Семеро по лавкам, или "попаданка" во вдову трактирщика - Алёна Цветкова

Так у нас появился первый семейный секрет. А ещё я начала украшать глиняные бутылки с настойкой орнаментом из русских и латинских букв, нарисованных краской на основе сажи и костного клея.

Однажды я подумала: если я попала в этот мир, возможно, здесь окажется и кто то ещё из моего мира. Именно так я решила привлечь внимание потенциальных земляков. Была уверена: ни один попаданец не пройдёт мимо столь явного намека…

Впрочем, я отчётливо понимала, насколько призрачны мои надежды. Но отказаться от этой затеи всё же не могла.

В тот дождливый день я сидела в трактире и шила при свете толстой восковой свечи. Когда у тебя семеро детей, сшить каждому по комплекту тёплой одежды, дело долгое и утомительное. Хотя я использовала местный способ кроя, сокращавший количество швов, работа продвигалась медленно.

Авдотья, не переставая ворчать и проклинать погоду, гремела на кухне чугунными сковородками. Она затеяла большую чистку, и из кухни доносился неприятный запах кипящего щёлока, которым размягчали нагар.

Дети играли дома, время от времени забегая к нам: то стащить с кухни бутерброд, то задать вопрос, то просто посидеть рядом. В эти мгновения я чувствовала себя абсолютно счастливой и не могла сдержать улыбки. Всё же дети — это прекрасно. Мне повезло оказаться здесь, на месте многодетной матери. В своём мире я вряд ли решилась бы на столь большой подвиг — остановилась бы на одном двух детях, как принято у нас.

В дверь заглянул лохматый и взъерошенный Егорка. Мальчиков давно нужно было подстричь, но меня останавливало отсутствие нормальных ножниц, таких, что срезают, а не рвут волосы. Я уже внесла их в список покупок, но пока не нашла подходящих.

Я подумала, что он, как обычно, пришёл за чем нибудь съестным, и ободряюще улыбнулась. Но он неожиданно громко выкрикнул:

— Мам! Там дракон летит! — и тут же исчез, оставив дверь приоткрытой, словно был уверен: я брошу всё и побегу за ним.

И он не ошибся. Я лишь на миг замерла, осмысливая услышанное, а потом, бросив шитье, рванула на улицу. Рядом со мной бежала Авдотья, её глаза были так же широко раскрыты, как и мои.

Со мной всё понятно: я никогда не видела летящих драконов и даже не думала, что они способны летать. Но что так удивило нашу кухарку?

Выскочив на крыльцо, я сразу увидела дракона, парящего над лесом. Самого настоящего дракона — очень похожего на тех, что я видела на рисунках в своём мире.

— С ума сошла! — выдохнула Авдотья. — Это же человеческие земли!

— И что?! — спросила я, не отрывая взгляда от стремительно приближающегося существа.

— Так нельзя им облик менять, — ответил Егорка, тоже не сводя глаз с дракона. Остальные дети тоже выбежали на крыльцо и стояли под мелким, противным дождём. — За это можно и в тюрьму сесть…

— Ой, дура! — сокрушённо взвыла Авдотья, когда стало ясно: дракон летит мимо нас, прямиком в Ламан. — У нас она тюрьмой не отделается. Глава дюже не любит драконов. Повесит, и всё.

— Ага, — поддакнул Егорка и тут же спросил: — Мам, можно мы пойдём на казнь?

Мне хватило доли секунды, чтобы ужаснуться и принять решение.

— Никакой казни не будет, — заявила я и выбежала на середину двора, громко крича и махая руками, чтобы привлечь внимание летящей мимо драконницы.

«Кстати, — мелькнуло в голове, — откуда Авдотья узнала, что это именно она? Опять какие то расовые штучки?»

Драконница, услышав мои вопли, вздрогнула, на миг замерла в воздухе, а затем резко развернулась и начала снижаться, очевидно решив приземлиться прямо в нашем дворе.

— Олеся! — закричала Авдотья. — Уходи!

Я не спорила. Теперь, когда стало ясно, что казни не будет и мне не придётся запрещать детям смотреть на столь жестокое (для меня) и привычное (для местных) зрелище, я успокоилась. Забежала на крыльцо, отряхиваясь от мелких капель, налипших на старое шерстяное платье прежней Олеси. Всё произошло так быстро, что большая часть влаги не успела впитаться, я почти не промокла.

Драконница опустилась на мокрую землю двора под восторженные крики ребятишек. Я сама не кричала лишь потому, что сочла это неприличным для почтенной матери большого семейства и владелицы трактира. Но я во все глаза разглядывала опустившееся существо… Ну как это назвать? Не животное же! Обычный такой Змей Горыныч, только маленький, не больше человека.

Я была настолько увлечена разглядыванием настоящего дракона, что не заметила, как изменилась Авдотья. Она больше не ворчала. Стояла на крыльце прямая, как палка, молча, забыв о своей привычке брюзжать по любому поводу, и смотрела на гостью хмуро и холодно.

Фигуру дракона окутал плотный туман, скрывая волшебную метаморфозу. Когда он рассеялся, перед нами стояла молодая и очень красивая женщина в длинном, до земли, платье, обильно украшенном драгоценностями, сверкавшими даже при тусклом вечернем свете. Но их блеск терялся на фоне роскошных, отливающих золотом волос, заплетённых в сложную косу.

Теперь уже нельзя было назвать её драконницей. Она смотрела на нас довольно холодно и равнодушно, но я каким то шестым чувством поняла: женщина очень устала, страшно напугана и вовсе не так уверена в себе, как старается показать.

— Добро пожаловать в мой трактир, — широко улыбаясь, я сделала шаг вперёд.

Женщина даже не повернулась ко мне. Её взгляд зацепился за Авдотью и словно приклеился к ней.

— Ты полукровка! — выпалила она. Голос звенел под дождём, как сотня звонких колоколов.

— И что?! — буркнула Авдотья. — Это ты пришла на мою территорию, а не я на твою. Не нравится, всегда можешь уйти… Но вот летать я тебе не рекомендую. В человеческих землях запрещено менять ипостась вблизи городов.

Драконица кивнула, то ли в ответ на первую часть фразы, то ли на вторую, то ли на обе сразу.

Я бесцеремонно вмешалась в их разговор, желая уточнить одну, но очень важную деталь:

— Это моя территория. И трактир мой. Меня зовут Олеся, и я рада, что вы теперь наша гостья. Предлагаю не мокнуть под дождём: пройдите в зал, перекусите. Я вижу, вы очень голодны. Потом вы сможете подняться наверх, в наши номера, и отдохнуть. Кстати, как мы можем к вам обращаться?

Драконица выслушала мою речь, не поворачивая головы, и сначала не ответила. Я уже набрала в грудь воздуха, чтобы повторить вопрос, но в тот же миг услышала:

— У меня нет денег, чтобы заплатить за ваше гостеприимство…

Я чуть не выпалила: