Придворный Медик. Том 2 - Алексей Аржанов

— Не инвазивно, — подсказал я. — Без внедрения в организм.

— Да, вот-вот! — закивал Георгий Золотарёв. — А от чего возник этот панкреатит?

— От ваших постоянных банкетов и балов, очевидно, — пояснил я. — Перегрузили вы свою поджелудочную железу. Кроме того, вижу, что у вас едва заметно воспалены лёгкие. Курите?

— К сожалению, да, — признался он. — Никак не могу бросить эту дрянь. А что? Какая связь между курением и поджелудочной? Я думал, что курение вредит только лёгким.

— Вы себе представить не можете, как вредит курение всему организму. Повреждённые лёгкие и риск развития рака — раз. Никотин вызывает гастрит и панкреатит — два. Изменение давления, атеросклероз и нарушение работы сердца — три. Смерть половых клеток и потенциальное бесплодие — четыре. Ну и, разумеется, сама зависимость, от которой не так уж и просто отвертеться — это пять. В вашем случае наиболее выражен второй пункт. Закурили вы свой желудочно-кишечный тракт.

— И что же теперь делать? — напрягся Золотарёв.

— Лечиться, разумеется! Сейчас я вас положу в стационар, до вечера полежите под капельницей и пойдёте домой. А потом ещё недельку ко мне походите, — пояснил я. — Диету будете соблюдать, курение бросите.

— Курение брошу⁈ — вздрогнул Золотарёв. — Ой, Павел Андреевич, а может быть, позже? Сейчас это будет слишком уж тяжело.

— В этом проблема всех зависимых людей. Каждый планирует отказываться от причины своей зависимости потом. Когда подвернётся удачный случай. Но этот случай не подвернётся — поверьте мне. Мозг вас снова обманет. Для курильщиков, алкоголиков и других зависимых существует только один день, когда можно бросить употребление. И этот день — сегодня.

— А что сегодня за дата такая? — удивился Золотарёв.

Тьфу ты! Не понял, что ли?

— Сегодня — в смысле сейчас, — уточнил я. — Как только возникла мысль бросить, надо сразу же её реализовывать. Не завтра, не послезавтра, не через неделю и не с понедельника. Только так есть шанс разорвать порочный круг. На этот счёт не переживайте, я вам помогу. Назначу пластыри или цитизин.

— Про пластыри наслышан. А цитизин — это что такое?

— Безопасное для организма вещество, которое убирает тягу к курению. С ним бросить гораздо проще. Принимается в таблетках. Ну что? Попробуем?

— Эх, Павел Андреевич… А давайте! Уж больно задел меня момент с бесплодием. Обещал ведь отцу, что продолжу наш род. И что-то страшно стало. Жену-то я себе найти смогу, но… вдруг у нас урод какой-нибудь родится? Или вообще ребёнок помрёт в утробе матери.

Такое запросто может случиться. Когда в организме циркулирует яд, риск есть всегда.

Я назначил пациенту несколько капельниц. Омепразол для снижения выработки соляной кислоты в желудке. Это — один из самых важных препаратов для лечения желудочно-кишечного тракта. Соляная кислота в избытке не только повреждает стенки желудка, но ещё и стимулирует через нервную систему активность поджелудочной железы. Вызывает её перегрузку и воспаление.

Также Георгию Золотарёву придётся регулярно принимать заместительную терапию. Ферменты. Те, что вырабатывает поджелудочная в норме. Если ферменты, такие как панкреатин, будут поступать извне, тогда сама поджелудочная сможет отдохнуть.

Ну и, само собой, несколько уколов спазмолитиков. Старый добрый дротаверин никто не отменял. Расширим протоки поджелудочной, улучшим отхождение застоявшихся соков — и вскоре орган придёт в норму.

— Всё, господин Золотарёв, — я протянул пациенту направление. — Вас уже ждёт моя медсестра. Передайте это направление ей, и она поставит вам капельницы. Если потребуется больничный, загляните ко мне чуть позже. Выдам на пять дней.

— Вы здорово меня выручили, Павел Андреевич, — с облегчением вздохнул Золотарёв. — Больничный можете оформлять хоть сейчас. Завтра у меня должен быть очередной банкет, но я… Не хочу я больше сидеть полдня в туалете. Лучше снова приду к вам.

Супер! Вот и первый благодарный дворянин. Причём очень влиятельный. Сын графа Золотарёва — члена главного совета императора. Хороший шаг вперёд. Интересно, как обстоят дела у Ломоносова?

Стоп… О Максиме Владимировиче думать пока что слишком рано. Вижу, что в коридоре появились ещё два человека. Что ж, значит, мой план удался! Отделение будет процветать!

* * *

— Я совершенно не понимаю, как такое возможно. У вашего Булгакова совсем совести нет? — заявил Игорь Станиславович Бондарев и кинул Леониду Беленкову коробок с его медалью.

— Э… Г-господин Бондарев, — заикался от волнения Леонид Петрович. Я благодарю вас за награду, но Павла Андреевича оскорблять не стоит. Он очень способный лекарь. Пациентов много, не смог вырваться.

— Господин Беленков, а кто вам сказал, что я хочу знать ваше мнение касаемо Булгакова? — хмыкнул Игорь Станиславович и поправил свою глазную повязку.

— Полностью согласен с вами, господин Бондарев, — вмешался в диалог сидящий рядом командир Коршунов. — Я уже не первый раз замечаю, что Павел Андреевич плюёт на все наши указания. Думаю, нет у него никаких пациентов. Это — глупая отмазка, придуманная для того, чтобы оскорбить вас.

Бондарев ещё больше разозлился, но своих эмоций присутствующим не показал. Однако командир Коршунов подкинул дров в и без того пылающее пламя его ярости.

— П-простите… — замялся Леонид Беленков. — Я могу взять медаль Булгакова? Обещаю, что передам её лично в руки.

— Нет! — резко развернулся Игорь Бондарев. — Лучше лично передайте своему коллеге, что я буду ждать его здесь до полуночи. И если он не явится на этот раз, проблемы у него будут серьёзные. Скажите, что дело государственной важности, — руководитель службы безопасности перевёл взгляд на Коршунова. — Вы согласны со мной, Владимир Алексеевич?

— Абсолютно! — закивал Коршунов. — Булгакову уже давно пора показать, где его место.

* * *

К концу дня в дневном стационаре лежало уже пять человек. Оказалось, что я сильно недооценил рекламную компанию. Людей пришло так много, что теперь нам придётся некоторых ставить в очередь.

Однако под конец рабочего дня в моём отделении появился человек, который, судя по звону 'анализа, срочно нуждался в госпитализации. Возможно, даже в круглосуточный стационар.

И я уже видел этого пациента ранее. Мы пересекались с ним в самый первый день, когда я только устроился в эту клинику. Высокий худощавый старик в строгом костюме. С прямой осанкой, аккуратно уложенными волосами и ровно подстриженными усами.

Может показаться, что передо мной дворянин, но это не так. Этот человек — дворецкий,