Зодчий. Книга V - Юрий Александрович Погуляй

Орлов молча кивал.

— Свои земли я защищу, но я не смогу сделать это для всех других.

— Я рад, что первой атакой для новой Скверны стали вы, Михаил Иванович, — вдруг признался он. — Другой бы просто погиб, оставив множество вопросов. А вы сумели предотвратить вторжение. Хочу знать, как вы это сделали.

— Сейсмические датчики, ваше сиятельство.

Орлов нахмурился:

— Это гениально, но зачем они вам вообще здесь понадобились, Михаил Иванович? Вокруг болота, леса да поля! Нулевая активность!

— Я действительно должен ответить на этот вопрос, Леонид Михайлович?

— Простите, простите, — постучал он тростью по земле. — Любопытство… Что ж… Похвально-похвально, мой дорогой друг. Ну что, полагаю, нам всем нужно сделать несколько срочных звонков? Жалко, конечно, что мы не знаем, какая тварь проделала этот ход…

— Почему же не знаем? — приподнял я левую бровь. — Чаще всего, злейший враг человека — это, к сожалению, другой человек.

— Тёмный Призыватель — геомант? — немедленно предположил граф. — Но это же невозможно. Эта братия способна призвать, может быть даже направить, но чтобы вести за собой. Монстры просто разорвали бы его на часть.

Вместо ответа я хмыкнул и подошёл к тому месту, где умер отравленный газом культист. Призывал земляной аспект, разрывая второй ход и делая это так, чтобы земля засыпала ход в мои лабиринты. Полагаю, у людей графа интерес будет, откуда они пришли, а не куда направлялись.

Граф наблюдал за моей работой молча, а когда по моему сигналу двое гвардейцев спустились и вытащили наружу тело убитого — с удивлением спросил:

— Как вы узнали, что он там?

— Сейсмические датчики, ваше сиятельство, — напомнил я.

— У меня остаётся последний вопрос, Михаил Иванович, — Орлов подошёл к трупу:

— Почему они все умерли?

— Обвал, ваше сиятельство, и энергетический выброс. Возможно, он стал результатом гибели всей группы. Думаю, ваша аппаратура должна была заметить, верно? — предположил я.

Граф кивнул, сделал жест и один из его людей перевернул мертвеца лицом к небу.

— Вы полагаете нелепую случайность, мой друг? — с сомнением посмотрел на меня Орлов.

— Несомненно, ваше сиятельство. Роковое стечение обстоятельств, — выдержал я его взгляд, не скрывая полуулыбки.

— Я даже не полезу сюда, Михаил Иванович, — понял меня граф. — Не полезу. Не знаю, как вы это сделали, но рад, что получилось. А теперь мне нужно идти. Гоша!

Рядом с ним появился невзрачный худой мужчина с очень грустным лицом и выцветшими глазами. Над ним висела красная плашка риска. Ну да, такие люди способны на многое. Полагаю, это графский аналог моего Волгина. Но с бОльшими полномочиями.

— Мне нужно всё на этого парня, — указал на труп граф. После чего Орлов кивнул мне, вытащил телефон и на ходу стал набирать номер. Я последовал примеру союзника. У меня было два контакта, которые необходимо известить.

Во-первых, Павлов. Проректор способен поднять шумиху с рекомендациями и сам, без помощи Тринадцатого Отдела, но сейчас лучше использовать всё доступное вооружение. Во-вторых, генерал-адъютант Губарев. Пусть мы и не самые близкие друзья, скажем так, а связь с ним у меня была, и Император не просто так поставил этого человека контактным лицом.

Ещё бы хорошо было бы связаться со Столыпиным, но здесь уже мечты. Инженерный Триумвират находится далеко от простых смертных. Слишком далеко.

Павлов на мои слова отреагировал бурно и клятвенно пообещал сделать всё, что от него зависит. Мне даже не пришлось признаваться в очередном изобретении, потому что сейсмические датчики в этом мире были известны, правда, использовались только в зонах риска.

А вот Губарев ожидаемо оказался настроен скептично. Хоть и обошёлся без этикетного хамства на сей раз, однако ситуацию назвал раздутой и требующей больше доказательств для выхода на столь высокий уровень. Разговор с ним не задался, впрочем, многого от него и не ожидалось.

Заканчивал общение с ним я уже в машине, направляясь на земли Скоробогатовой, где мои родители готовились к переезду. Судя по тому, как шёл их местный быт, гостить они собирались ещё неделю минимум. Однако это уже расходилось с моими интересами. Надо задержать их подольше. Может вообще заставить перебраться. Идея отца о сети маленьких складов по всей Российской Империи — имеет право на существование. Надо бы подбросить ему мыслей насчёт реализации отсюда, где у меня есть нужная инфраструктура. Или же будет построена, при нужде.

Пока они здесь — мне будет спокойнее. На территории покрытой зоной действия моего Конструкта защитить семью будет сильно проще. Здесь, на своей земле, Зодчий и без высоких рангов в аспектах становится грозной силой, если умеет работать головой. Особенно если готовится к нападению.

Отец переезду, разумеется, расстроился, так как личной пристани с ленивыми карпами у меня не было, а вот матушке дом очень понравился. Особенно то, что он оказался одноэтажный и небольшой. Спальня, гостиная, санузел и кухня. Квартира в поле, защищённая получше многих цитаделей этого мира. Таким жилищем можно гордиться, честное слово. И я гордился.

Однако моей маме гораздо важнее были другие вещи:

— Вот говорила твоему отцу, не нужны никому эти лестницы, — сказала она, хозяйничая в новой кухне. — Прыгать по ним — никаких коленей не хватит! Дом должен быть в один этаж! И такой, как этот, да! Детишек у нас ведь нет больше, а на двоих зачем много комнат, да? Внуков же у нас нет совсем…

Мама горестно вздохнула. Биологическая память тела тут же отреагировал содроганием моего тёмного скульптора. Он хорошо знал этот вздох. Да и мне он был знаком.

— Совсем-совсем… — снова вздохнула она. — У папы твоего сердце шалит, знаешь? Уж не ведаю, сколько он проживёт. И у меня в боку вот тут всё время тянет… Вот тут… Эх…

Я терпеливо ждал продолжения, и оно не преминуло объявиться.

— Слушай, а эта Светочка, она ведь очень хорошая девочка. Вы дружите? — повернулась она ко мне с самой ангельской улыбкой.

— Дружим.

— Дружите, или дружите-дружите? — вопросительно подняла брови мама.

— Дружим. Ма, давай не будем.

— Годы идут, Мишка. Мы с отцом не молодеем, понимаешь?

Лучше сражаться в болоте с порождениями Скверны, чем быть участником такого разговора, честное слово! Там я хотя бы знаю, что делать. В моём мире о таких вещах не задумывались. Там надо было выживать.

— Ну ладно, сынок. Понимаю. Однако ты присмотрись к девочке. Из хорошей семьи, красивая очень и почему-то не замужем. И не смотри, что она графиня! Видел же, как она