Одержимый - Ли Бардуго

– Женщины слева – Свет и Истина, – проговорила Доуз. – Остальные фигуры олицетворяют религию, искусство, литературу и так далее.

– И ни одна из них не указывает на то, что делать дальше. Полагаю, нам нужно направо или налево.

– Или вверх, – добавила Доуз. – На лифте можно подняться к офисам и книгохранилищам.

– Литература указывает налево.

Доуз кивнула.

– Но Свет и Истина смотрят прямо на… дерево. – Она схватила Алекс за руку. – Смотри, точно такое же есть на фреске. Древо Познания.

Над головой Альма-матер, среди арок здания, которое вполне могло отображать библиотеку, виднелись ветви дерева. Такое же было высечено в камне над арочным проходом справа. Другой вход. Или, может, еще один шаг внутрь Прохода.

– Знакомая цитата, – заметила вдруг Алекс, приблизившись к арке. – «И там воссядем мы, чтоб поддержать духовную беседу с мертвецами».

– Томсон? – уточнила Доуз. – Я о нем мало что знаю. Он был шотландцем, но сейчас его почти не читают.

– «Книга и Змей» используют эти слова в начале каждого ритуала. – Она заметила под аркой каменные песочные часы, еще одно memento mori. Они вполне могли быть указателем. Или вообще ничего не значить. Вот только… – Смотри, Доуз.

Под аркой с высеченным Древом Познания тянулся длинный коридор. По левой стене его стояли стеклянные витрины, справа виднелись окна с желто-синими витражами. Высившиеся по центру коридора колонны были украшены вырезанными в камне комичными сценами, изображающими склонившихся над книгами студентов. Один из них пил пиво и вместо собственной работы рассматривал снимок в журнале, другой слушал музыку, третий спал. Где-то на странице раскрытой книги отчетливо читалось: «Посмешище». Прежде Алекс уже проходила мимо них, даже не замечая, погрузившись в мысли о работах, которые требовалось написать, и ждущих прочтения книгах. Пока Дарлингтон не указал ей на них.

– Такое чувство, что он здесь, с нами, – проговорила она.

– Я бы не отказалась, – отозвалась Доуз, пытаясь отыскать нужное место в старой статье из «Газетт». – Архитектура – его конек, не мой. Однако это… – она кивнула на одну из сценок, в которую ткнула Алекс, – …описано лишь как «чтение захватывающей книги».

И все же они смотрели прямо в лицо Смерти – из-под надвинутого капюшона плаща выглядывал череп, на плече каменного студента покоилась скелетообразная рука. «И там воссядем мы, чтоб поддержать духовную беседу с мертвецами».

– Думаю, нам нужно пройти по коридору, – проговорила Алекс. – Куда он ведет?

– Вообще-то никуда, – нахмурилась Доуз. – Это тупик, в котором расположен отдел рукописей и архивы. Где-то там есть еще один выход из здания.

В конце коридора обнаружился странный вестибюль с высоким потолком, где возле окон выстроились железные водяные с раздвоенными хвостами. Неужели они гонялись за призраками? Демоны любили игры, и, возможно, Дарлингтон дал достаточно подсказок, чтобы, блуждая по Стерлингу, они смогли отыскать выбитые в камне тайные послания.

Впереди виднелась еще одна арка, как ни странно, вообще лишенная каких-либо украшений. Справа имелись две двери и настенная панель с маленькими квадратными стеклами, частично украшенными рисунками – бондарь, пекарь, органист. Подобное окно пришлось бы к месту в каком-нибудь пабе.

– Что здесь? – поинтересовалась Алекс.

Доуз продиралась через статью в «Газетт».

– Кто это писал? Здесь невозможно что-либо найти. Интересно, это преступная небрежность или преднамеренное злодеяние? – Она сдула со лба выбившуюся прядь рыжих волос. – Так, вот оно. Гравюры по дереву, созданные неким Лишчи Ловеком.

Услышав слова Доуз, Алекс застыла на месте.

– Дай-ка взглянуть, – пробормотала она.

Доуз протянула ей «Газетт». Увидев имя Лишчи, написанное на бумаге, Алекс поняла, что догадка верна. Она вспомнила, как спрашивала Дарлингтона, где найти Проход, и его ответ, произнесенный со странным отчаянием в голосе: «Если бы я знал. Но я всего лишь человек без всякого наследия». Он явно хотел ей рассказать, но не мог. И ему пришлось затеять обычную для демонов игру в надежде, что Алекс и Доуз сумеют разгадать головоломку.

Лишь человек. Лишчи Ловек. Они пришли в нужное место.

«Но что дальше, Дарлингтон?»

Слева от них в стену вгрызлась маленькая каменная мышка, справа был высечен крошечный каменный паук. Может, это намек на адские муки Джонатана Эдвардса? Алекс знала эту проповедь лишь потому, что в их колледже она считалась распространенной шуткой.

«Господь держит вас над адской бездной, как какой-нибудь мирянин паука или другое мерзкое насекомое над огнем, точно так же питает к вам отвращение и ужасно раздражен». Именно поэтому местные команды колледжа назывались «Дж.-Э. Спайдерс».

«Ну что, похоже на воскресную школу, Тернер?»

– Куда ведут эти двери? – спросила Алекс, кивнув на странно зажатые в угол две деревянные створки.

– Эта выходит во внутренний двор, – пояснила Доуз, указав на дверь с выгравированной над ней надписью: Lux et Veritas. «Свет и Истина» – девиз Йельского университета; на фреске, что привела их сюда, женские фигуры воплощали эти же образы. – За той расположены кабинеты.

– Мы что-то упускаем? – спросила Алекс. Доуз лишь молча закусила губу. – Доуз?

– Я… ну, это всего лишь теория.

– И мы не можем мусолить ее годами, как несчастную диссертацию. Есть хоть какая-нибудь зацепка?

Доуз потянула прядь волос. Алекс видела, как вечно стремящаяся к совершенству Памела борется с собой.

– В найденных мною записях о Проходе говорится, что вместе входят четверо паломников – воин, ученый, жрец и принц. Они образуют круг, и каждый занимает пост в дверном проеме. Воин идет последним и замыкает круг.

– Допустим, – проговорила Алекс, изо всех сил пытаясь понять, какое это имеет отношение к делу.

– Сперва я решила… ну, здесь есть четыре двери, которые выходят во внутренний двор Селин, по одной в каждом углу. Я думала, подсказки одна за другой будут указывать на двор, но…

– Но круг завершить не получается.

– Не выходя из здания – никак, – со вздохом подтвердила Доуз. – Я не знаю. И, в отличие от Дарлингтона, не представляю, как быть дальше. Впрочем, даже если мы как-то разберемся… Четверо паломников – четверо убийц. У нас мало времени на поиски.

– Думаешь, защитный круг не выдержит?

– Не знаю, но… Считаю, лучше всего провести ритуал на Хеллоуин.

– И нарушить все правила разом? – Алекс потерла глаза.

В Хеллоуин не разрешались ритуалы, в особенности связанные с магией крови. Это было слишком рискованно – радостное возбуждение и суматоха праздничной ночи притягивали множество Серых. Не говоря уж о том, что до Хеллоуина оставалось всего две недели.

– Думаю, у нас нет выбора, – пояснила Доуз. – Ритуалы лучше всего срабатывают в преддверии каких-либо событий, а, согласно поверьям, в Самайн[12] открываются двери в