Зодчий. Книга V - Юрий Александрович Погуляй

— Другой, — поправил я его. — Саша, это тот человек, про которого я говорил.

— Позвольте войти, милая барышня?

— Вы уже вошли… Миша? — Александра насторожено переводила взгляд с меня на гостей.

— Всё в порядке. Где Люций?

— Где ему быть, в телевизоре, конечно.

Когда мы прошли в гостиную, где на диване расположился вечный, то несколько секунд наш подопытный увлечённо гонял змейку. Потом покосился на меня, на психоманта и медленно отложил пульт, приготовившись к бегству.

— Всё хорошо, друг мой. Всё хорошо, — улыбнулся ему Иннокентий. — Не волнуйся. Это прекрасный вечер, прекрасные люди. Тебе ничего не угрожает.

От действия дара стало душно в помещении, психомант приблизился к зачарованному Люцию, на лице которого появилась глупая счастливая улыбка.

— Ты среди друзей, парень.

Иннокентий присел рядом с вечным, заглядывая тому в глаза. После чего положил обе руки на темя Люция, и наш любитель брюквы не пошевелился, покорно сидя на месте. Амулет защиты на моей груди снова стал греться.

— Это займёт некоторое время, господа. Я бы на вашем месте приготовил чай, — в сторону сказал психомант.

— Гуд идея! — воскликнул Кожин. — Сударынья, у вас есть краснодарский? О, плиз, пусть он будет! Лучший чай по два сторона океана!

— На кухне. Я никуда не уйду, — насупилась Панова, с неприязнью глядя на Иннокентия. — Он ему не навредит?

— Оу, донт ворри! — легкомысленно отмахнулся Олег. — Мой друг очень… заболотливый.

— Пожалуй, тоже выпью чая, — двинулся я в соседнюю комнату. Закрыл за собой дверь, прошёл к кухонному уголку и поставил чайник. Повернулся к усевшемуся за стол Кожину.

— Шишка ты, как понимаю, очень важная, — не стал я ходить вокруг да около. — И не буду спрашивать, чем занимаешься. Устраняешь ты недружественные правительства или просто собираешь информацию — не важно.

Мой друг изобразил ладонями сердечко и умилённо наклонил голову набок.

— Но книга… Ты не можешь прямо сказать, что у тебя к Паулине? И почему вы ничего не сделали с Аль Абасом, раз знаете о его существовании?

— Когда я только начинал службу, мне сказали, что моё увлечение литературой может стать препятствием для успешной работы, Миша, — с мечтательным видом сказал Кожин. — Я отказался от предложения, потому что творить — это важно. Кто чувствует зуд творчества, тот всегда будет счастлив и несчастлив одновременно. Однако за те моменты, когда ты на гребне вдохновения, можно простить сотни часов неподвижного сидения. И вот в моменте вдохновения некоторые идеи кажутся тебе гениальными, яркими. Ты создаёшь отсылки и надеешься, что их поймут. Прямой текст убивает чудо, Миша. Рад, что ты уловил мои намёки.

Я терпеливо ждал продолжения, не комментируя уровень намёков.

— Существование культа не афишировалось, но мы о нём знали. Потому что гораздо проще ловить того, кто считает, будто его не ловят, знаешь ли, — Олег расслабленно крутил монетку между пальцев, изучая меня. — Твоё открытие на батарее того полковника ситуацию кардинально поменяло. Знаешь, что за двадцать лет только один раз удалось раскрыть ячейку культа? Зодчий Баринов в Таганроге, его брат, баронесса Людова, поэт Шоров-Денов, плюс местный глава профсоюза металлургов, ну и ещё несколько людей не столь важных. Все покончили с собой в момент ареста, а тот, кто сдал их всех, умер крайне неприятной и загадочной смертью, несмотря на защиту свидетелей. Говорить о культе напрямую, сам понимаешь, не приветствуется.

Он состроил загадочное выражение лица.

— Насчёт Паулины… — Кожин поморщился. — Она в разработке жандармерии, Миша. Так что держись от неё подальше. Девушка замазалась в очень нехороших связях. Когда настанет время, за ней и её близкими придут очень серьёзные люди.

— Жандармерия? — хмыкнул я, отыскал краснодарский чай, щедро насыпал его в заварочный чайник и залил сверху приготовившимся кипятком.

— Думаю, ты всё сам прекрасно понимаешь, — Олег вытянул шею. — Госпожа Князева особо и не скрывает своего отношения к устоям Российской Империи, а такие люди очень быстро становятся инструментами внешних сил. Мне три ложки сахара, если тебе не трудно.

— Внешние силы? Например? — я достал чашки.

— Например, Перуанский протекторат. Напрямую с нами он воевать не станет, но накормить тех, кто развалит страну изнутри — накормит. Мир большой, сила русского оружия многим не по душе и не по зубам. А такие люди, как твоя девочка, при должной обработке заинтересованных сторон, могут по собственной воле, не догадываясь, кто за ними стоит, положить свою страну на блюдо врагам. Не за денежки, искренне считая, что поступает на благо своей Родины.

— Откуда ты всё это знаешь, друг?

— Немного там, немного здесь. Специалисты моего профиля нужны во многих сферах, — загадочно улыбнулся Кожин. — Я тебе уже сказал, что сначала у нас с моим работодателем не сложилось. Моё желание творить было важнее всего. Поэтому они вернулись спустя несколько лет с новым предложением, и компромисс оказался найден. Я уникальный случай человека, замену которому не найти. Руководители меняются, правители уходят, а я остаюсь.

За дверью послышался стон, и почти сразу же к нам заглянула Саша.

— Миша, Люцию плохо! Мне кажется, это надо остановить.

— Это есть лечьение, бьюти! — немедленно повернулся к ней Кожин, моментально сменив маску. — Твой друг будет захилен!

— Что будет? — нахмурилась Саша ещё больше.

— Залечен! — поправился Олег. — Шит, русский очень хард! Миша, хелп!

— Он лечит его, Саша. Всё в порядке.

— Если с ним что-то случится, клянусь, я… Я…

— О май гад, женщина ин гнев это так секси! — восхитился Кожин, дверь же захлопнулась. Олег несколько секунд смотрел на неё, а потом тяжело вздохнул:

— Мне будет очень не хватать Билли Дигриаза. По-моему, это был мой шедевр личности. Я отдохнул так, как должен отдыхать герой приключенческого романа. И даже чуть не помер, правда, тут сам виноват, слишком заигрался. Но работа есть работа. Я и так достаточно долго от неё бегал. Но теперь придётся возвращаться, игра в прятки проиграна. Будем считать, что Кеша меня сам нашёл. Но если ничего интересного он из твоего безумца не вытащит — я очень расстроюсь. Так как это был отпуск мечты. Монстры, женщины, драки. А этот твой витязь! А охотники! А какой ты город тут строишь!

Он закатил глаза и широко улыбнулся:

— Надеюсь, мы когда-нибудь ещё увидимся. Я буду приглядывать за тобой.

— Не знаю, как к этому и относиться, Олег, — признался я. — Не люблю, когда за мной следят.

— О, не волнуйся, за тобой уже приглядывают, так что ничего толком не изменится. Но я постараюсь помочь, если что. Ты человек с большим сердцем и с загадкой внутри. Плюс, уверен, тоже незаменимый. А