Системный Творец IV - Александр Сорокин

Мир симуляции замер в ожидании. Впереди — месяц адских тренировок. Выдержу ли я? Отступать было некуда.

— Начнем с основ. — сказала она, и ее меч снова вспыхнул в руке. — Покажи свою основную стойку. И не виляй бедрами. Ты воин, а не танцовщица.

Я вздохнул, готовясь к долгому дню. Вернее, к целому месяцу.

Глава 12

Месяц ада.

Тридцать бесконечных, выматывающих душу и тело тренировок. Цветущая поляна стала моим единственным миром, а Бранка — его безжалостным божеством.

Солнечные дни сменялись звездными ночами, но отдых был лишь мимолетной передышкой. Короткий сон, чтобы дать мышцам собраться с силами перед новым витком мучений.

Бранка, безжалостный архитектор моих страданий, начинала каждый день с «разминки». Гравитационные браслеты снова оживали, превращая бег, отжимания и приседания в пытку под чудовищной тяжестью. Воздух сгущался, становился вязким, а артефакты давили на нервы, заставляя мышцы напрягаться рефлекторно.

Основное время уходило на оттачивание техники. Стойки. Перемещения. Бесчисленные, до боли знакомые движения топором: рубящие удары сверху, снизу, сбоку, под всеми мыслимыми углами. Бранка заставляла повторять их тысячи раз, пока мышцы не начинали гореть, а сознание не тонуло в тумане усталости. Она стояла рядом, и ее хриплый голос безжалостно выискивал каждую, даже самую незначительную, ошибку.

— Колено подогнуто! Центр тяжести смещен! Ты не рубишь дрова, а наносишь удар! Снова!

Затем начинались спарринги. Поначалу она лишь ускользала, заставляя меня гоняться за ее призрачным силуэтом. Вскоре ее темный, испещренный багровыми прожилками меч стал отражать мои самые сильные удары. А затем последовала контратака. Ее молниеносные, невероятно точные выпады, даже сдержанные, не пробивали мою «Стальную Плоть», но оставляли на коже жгучие, болезненные полосы. Она целилась в суставы, в незащищенные участки, вынуждая меня инстинктивно закрываться и ломать стойку.

«Боевое Чутье» работало на пределе, тонко вибрируя в сознании и предугадывая ее намерения за доли секунды до атаки. Но этого часто не хватало. Скорость и мастерство девушки были запредельными. Я же научился не полагаться на него слепо, а сочетать с отточенной до автоматизма физической реакцией, выработанной бесчисленными повторениями.

Я снова пытался применять тот же трюк, что и в нашей первой схватке. Но Бранка была не из тех, кого можно провести дважды. Она научилась читать меня как открытую книгу: малейшее изменение в дыхании, едва уловимое напряжение мышц, блеск в глазах — всё выдавало мою подготовку к уловке. И она безжалостно пресекала каждую попытку, наказывая болью за хитрость.

— Не думай, что сможешь обмануть меня дважды, щенок!

Но я не сдавался. Глотая боль, стиснув зубы, я снова поднимал топор. «Абсолютное Тело» было моим главным козырем. Оно послушно гасило панику, не давало мышцам сдаться, утилизировало молочную кислоту, возвращало ровное дыхание. С каждым днем мои движения становились точнее, устойчивее. Мышечная память впитывала каждое движение, каждую корректировку позы, оттачивая мастерство.

Наши тренировки выходили за рамки обычного боя. Бранка заставляла меня медитировать, концентрируясь на внутренних ощущениях, на потоке энергии, пронизывающем тело. Я учился чувствовать каждую мышцу, сухожилие, сустав. Это было не просто освоение движений, а постижение своего тела как безупречно отлаженного механизма.

И вот, после тридцати дней, растянувшихся в вечность, всё закончилось.

Мир вокруг вновь завертелся, словно страницы гигантской книги, перелистываемые невидимым великаном. Ослепительное солнце и аромат цветов исчезли, уступив место прохладному воздуху тренировочного зала, пропитанному потом и каменной пылью.

Я стоял на том же месте, где и был, все еще в боевой стойке, с топором в руке. Гравитационные браслеты на запястьях и лодыжках вновь стали лишь холодным, безжизненным металлом. И в этот момент мир поплыл перед глазами, захлестнув меня волной головокружения.

Зал завертелся, пол ушел из-под ног, и я, едва удержавшись, сделал неловкий шаг в сторону. Виски заколотило, в ушах загремел оглушительный гул. Это было похоже на сильнейшую морскую болезнь, помноженную на жуткое похмелье. Мой вестибулярный аппарат и мозг, отвыкшие от реальности за месяц симуляции, яростно бунтовали против внезапной смены декораций.

Даже «Абсолютное Тело», обычно непоколебимое перед любым испытанием, содрогнулось. Я ощущал, как оно отчаянно пыталось укротить хаос в сердце, заглушить крики паники и восстановить равновесие. Но груз на сознание оказался непосильным. Это был не удар по плоти, а буря в разуме, и ей противостоять было куда труднее. Я зажмурился, чувствуя, как ледяные мурашки пронзали спину, а желудок сжимался в тугой узел.

Бранка, с непроницаемым лицом, подошла и положила твердые пальцы на мое запястье, проверяя пульс.

— Держишься неплохо. — произнесла она. — Для четвертого уровня Пути Закаленного Тела нагрузка терпима. Будь ты на третьем… скорее всего, твой мозг не выдержал бы перегрузки и ты бы умер прямо здесь. Такое иногда случается.

Я сглотнул ком в горле и с трудом открыл глаза. Мир все еще плыл, но уже не так сильно.

— Очень… своевременная информация. — прохрипел я, чувствуя, как холодный пот стекает по виску.

— Правда? — она усмехнулась. — Думаешь, я должна была сообщить тебе об этом до того, как мы начали? Если бы испугала тебя, ты бы не согласился. А так… ты молодец. Выдержал. Хотя, — она нахмурилась, — бывало, и обладатели четвертого уровня не справлялись, но я в тебя верила.

Она меня, конечно, невероятно «обрадовала». Но сил и желания бурчать или жаловаться не осталось. В конце концов, как ни крути, месяц выдался на удивление продуктивным. Мое владение топором, реакция, понимание боя — всё вышло на качественно новый уровень. Я чувствовал это каждой клеткой своего изможденного тела.

Бранка хлопнула меня по плечу, и этот удар был таким резким и неожиданным, словно меня огрели деревянной колотушкой.

— Хватит на сегодня. Отдыхай. Завтра жду в то же время. Не опаздывай.

Она развернулась и ушла, ее поджарая фигура скрылась в дверном проеме за тренировочной площадкой.

Я еще несколько минут стоял, прислонившись к стене, пока мир окончательно не вернулся в привычные рамки. Головокружение отступило, уступив место глубокой, проникающей в кости усталости. Месяц адских тренировок давал о себе