Моя Академия 2 - Евгений Син

Усаживаемся за широкие столы с графинами, наполненными красно-оранжевой жидкостью.

— Ммм, вкусно! — радуется Марина и выпивает залпом целую кружку отвара.

Мы все следуем её примеру. Варево в графинах с ягодно-фруктовым запахом и кисло-сладким привкусом. Физические силы быстро восстанавливаются, и у ребят почти мигом восполняется резерв. После тропы мы все помним, что в нормальном режиме резерв восполняется в четыре раза медленнее. Пара часов, против максимум получаса — именно столько мы сидим за столами.

Группа Синегорского садится от нас подальше. Они снова негромко смеются и пару раз кивают в нашу сторону. Никто, кроме меня этого не замечает.

— Интересно, а есть такие эликсиры, которые восстанавливают еще быстрее? — спрашивает Олеся и делает очередной глоток.

— Уверен, что если что-нибудь и сокращает время восстановления ещё больше, то оно, скорее всего, имеет побочные эффекты, — говорю, вспоминая слова Пилюлькина.

— Или просто жутко дорогое, — подхватывает Макс.

Полчаса за разговорами пролетают незаметно.

— Смена! — слышим голос целителя.

Нехотя встаем со скамеек и снова меняемся с группами. Мия, как и вся её группа, выглядит воодушевленной, если не сказать влюбленной. Глаза горят, лицо светится.

— Видели? Вы же видели, как получилось? — беспрестанно спрашивает она у своих.

Даже заядлый пессимист Игорь выглядит удовлетворенным. Он чуть ли не с гордостью поправляет очки.

— Молодцы, ребята, молодцы, — поддерживает свою команду здоровяк Егор. — Еще немного и мы тут будем лучшими.

Видно, что у всех ребят получается сделать простенькие глифы, и все они собой чертовски довольны. Даже те, кому приходится посложнее, с десятого раза формируют свой глиф. Пилюлькин находит подход абсолютно к каждому ученику. Его урок совершенно замечательно вбивает в головы студентов одну простую вещь — у них всё получается.

Подходим к барьерам и отрабатываем то, чему научились. Марина изо всех сил пытается выдавать тройные росчерки. Аглая просто старается сократить время формирования. Марк в спокойном режиме просто делает, что должен. Олеся периодически спрашивает у меня совет и выглядит очень уверенной.

— Кажется, в этот раз я трачу меньше сил на создание глифа, — замечает Макс.

— Всё правильно, так и должно быть! — радуется вместе с нами целитель.

Кураторы заменяют мишени все чаще. Меняемся группами ещё раза три. Перерывы с каждым разом становятся все короче. Соответственно, времени на восстановление у нас тоже остаётся меньше. Все успевают подойти к мишеням по три-четыре раза.

Целитель останавливает урок, когда паузы между подходами становятся совсем мизерными. Их хватает максимум на одно воплощение техники.

— Внимание, студенты! — объявляет Пилюлькин, — Сегодня каждый из вас создал своё первое заклинание. Очень прошу вас не испытывать его на своих друзьях. Я это уже говорил сотню раз, но от повторения хуже не станет.

Группа Синегорского переглядывается. Вижу, как Кормак довольно ухмыляется.

— Сейчас у вас по расписанию обед, — продолжает преподаватель. — Набирайтесь сил, они вам пригодятся. После обеда вас заберёт физрук.

Вся толпа недовольно гудит, но быстро замолкает.

— Надеюсь, что он не будет мучить вас так же, как в первое занятие, — говорит Пилюлькин. — И, господа студенты, раз у вас всё получилось, прошу составить короткие заметки по поводу того, что вы сегодня пережили. Как у вас не получалось создать глиф, сколько раз он от вас ускользал. Что вы в итоге придумали, что нового узнали, и как после этого у вас получилось. Заметки останутся у вас, но предварительно просим сдать на проверку кураторам. Пока что никаких оценок в вашей жизни не будет.

— Ну хоть что-то, — выдыхает Макс.

Марина записывает каждое слово преподавателя. Я прислушиваюсь и тоже пытаюсь сохранить в своей голове основу.

— Но через некоторое время, когда оценки все же войдут в вашу жизнь, благодаря заработанным баллам за ответы на уроках, вы сможете получать кое-какие вещи у нашего завхоза за счет Академии, — объявляет Пилюлькин. — Всё это случится значительно позже. Пока что настоятельно рекомендую записывать всё, что с вами происходит или уже произошло. Особое внимание прошу уделить сегодняшнему заданию. Вспоминайте, записывайте. Завтра сдаете кураторам на проверку.

— Ого, у нас не так-то много времени, — замечает Олеся.

— Мы разделимся, — предлагает Аглая. — Каждый запишет то, что лучше всего запомнил. Мы же везде вместе? Правильно? Потом перепишем своими словами. И по записанному вспомним свои ощущения. Все же задание надо написать про себя.

Все поддерживают предложение и выдыхают. Теперь задача с заметками не выглядит так уж страшно. Да и становится понятно, откуда взялись листы другого студента у Макса. Точнее, становится понятна только часть: почему они вообще появились в Академии.

Пилюлькин провожает нас до Академии и прощается. Мы всей гурьбой отправляемся в столовую.

* * *

— Ларион, ты о чем написал? — спрашивает Макс после тяжелого занятия с физруком.

Не скажу, что оно проходит намного легче первого. Физрук нас не то что не жалеет, а, наоборот, будто пытается получить от нас больше, чем мы можем. Приходится работать на грани возможностей. Нас спасают только отвары Пилюлькина. Думаю, именно на них мы и держимся, когда отправляемся после полигона в библиотеку.

Мы всей группой сидим в читальном зале. Вокруг сотни книг и несколько больших столов. Большинство из нас используют зал для подготовки к заданиям. Очень хочется сразу после полигона вернуться в свою комнату и проспать пару часов, но завтра нужно сдать заметки. Времени на отдых нет.

— Написал про вчерашнее обучение с Пилюлькиным и про сегодняшний урок с глифами, — отвечаю согруппнику. — Марина с Олесей пишут про тропу, Аглая с Марком взяли на себя теоретическую часть и знания.

— Тогда я напишу про оба занятия на полигоне, — методом исключения понимает Макс. — Я их запомнил как надо, — хмыкает он.

На самом деле, если посмотреть отстраненно, то прогресс у нас есть. Сегодня физрук не был настолько жесток, как в первый раз. Да, требовал, но не выматывал до полного истощения. Хотя устали мы нехило. К тому же нам очень сильно пригодилась взаимовыручка. Как и ожидалось, никто нам не сделал ни единого замечания.

Преподаватель только с одобрением покачал головой.

— Если честно, не знаю, что писать, — признаётся Макс. — Да, мы проходили тропу препятствий на полигоне. Смертельная усталость и все в таком роде…

— Ну смотри,