Сила Солнца: Фантастическая повесть для молодежи из времен недалекого будущего - Николай Андреевич Чайковский

необычайного самолета. Их было шестеро: французский наместник с секретарем, директор пансиона «Лероп» и три профессора из «Института изучения Сахары». Гостей принимали радушно, а когда они вечером собрались уезжать, Роздвянский предложил им заночевать.

Стояла темная, звездная ночь; все долго беседовали и легли спать совсем поздно. Роздвянский проснулся, когда солнце уже встало — ему почудилось, что в самолете зазвенел сигнальный звонок, а собака заворчала. Вскочил на ноги и совершенно отчетливо услышал, что кто-то колотит по колесной раме. Выбежал на террасу: под аэропланом стояли несколько туземцев, которые что-то кричали и размахивали руками, показывая в сторону оазиса. Роздвянский, ничего не понимая, позвал Лосняченко; тот с трудом разобрал, что на оазис напали «гарамие», жгут дома и убивают людей. Разбойники знают, где находится аэроплан, и собираются устроить «рацию» (нападение). Сами туземцы прибежали с просьбой о помощи.

Из оазиса доносились крики. Кровавое зарево на небе указывало, что разбойники подожгли село. Было очевидно, что непрошеные гости появятся с минуты на минуту; приходилось думать о собственном спасении, ибо помочь оазису было невозможно.

Все мигом собрались на совещание, но никто не знал, что делать. Нашелся один Стопескул. Он заявил, что нужно немедленно готовиться к обороне, иначе будет поздно.

— Я советую выдвинуться шагов на 100–200 с пулеметом. Надеюсь, такая встреча разгонит негодяев или, по крайней мере, охладит их военный пыл. Какие у нас запасы оружия и амуниции?

— Кроме пулемета с несколькими лентами патронов, есть еще шесть винтовок и несколько револьверов, — ответил Роздвянский. — Амуниции достаточно, учитывая отведенную для охоты.

— Хорошо, — сказал Стопескул, — этого должно хватить. Но кто пойдет с пулеметом?

Все молчали; наконец, Стопескул сам вызвался добровольцем и позвал с собой Грушко. Перед уходом он изложил план обороны:

— Я почти уверен, что пулемет сделает свое дело, однако вы должны быть готовы к любым неожиданностям. Если разбойники подберутся к самолету, ваше положение сильно осложнится. Поэтому я советую укрепиться за живой изгородью и стрелять оттуда, сделав ее второй линией обороны. Но прежде всего следует выслать разведчиков и хотя бы примерно установить, какими силами располагает враг — от наших перепуганных союзников толку не добьешься. Прощайте!

Стопескул и Грушко ушли. В аэроплане вновь стали советоваться: опасно было выдвигаться ночью навстречу неизвестности. В конце концов решили лететь на малом самолете. Полетели Коростель, Слушкевич и один из французов, за руль сел Нестеренко. С собой взяли револьверы и осветительные ракеты. Вскоре оказались над оазисом, превратившимся в пожарище. Несколько хижин горели, а рядом с ними происходили страшные сцены: дикие разбойники в звериных шкурах закалывали адурийцев кинжалами или резали ножами. Другие грабили хижины несчастных и уносили добычу, в особенности последние крохи съестного. Туземцы отчаянно защищались, но спросонья не могли оказать захватчикам серьезное сопротивление: они были застигнуты врасплох и не подготовились к обороне.

Верблюды ревели и убегали от огня; нападавшие ловили их и присоединяли к своим «мегерие». Верблюды разбойников спокойно паслись поодаль — они были приучены оставаться на месте.

Наши разведчики ужаснулись, насчитав до 200 разбойников. Они не знали, что делать: открыть огонь или подождать и подпустить врагов под пулемет. К тому же при стрельбе можно было убить или ранить и адурийцев, которые перемешались с дикарями в упорном бою на ножах.

Решили возвращаться, но в этот миг француз, намеренно или невольно, выпустил осветительную ракету. Яркая вспышка привлекла внимание разбойников, и те принялись палить вверх из винтовок и луков. Ракета еще не успела погаснуть, как в воздухе просвистела стрела и впилась французу в висок. Надежды спасти его не было. Не зная, что произошло, Нестеренко продолжал проклинать француза, так неосторожно выдавшего разведчиков, а тот уже понес наказание за свою неосмотрительность — яд отравленной стрелы убил его за несколько минут. Самолет поднялся выше и быстро скрылся от стрел и пуль.

Светало; пожар разгорался — похоже, враги намеревались сжечь все селение. Самолет опустился близ пулеметного гнезда и разведчики рассказали обо всем, что видели. Пулемет стоял на холмике посреди плато и прятался в небольшом окопе, а спереди был насыпан защитный вал из песка и камней. В том же окопе сидели Стопескул и Грушко. Выслушав разведчиков, они велели им немедленно улетать — приближались вражеские всадники. Самолет взлетел, и пулеметчики открыли огонь.

Неожиданный обстрел вызвал замешательство в рядах врага. Несколько верблюдов упали на землю, всадники покатились по песку — «мегерие» летели с бешеной скоростью. Раздались крики людей и рев верблюдов, и вдруг вся разбойничья ватага куда-то исчезла.

Удивленные пулеметчики неосторожно выбрались из окопа, чтобы получше разглядеть поле боя. Врагов не было видно, лишь несколько верблюдов дергались в предсмертных судорогах и ревели от боли. Рядом виднелось несколько мертвых человеческих тел. Едва пулеметчики огляделись, как Грушко внезапно вскрикнул и упал. Стопескул бросился к нему и увидел, что его лицо залито кровью, а из щеки торчит стрела. Должно быть, она была отравлена, так как бедняга Грушко умер на месте.

Стопескул не стал задерживаться у тела убитого товарища. Он спрятался в окоп и, чуть высунувшись из-за вала, начал осматривать местность. Вскоре он понял, что враги обошли холмик с двух сторон и, прячась за скалами, приближаются к аэроплану. Он не знал, сможет ли оставшийся у аэроплана отряд достойно их встретить. При мысли о судьбе экспедиции Стопескула объял ужас, но одновременно родилась другая, подлая мысль, вызвавшая тихую радость: смерть товарищей покончит со всеми препятствиями к осуществлению его планов. Однако страх победил — Стопескул осознал, что никогда не сможет вернуться назад, если разбойники уничтожат аэроплан. Он не терял надежды, что подходящая возможность достичь цели еще представится, а пока что решил прийти на помощь соратникам по экспедиции.

Будучи уверен, что никто из нападавших не справится с пулеметом, Стопескул оставил оружие в окопчике и направился к оазису. Он рассчитывал найти там подмогу, но пришлось вернуться — разбойники оставили в оазисе отряд, стороживший пленников и добычу. Прячась в расселинах, Стопескул скорее дополз, чем добежал до аэроплана.

Гарнизон «Орла» был в очень затруднительном положении. Нападавшие подобрались под самолет и стреляли вверх. Участники экспедиции, вовремя скрывшиеся в аэроплане, отстреливались. Разбойники пытались взобраться по колесной раме; перенеся весь огонь на один участок, они вот-вот могли разрушить стенку и взять крепость приступом.

Нужно было что-то делать. Стопескул остался один и был безоружен. К счастью, враги, занятые штурмом аэроплана, его не заметили.

Он спустился в долинку за колодцем, где разбойники оставили своих верблюдов, спутал животным ноги и крепко привязал поводья к хвостам; распутывать верблюдов