение главы рода Золотарёвых. Заключал какую-то сделку в Москве. Во время своих отъездов Ярослав Андреевич редко связывался с сыном. А если бы и связывался, Александр не рискнул бы рассказать ему по телефону, как он облажался.

Лучше сделать это вживую. Лучше принять этот удар один раз. Сильный, унизительный, нокаутирующий. Но один раз.

— Чего ты молчишь, болван⁈ — прорычал Ярослав Андреевич. — Как? Я тебя спрашиваю, как ты умудрился так облажаться⁈

— Я не знаю, отец, — прошептал Александр. — Булгаков как-то обманул нас. Видимо, догадался, что эта встреча затеивалась неспроста. Я не знаю, когда и как он подменил бокалы с зельями. У него не было ни единого шанса это сделать. Я всегда сидел рядом с ним. Наверное, это Комаров ошибся.

— Нет, Саша, — нервно замотал головой Ярослав Громов, а затем рухнул в своё кресло. От удара оно начало скрипеть. — Это не Комаров ошибся. Это ты ошибся, раз умудрился довериться такому человеку, как он. Ненадёжному легкомысленному варщику запретных зелий, который ворует ингредиенты у собственного отца.

— В таком случае… — Александр выдержал паузу, мысленно прожевал слова, которые хотел произнести. Затем набрался смелости и добавил: — В таком случае и ты ошибся, что доверил эту задачу мне.

— Да ты, должно быть, издеваешься надо мной, — прошептал Ярослав Громов. — Вот так ты мне отплатил. Упрёком! По-твоему, это я ошибся, да? Что ж, может быть. Да, наверное, ты прав, Александр. Мне не стоило тебе доверять. Твой младший брат и то умнее, чем ты, бестолковый болван. Может, мне всё наследство завещать ему? Из тебя вряд ли выйдет хороший глава рода, когда меня не станет. А я не хочу, чтобы Громовы загнулись из-за твоих ошибок.

Александр уже сто раз пожалел, что осмелился перечить отцу. Но для него эта ситуация была в новинку. Он не знал, как может отреагировать Ярослав Андреевич, поскольку никогда не видел его в таком приступе ярости. Старший Громов всегда был спокойным расчётливым человеком. Но провал Александра довёл его до крайности. Он уже был готов лишить сына наследства.

И Александр не мог этого допустить.

— Давай я всё исправлю.

— Исправишь? — усмехнулся Ярослав Андреевич и прикрыл ладонью глаза. — Да что же ты теперь можешь сделать? Булгаков тебя больше к себе не подпустит. Он даже меня не станет слушать! Ты ведь всё ему разболтал!

— Я найду другой способ. Более надёжный. Дай мне второй шанс, отец, — Александр не хотел идти на столь отчаянные меры, но всё же преклонил колено перед главой рода. Покорно опустил голову. Ожидал прощения. — Прошу тебя. Ещё один шанс — и Булгаков признается. Если ничего не выйдет — я добровольно покину род.

Повисло тяжёлое молчание. Но решимость Александра всё же подкупила Ярослава Громова.

— Тебя никто за язык не тянул, Саш, — вздохнул он. — Поступим именно так, как ты сказал. Действуй. У тебя один месяц. Поставишь семью под удар ещё раз — и сразу же покинешь императорский двор.

* * *

Наконец, наступило утро вторника. Тот самый день, когда наш дневной стационар должен начать работу. Первым на дежурство заступил Евгений Кириллович, а я взялся принимать сразу два потока пациентов. И своих, и больных своего бывшего наставника. Через несколько часов мы сменимся, и тогда бразды правления дневным стационаром возьму я.

Так будет лучше. Гаврилов оформит поступление больных, а я уже займусь их лечением. Недовольными от нас пациенты точно не уйдут.

Однако в середине приёма случился форс-мажор. Да такой, что сходу и решение не придумать. А придумывать придётся.

К нам с Ковалёвой вошёл стражник и молча положил лист бумаги на рабочий стол.

— И вам добрый день, — сухо сказал я молчаливому мужчине. — И что это вы мне принесли?

— Приглашение. Вас ждёт руководитель подразделения охраны императорского дворца, — выдал стражник. — Игорь Станиславович Бондарев.

Бондарев… Я уже слышал эту фамилию. Кажется, это начальник уже известного мне командира Коршунова. Человек, который отвечает за безопасность на всей территории императорского двора.

— И зачем же я ему понадобился? — разглядывая документ, спросил я. — А, не отвечайте. Я уже и сам понял, зачем.

Документ оказался приглашением. Игорь Станиславович собирался вручить медали. Мне и Леониду Беленкову. За то, что мы спасли пациента от покушения, организованного Эдуардом Дмитриевичем Дубковым.

— Что ж, благодарю, что сообщили, — ответил я. — В какое время можно заглянуть к господину Бондареву?

— Прямо сейчас, — заявил стражник.

— Прямо сейчас я никак не смогу, — помотал головой я. — Уж медаль мне могут передать в любое время. У нас очень напряжённый график.

— Это не обсуждается. Ваш заведующий уже дал разрешение. Вы обязаны явиться к Игорю Станиславовичу в течение получаса, — настоял стражник.

Проклятье! Так и думал, что дело не в медалях. Никто бы не стал срочно вырывать нас с Леонидом с приёма и тащить чуть ли не силком в главный штаб службы безопасности из-за каких-то медалей.

Но я не могу покинуть рабочее место. Гаврилов сейчас трудится в дневном стационаре, и скоро мне придётся его сменить. А в коридоре сидят десятки человек, ожидающих своей очереди.

Если я последую приказу, нарушится работа сразу двух отделений. Мы не просто отстанем от Ломоносова, мы ещё и жалоб нахватаемся!

Что ж, придётся идти на крайние меры.

Глава 11

Если вдуматься, с какой стати я должен следовать приказу этого Бондарева? Да, он руководит всей службой безопасности, но что с того? Мне он не начальник.

И меня вызывают на вручение медали, а не на допрос. Я не обязан бросать пациентов, перенаправлять их к другим лекарям и создавать большие очереди.

Некоторым больным может потребоваться срочная лекарская помощь. Рисковать ими? Ради чего? Чтобы в торжественной обстановке получить медаль? Лучше я поступлю другим способом.

Правильный вариант тут может быть только один.

— Подождите пару минут, я сделаю один звонок, — сообщил стражнику я и набрал номер Владимира Борисовича Миротворцева. Если заведующий терапией дал добро на это, то пусть сам всё и расхлёбывает.

— Да, Павел Андреевич, слушаю вас, — послышался голос кардиолекаря.

— Владимир Борисович, сейчас в моём кабинете находится посыльный господина Бондарева. Он утверждает, что вы дали разрешение отпустить меня на вручение медали. Это правда?