Мороз по коже - Roxanne01

Чтобы это проверить, я прислушиваюсь к себе — к мыслям, ощущениям. Всё изменилось. И всё же во мне нет ничего чужого.

— Я — Джон Грин.

— Докажи.

— Как?

Мне всё ещё жарко, капсула явно не остыла. Я смотрю на руки — кожа покраснела, будто после слишком горячего душа или парилки в бане.

— Сейчас бы вернуться в квартиру Рэнделла и нырнуть в тот бассейн на террасе, — с тоской говорю я.

Фрост склоняет голову с вниманием. Вряд ли прошлый Огненный Шторм мог знать эти детали. Чтобы убедить её окончательно, я улыбаюсь и подмигиваю.

— А вот в джакузи полезу, только если вода там будет ледяной, как в крещенской купели.

Фрост наконец убирает пистолет от моего лица. Я облегчённо выдыхаю. Ещё раз осматриваю руки. Они выглядят чуть иначе. И ощущаются тоже. Будто-то я стал крепче, поднабрав мышечной массы.

— Значит, теперь я — Огненный Шторм?

— Думаю, да, — отвечает Фрост, всё ещё настороженно сжимая оружие.

Пистолет опущен, но не убран. И взгляд Фрост на меня переменился: в нём появилось опасение и даже крупица страха. Теперь для неё я не балласт, а ценный сторонник и даже угроза. Признаться, это приятно.

— Что произошло? — Я поднимаю всё ещё онемевшую руку, осторожно касаясь волос. Они целы. Гладкие, более того, будто и не горели вовсе. Способность Огненного Шторма к самовосстановлению впечатляет не меньше буста физической формы.

— Ты обратился в живое пламя, — объясняет Фрост, неотрывно следя за моими движениями — будто я опасный хищник. — Метался по всей капсуле. Я думала, ты прожжёшь оболочку и вырвешься, но обошлось.

— Хорошо, что обошлось, — соглашаюсь я, начиная ощупывать лицо: всё на месте, даже лёгкая щетина колет подушечки пальцев. — Кажется, я совсем не контролировал себя. Ничего не помню.

Фрост это никак не комментирует.

Осмотревшись, я замечаю Мартина Штайна. Он стоит в стороне, обхватив голову руками, и растерянно смотрит в одну точку. Похоже, гибель ассистента для него — настоящая утрата. Мальчишка явно был ему дорог.

— Как себя чувствуешь?

Вопрос Фрост звучит без единой нотки сочувствия. Я быстро осматриваю себя и чертыхаюсь: если кожа и волосы каким-то чудом пережили обращение в пламя, то от одежды не осталось даже пепла.

Штамп со штанами Халка не сработал, отмечаю я про себя, прикрывая пах ладонью.

Впрочем, Фрост моя нагота побоку. Сейчас она наблюдает за капсулой, где мы обнаружили тело Кристалл. Я знаю, о чём она думает: её очередь пройти трансформацию.

— Послушай, — осторожно начинаю я, — подумай ещё раз. То, что говорил Штайн, может быть правдой. Эта сила способна свести тебя с ума. Убить. Теперь нас двое. Если кто-то из супер-прихвостней Аманды Уоллер и объявится, вместе мы с ним справимся.

Я чувствую, что смогу. Огонь струится по венам, став моей кровью. Теперь я могу выпустить его наружу, взлететь или поджечь всё на своём пути, просто подняв руку. Я наконец свободен. Это ощущение будоражит сильнее, чем любые фантазии о сексе с девушкой мечты.

Фрост поворачивается ко мне.

— Джон, для меня это важно, — говорит она с нажимом. — Твоя трансформация упростила мою задачу. Теперь процесс пойдёт быстрее.

Она указывает на капсулу:

— Нам нельзя тянуть. Это только вопрос времени, пока сюда не поднимется кто-нибудь проверить, почему «гости» так задерживаются. Мы зашли слишком далеко, чтобы отступать.

Да, она права. Мы зашли слишком далеко: убили копов, убили супергероя. Из-за этой черты не бывает возврата. Особенно это касается меня — теперь я тоже сверхчеловек.

Чтобы ощутить силу, я представляю, как пламя наполняет мою ладонь. Оно появляется — оранжевые языки вырываются из-под кожи. Жары нет, только мягкое, манящее тепло. Оно притягивает, зовёт погрузиться в огонь полностью, отбросив человеческую оболочку, и стать самой стихией.

Я взмахиваю рукой, и пламя повторяет движение, изгибаясь, как тело женщины в экстазе. Завораживающее зрелище. Увлёкшись, я усиливаю выброс: теперь моя рука до локтя — живое пламя.

— Красиво, — раздаётся голос Фрост, вырывая меня из транса.

Я оборачиваюсь. Она смотрит на меня с холодным, изучающим вниманием. Как изменился расклад сил… Если всё останется так, это даже к лучшему. Для её льда нужен мой жар, а я могу разогреться до температуры солнечной короны.

— Сможешь направить свою энергию на мою капсулу?

— Смогу.

Я гашу пламя. Освоившись, уже не обращаю внимания на свою наготу. И не спешу выполнить указание своей союзницы.

— Тогда ляг в свою капсулу и направь пламя в ту, где буду я, — поясняет Фрост, раздражённо сжав губы. — Ради этого мы здесь.

«Ты — да, — думаю я про себя. — А мне не особо хочется снова становиться твоей пешкой».

Словно уловив мои мысли, Фрост скрещивает руки на груди.

— Я знаю, сила пьянит, — неожиданно мягко говорит она. — Но когда сюда явится Лига справедливости, твои способности ничего не решат. Или ты думаешь иначе?

Эти слова заставляют меня задуматься — Фрост права. Одно дело устраивать огненные фокусы перед каким-нибудь ряженым придурком, возомнившим себя героем, но лезть в бой с Суперменом — это чистое безумие даже для обновлённого меня. Да, я могу управлять огнём, но бросаться в сражение, не привыкнув к силе, — ошибка.

Внезапное шипение отвлекает меня. Пока мы были заняты, Штайн умудрился выскользнуть из лаборатории и закрыть дверь.

— Стой! — кричит Фрост, а затем отдаёт команду: — Назад!

Уже укрывшись за стеклом, Штайн хватается за голову, закрывает уши ладонями. Его тело судорожно изгибается, будто его бьют электрошоком, но он всё равно продолжает пятиться от нас. Спешит к чёртову лифту в противоположной части коридора.

Фрост бросается к двери, дёргает — заперто. Прижимает ладони к прозрачной створке, пытаясь проморозить, но иней лишь слегка покрывает поверхность вокруг её рук.

Кажется, контроль над кем-то выматывает её больше, чем обычная схватка. Я вылезаю из капсулы. Босые ступни касаются холодных плит.

— Давай я, — предлагаю.

— Нет! — резко отвечает Фрост.

Штайн исчезает за углом. Он точно направляется к лифту. Если наше проникновение ещё не раскрыли, то док скоро это исправит.

— Но почему? Он же сейчас уйдёт!

— Трансформация важнее, — коротко бросает Фрост. Решительно оттолкнувшись от двери, она идёт ко мне. — Сейчас