Стяжатель - Валерий Михайлович Гуминский

– Ты какую-то жуть рассказываешь, – поежился Никита, и без особого аппетита стал есть.

– Хочу просто сказать одну вещь: я слышал про такие заклятия, но они больше в ходу у ведуний, и то… Древний ритуал, будь он неладен. Я не могу тебе помочь. Действительно, при воздействии на него плетение еще больше встраивается в структуру поля. Остается пока каким-то волевым способом противодействовать ему.

– Она мне почти два года дала, – усмехнулся правнук. – Считает, что я сильный, сопротивляюсь успешно. Но шансов все равно нет.

– Угу. И ты ей совершенно не нужен. Девчонка играет на стороне противников Меньшиковых, – задумался старик. – Учитывая, что у тебя с Тамарой складывается неплохая перспектива, нажим усиливают. Скоро сбросят компромат. Тебе покажут на дверь. Князь Меньшиков, спасая репутацию дочери, демонстративно откажется от протекции. Что мы тогда будем иметь?

Дед озвучил ту же самую версию, что ранее просчитал Никита. Да ведь все лежало на поверхности, если знать, с какого угла плясать.

– Последователи Китсеров начнут новую атаку, и все продолжится, – кивнул Никита. – Только я уже не мальчишка и смогу противостоять…

– Да ни черта ты не сможешь! – не выдержал патриарх. – Задавят связями и комбинациями. Потом отожмут «Изумруд» и «Гранит», оставив тебе на хлеб с маслом текстильные мануфактуры. Меньшиков не станет скидывать приобретенные акции, а дождется момента, чтобы полностью взять под контроль лакомый кусочек. С этой стороны все плохо. Не вижу выхода.

– Так что делать? Все честно рассказать Тамаре, нанести упреждающий удар?

– Знаешь, я уже старый, повидал многое на свете, и меня ничем не удивить или испугать. Все, что смог – отдал тебе. Пойду и отверну башку этой маленькой сучке! Пусть судят!

– Дед, да ты спятил, что ли? – изумился Никита, глядя на сурового патриарха, готового идти на крайности. Глаза его, водянистые от старости, оживились и даже засверкали алмазными искрами. – Даже не думай!

– Проживи с мое, парень, а потом обвиняй, – буркнул Анатолий Архипович, делая глоток чая. – Я в этих подковерных играх собаку съел. Рассорят нас с Меньшиковыми… А, дьявол! Тамару любишь?

– Люблю, – твердо сказал Никита.

– Точно? Уверен в своих чувствах, даже зная, что ее к тебе специально подводили? – напрямую бил дед.

– Уверен. Тамара ни о чем не догадывалась, а я завоевывал ее сердце без всяких мыслей.

– Романтик ты, Никита. Не знаю, может, мир изменился в лучшую сторону и искать грязь в каждом поступке глупо. Ну и ладно, раз так, – патриарх вдруг впал в задумчивость. – Странно, что так получилось. Видно, что-то разглядели вы друг у друга. Девочка славная, без коварства, а тоже пешка на доске. Жаль…

Чего жаль, старый не стал объяснять. Он помолчал с минуту, постучал пальцами по столу, принимая какое-то решение.

– Подождем до пригласительного вечера, – сказал Анатолий Архипович. – Встретишься с Тамарой, увидишь ее реакцию на твое родовое имя. Я пойду с тобой, надо с великим князем поговорить. И вот тогда расклад станет понятным. Кто стоит за выходками Ларисы, кому невыгодно сближение Назаровых с Меньшиковым? Ответ на поверхности, а схватить ниточку не могу. Стар стал, аналитическое мышление проседает, мозгов не хватает.

Произнеся уничижительную речь, старик тяжело встал и похлопал Никиту по плечу.

– Ты ешь давай, не грузись. Помогу тебе. Где-то в Петербурге живет давняя знакомая, умная женщина. Как раз по старинным манускриптам научную деятельность вела. Дай ей Творец долгих лет. Попробую отыскать ее и поговорить.

– А у ариев нет рецептов? – с надеждой спросил Никита.

– У руссов-ариев нет таких рецептов, – твердо ответил старик. – Наша цель была только в защите интересов людей, а не во врачевании душевных ран. Увы, сынок. Только не отчаивайся, найдем нужную информацию. Вытащу тебя.

Глава девятая

В этом году император повелел провести молодежную Ассамблею во дворце графа Строганова. Традиция была такова, что места собрания менялись, и за право провести смотр своих детей друг перед другом бились многие аристократические семьи. Именно здесь создавались альянсы будущих кланов, роднились семьями, подбирали невест и женихов. Среди молодых дворян не зря появилась шутка про «смотр породистых скакунов».

На Ассамблею без приглашения попасть было просто невозможно. Император самолично проверял списки дворян, которых он хотел видеть на собрании, и подписывал каждую открытку, сделанную из качественной плотной бумаги с водянистыми знаками, индивидуально. Не ассигнация – но за подделку можно было легко улететь на Новую Землю в качестве бесплатной рабочей силы. Иногда выходило так, что рассыльный передавал пачку пригласительных одной семье. Значит, владыке было угодно, чтобы весь род предстал в лучшем виде перед гостями.

Император Александр не обошел в этом году вниманием и зарубежных послов. Для них была выделена отдельная квота. Ожидалось не менее ста двадцати человек из дипломатических корпусов, преимущественно европейских. Исходя из этого, вся территория дворца была оцеплена нарядами полиции, сотрудниками спецотделов; на крышах домов расставлены снайперы. Со стороны Мойки по еще не застывшему каналу подогнали пару роскошных яхт, где дежурили специалисты связи, покрывая системой прослушивания все коммутационные линии района.

К Ассамблее готовились все. Женщины и девушки шили новые наряды, мужчины и юноши заранее искали лучших портных столицы, чтобы не ударить лицом в грязь. Кто-то по своим возможностям делал заказ в европейских Домах моды, у лучших модельеров Парижа, Венеции, Лондона, Барселоны. Заняты были все, кто имел хоть какое-то отношение к предстоящему зимнему празднеству.

Увеселения начинались с обеда. Большая площадь перед дворцом превращалась в собрание дорогих и роскошных автомобилей российской и зарубежной промышленности. Сверкая лаком и солнечными бликами на лобовых стеклах, подъезжали «ладоги», «руссо-балты», «фортуны», «бенцы», «хорьхи», «феррари», «форды», «кадиллаки», «митчеллы». Прислуга с изяществом открывала двери, давая прибывшим спокойно и без спешки выйти из нутра машины. Изящные ножки дам сразу же ступали на толстую ковровую дорожку ярко-алого цвета. Водители тут же отгоняли транспорт на специально отведенное место под стоянку, чтобы не мешать парковаться другим приглашенным. Но пока все было спокойно. Наплыв гостей предполагался не раньше пяти часов вечера. Приезжали самые нетерпеливые или же те, кому нужно было обсудить личные проблемы без излишнего внимания. Кабинеты хозяина предоставлялись для переговорщиков самим графом Строгановым. Алексей Федорович, мужчина в годах, с благородной сединой на висках, в дорогущем костюме-тройке, вместе с женой Анастасией Ивановной встречал гостей на входе в огромную залу, подготовленную для гуляний. Он подавал жесткую ладонь мужчинам; следовало короткое рукопожатие, пара ничего не значащих слов. Женщины и девушки удостаивались