Фантастика 2025-129 - Денис Старый

Но вдруг эта пешка, этот Шабарин, убивает её мужа, а её отпускает, повелев только передать послание. Правда, помещик не мог знать, что женщина беременна, но зато прекрасно понял, что она готовилась его отравить. И тогда, когда она стояла напротив Шабарина, у неё была возможность его убить, в длинном рукаве платья был нож, с которым женщина очень умело управлялась.

Он не ушёл бы от неё!

Если бы только Олена знала, что её муж умер. Пусть их раскрыли, и она могла догадаться — за такое убивают, но Архип… Он казался Олене всемогущим, способным обмануть саму смерть. Она просто любила своего мужчину и видела в нём идеал.

— Вам не кажется, господин Шинкевич, или как вас там зовут на английский манер, что мы должны были уже получить новости о смерти Шабарина? — с задумчивым видом сказала женщина, вставая с кровати и не озаботившись ничем прикрыть нагое тело.

Для достижения своей цели ублажать мужчину — это легко, это ничего не значит в той системе норм и принципов, которые установились у женщины. Она спала и с помощником Шабарина — Мирским, был у неё скоротечный роман и с приближённым к Шабарину человеком, заместителем командира Шабаринского полка — с Петро.

Олена в какой-то момент даже хотела попробовать закрутить интригу с Тарасом, командиром полка, но не решилась. Всё же Тараса она знала давно. И понимала то, что он её мог узнать, даже когда она попыталась изменить внешность. Да и, в основном, действовала женщина, только когда Тарас уезжал.

— Мы ещё не закончили, приди или ляжь рядом! — приглушённым тоном сказал шпион, когда увидел, как женщина надевает халат.

— Вы сильно нервничаете, — хмыкнула она, подметив его ошибку. — У кого-то в такие моменты и вовсе пропадает желание быть с женщиной, у вас — наоборот, — деловитым тоном заметила Анна, словно маску, надевая на лицо игривую ухмылку, и направилась вновь к кровати, чтобы отработать второй раунд.

Женщина уже давно, после гибели мужа, не испытывала никакого удовольствия от близости с мужчиной. Хотя, нет, кое-какие удовольствия всё-таки были. Она любила этот момент, когда в постели мужчина вдруг становился слабым и уязвимым. Сколько раз в своих мечтах Олена убивала Шабарина именно в такой момент, когда он закрывает глаза от удовольствия, будет лежать под ней, а она начнёт резать и кромсать его.

Эдвард Джон Уэлскимби так же считал, что пользовался дамочкой во всех смыслах. Она помогала ему ориентироваться в обстановке, принесла немало сведений о Шабарине. А сейчас, когда все уже известно и всё устроено, для чего она нужна? Олена нравилась англичанину. Но она была красива, отнюдь не полная, в ней была видна какая-то сила. Ведь женщина постоянно тренировалась. И рождение ребенка нисколько не испортило ни фигуру, ни формы женские. Может, потому, что Олена ни дня не кормила грудью, а сразу воспользовалась услугами кормилицы?

Охоту на Шабарина она начала не так давно. Вначале вдова искренне хотела забыть о всём случившемся и отдать всю себя воспитанию сына. Может быть, так и получилось бы, если бы в газетах постоянно не мелькала фамилия Шабарина. Так что Олена, совершив очередное преступление — убив одного приезжего купца и ограбив его — на приобретенные таким образом средства определила своего малолетнего сына в один дом в Киеве.

Это были дальние родственники, которым женщина мало доверяла, но она доверяла силе денег. Оформив немалую часть своих средств таким образом, чтобы на воспитание сына каждый месяц выделялась немалая сумма денег, способная прокормить всю ту семью дальних родственников, она начала свою охоту.

— Сколько раз ты пробовала его убить? — получив очередную порцию удовольствия, безмятежно раскинувшись на кровати, не смущаясь своей наготы, спрашивал англичанин.

— Трижды пробовала подступиться. Срабатывала охрана. Он этих псов натаскал хорошо, — ответила женщина, стирая с себя мокрым полотенцем ту невидимую грязь, которой её наградил англичанин.

Брезгливость Олена всё же не смогла в себе окончательно подавить.

— Ты просто действовала неразумно. Нужно было либо освоить стрельбу из штуцера, либо пролезть в постель к Шабарину, — сказал англичанин и встал натягивать свои портки. — Не самой, конечно, но мало ли девок можно найти пригожих, на которых позарится Шабарин. Вот через девку и действовала бы.

Англичанин мерял по себе, так как редко, лишь когда того требовала служба, мог пропустить какую девицу. Уж больно падок до баб был Эдвард. В том была его слабость. Вот и сейчас он, вместо того, чтобы уже решить вопрос с Оленой, решил напоследок насладиться. Хороша ведь чертовка! Но теперь всё, больше ему эта женщина не нужна.

— Ты меня будешь учить? А кто нашёл этого Никодима? Кто выкрал его семью? Разве не я? — отрешённым голосом спрашивала Олена.

— Ну да, конечно, но это сделали мои люди. Разве под силу было тебе выкрасть семью? — согласился англичанин, посматривая в сторону аккуратно сложенной своей одежды.

Именно там под рубахой лежит нож. Он убьёт её сам, как сам и любил только что.

— Выпьем? — предложила женщина. — Чем не повод, чтобы выпить шампанского. Настоящего, французского. Такого еще долго в Россию не привезут.

Пока они предавались плотским утехам, Олена успела незаметно подсыпать отраву в наполненные бокалы. Она давно занималась ядами. Такая специализация у неё была и в той команде вице-губернатора Кулагина, с помощью которой покойный чиновник долгое время решал свои дела.

Теперь же женщина придумала ещё более извращённые формы отравления. Она и сама выпьет этот яд, чтобы наверняка — а то ведь может выйти, что англичанин выбрал не тот бокал. Но тут же у неё есть противоядие, всего лишь одна доза, но себя Олена спасёт. А дальше, если всё-таки Шабарин умрёт, женщина поедет в Киев, заберёт своего сына и ударится в бега.

Благо, что она знала, где англичанин хранит те немалые суммы денег, что привёз сюда. Ну а в том, что сообщники английского шпиона не станут её хватать и обвинять, женщина не сомневалась. Он ведь признавался в любви, когда она применяла на этом мужчине все свои женские навыки. Все должны думать, что у них страсть на веки вечные.

И мужчина, и женщина, которые только что признавались друг другу в любви, были напряжены. Они хотели убить друг друга, и